Душа невесты

– Ну надо же, – прошептала Пайпер, подсматривая через плечо Прю. – Похоже, пришел наш Аид. Он великолепен!

– Прю Холлиуэл? – одарил их улыбкой молодой человек. – Я Никос. Вы подруга Фиби?

– Да заходите же, – пригласила Прю, отступая назад. Она указала на деревянную коробку. – Неужели это то, чего я жду?

Никос поставил странную штуковину перед ней.

– Совершенно верно – это старая коробка Брауни, из которой выскакивают портреты примерно 1904 года производства, – пояснил он. – Мой отец… что ж, его вполне можно считать коллекционером. У него в подвале полно старых вещей. Узнав про викторианскую тему, я подумал, что вам, может быть, захочется приложить руку к такому старому фотоаппарату.

– И вы еще спрашиваете! – воскликнула Прю. – Нет ничего лучше. Почему я сама до такого не додумалась? Фотоаппарат Викторианской эпохи со стеклянными пластинами вместо современной пленки. Фотографии, снятые таким аппаратом, будут выглядеть как; изображения из другой эпохи и дадут мне преимущество в соревновании. Никос, как мне благодарить вас?

– Не надо, – улыбнулся парень. – Я готов на все ради сестры Фиби.

– Хорошо, а почему бы не поздороваться с самой Фиби? – раздался голос позади них. Все трое обернулись и узрели младшую Холлиуэл, в прозрачном греческом платье позировавшую в дверях фойе. Высокая талия платья была перевязана крест-накрест золотыми лентами в тон с позолоченными ремешками на сандалиях. Еще больше золотых лент оказалось вплетено в волосы Фиби, которые она завила и убрала на голове короной. Змея свисала с ее предплечий, и одна жемчужина на шее довершала картину. Фиби выглядела так словно вышла прямо из греческого фриза.

– Фиби, ты бесподобна, – оценил Никос!

– Правда! – согласилась Прю. – Можно! сейчас же снимать.

– Я нашла свой костюм на кухне и тут же переоделась, – объяснила Фиби, протискиваясь мимо Прю. Затем поцеловала Никоса в щеку.

– Привет, олимпийский бог, – поздоровалась она с Никосом.

– Ого, – пробормотала Пайпер, закатывая глаза. – Пойдемте выбирать наряд для Аида.

Прю схватила фотоаппарат и вместе с Пайпер выскользнула из фойе, предоставляя Фиби возможность пофлиртовать со своим новым возлюбленным.

– Вот то, что и требовалось доказать, – подытожил Никос. – Ты прекрасна всегда – Будь то древнегреческая, Викторианская или современная эпоха…

– Ай, какая ерунда, – всплеснула руками Фиби, хлопая покрытыми позолотой ресницами. – Продолжай…

– Хорошо, – подтвердил Никос. – Я продолжаю.

Он наклонился к ней.

"Он собирается поцеловать меня, – подумала Фиби, закрывая глаза. – Все вышло, как задумала…"

И тут зазвенел колокольчик над дверью.

– Ой, – произнес Никос, отскакивая назад. – Похоже, дверной звонок.

– Наверно, – вздохнула Фиби. С чувством раздражения она тихо подошла к двери и распахнула ее. На крыльце стояла Хлоэ, тонкая и гибкая светловолосая девушка с такой бледной кожей, что она казалась почти прозрачной. Ее совершенные, надутые губки сложились в презрительную усмешку. Увидев высокомерную красотку на территории колледжа, Фиби поняла, что она идеально подойдет для фотографии Прю. Конечно, она не догадывалась, что Хлоэ продемонстрирует замашки супермодели. Фиби вздохнула и закатила глаза. "Что же еще я могла ожидать?" – вздохнула Фиби.

Рядом с Хлоэ стоял очень красивый, мускулистый парень с каштановыми волосами и полной одежды объемистой сумкой.

– Привет, я Митчелл, – представился парень, протягивая руку Фиби. – Я буду ассистентом Прю во время съемки.

Наконец Хлоэ тоже решилась заговорить.

– Привет, Фиби, – протянула она, гордо входя в фойе. – Надеюсь, я пришла по адресу! Волосы и макияж у нас есть, правда?

– Ох, этим, наверно, занимаюсь я, – пригласила Фиби девушку на кухню. Затем она посмотрела на Никоса, и, как бы извиняясь шепнула ему:

– Пожалуй, пора приступить к делу.

– Я вспомню, на чем мы остановились, – ответил он шепотом и подмигнул.

"Замечательно, – внутренне ликовала Фиби. – Все вернулось в прежнюю колею".

Спустя час трое мужчин и три женщины! облаченные в туники с позолоченными краями, в тонких, как паутина, платьях и греческих сандалиях праздно шатались по кухне. Кухонный стол был завален бутафорским щитами, лирами и флейтами Пана. А воздух наполняли речи прекрасных молодых созданий.

– Итак, я говорю профессору: "Вы можете ставить мне неудовлетворительно". Аудирование-то я уже прошел, – вещал Курт, обнаженный блондин, игравший Аполлона.

– Мммм, интересно, – занудно начала сногсшибательная рыжеволосая Мадлен, облаченная в наряд Геры. Она жевала ломтик поджаренного хлеба с икрой. – Как ты думаешь, в этой закуске нет жиров?

Тем временем Фиби находилась на террасе с Никосом и Митчеллом. Митчелл устанавливал повсюду светоотражатели. Никос и Фиби просто флиртовали.

– Никос, должна признаться, что у тебя такие прелестные ножки, – шутила Фиби, разглядывая короткую тунику красавца.

– Спорю, ты будешь так оценивать всех богов, – отреагировал тот.

Фиби рассмеялась.

– Ну ты же единственный бог, которого я зна…

– Фиби!

Фиби подскочила и обернулась. Прю стояла рядом с викторианским фотоаппаратом у входа на террасу в мешковатых брюках и с суровым взглядом:

– Прю! – с тревогой произнесла Фиби.

– Прю… – с восхищением произнес Митчелл.

Привет, Митчелл, – отозвалась Прю, стараясь улыбнуться своему шикарному "ассистенту", в то же время сердито глядя на сестру.

– Гм, случилось что-нибудь непредвиденное? – спросила Фиби, глядя через гостиную на переполненную моделями кухню. – Аборигены действительно выглядят счастливыми.

– Да, а ты заметила, что у нас не хватает одного аборигена? – прошипела Прю. Внутри она кипела. "Я так и знала, что Фиби не следовало доверять, – подумала она. – Как в воду глядела, что-то обязательно должно было произойти не так".

– Не может быть, – едва слышно пробормотала Фиби и, пошатываясь, встала. – Я со всеми договорилась.

– Так вот, одна из женщин не появилась, – резко парировала Прю. – И мы попали в очень неприятную ситуацию.

В комнату вошла Пайпер с большим подносом в руках.

– Фиби, ты же попробуешь мои крабовые оладьи? – умоляла она, предлагая закуску, источающую вкусный аромат. – Ни одна из моделей не захотела прикасаться к ней. Они были пожарены во фритюре.

– Не сейчас, Пайпер, – начала Фиби. – У нас возникла пробле… Эй… Пайпер, – Фиби неожиданно улыбнулась сестре. Глаза Прю расширились, когда она прочла мысли Фиби. Затем повернулась, и ее лицо озарилось очаровательной улыбкой.

– Пайпер… – начала она.

Пайпер тяжело вздохнула. Она обернулась и направилась к кухне.

– Нет, нет, – крикнула она через плечо. – Я узнаю ваш тембр голоса. Ребята, вы собираюсь просить меня еще об одном одолжении. Я точно знаю, что мне не понравится.

– Но ты будешь прекрасно смотреться в таком наряде, – уговаривала Прю, показывая ей новейший костюм с низким вырезом и плотно облегающий.

– И… тебе понравится греческая еда! – заикаясь, пообещала Фиби.

– Напрасно стараешься, Фиби, – шлепнула поднос на стол Пайпер. – Совершенно напрасно.

– Ты права. – Прю вступила в разговор. – У нас ничего не получится. Одна из моделей не пришла, и если ты ее не заменишь, то можно забыть про мою картину. И моя единственная надежда покорить обложку журнала "415" погибнет.

– Ладно, ладно, – согласилась Пайпер, – Я сделаю, как вы скажете. Только я буду стоять на заднем фоне. А то мне как-то не по себе.

Наконец модели были собраны вместе на террасе посреди античной обстановки. С помощью Митчелла Прю придала им классические позы. Джоуи, парень в роли Ареса, высоко держал копье и выглядел свирепо, а Афродита – ее играла Пайпер – неуклюже облокотилась на его плечо. Она дергала край своей короткой туники и втягивала голову в плечи.

Чтобы создать образ Персефоны, невесты-пленницы Аида, Прю заставила Фиби положить руку себе на лоб и повернуться спиной к Никосу, игравшему роль бога подземного царства.