Арес-2

— Пожелать смогу, — отозвался Кеаль. — Только из этого ничего не выйдет. Каждый ведь хочет победить. Даже если отдам всю свою силу, увы, не поможет. А с графиней получилось потому, что вы находитесь и так рядом друг с другом, и никто ничему не препятствовал. Хотя и это могло не сработать.

Внезапно золотистая фигура начала таять. Она становилась прозрачней и прозрачней, хотя отблески огня все еще отражались от нее. Но вот пламя мелькнуло в хитрых глазах Кеаля в последний раз, и образ бога обмана исчез. Все произошло за несколько секунд.

Виктор удивился такому внезапному исчезновению, ведь раньше за Кеалем не водилось ничего подобного. Воин только собрался спросить, чем вызван столь быстрый уход, как вдруг входная дверь вздрогнула под чьим-то могучим ударом.

— Господин! Откройте! Спасите! — Антипов без труда узнал голос Риксты. — Убивают!

Виктора не нужно было просить дважды. Он мгновенно подскочил к двери и отбросил щеколду. Рука сама потянулась к рукояти меча, пока слуга вваливался в комнату. Вид у Риксты был неважный, но Антипов не стал заострять на этом внимание, а толкнув того плечом внутрь каморки, наполовину вытащил меч из ножен и выглянул в коридор. Все было тихо. Серые стены освещались далеким чадящим факелом, а замечательный слух Виктора не мог услышать ничего, кроме тяжелого дыхания слуги и приглушенного шума, доносящегося откуда-то снизу.

— Кто тебя убивает? — воин полуобернулся к юноше. — Здесь никого нет.

Значительную часть левой половины лица Риксты занимал свежий синяк. Он, конечно, еще не выглядел синяком, но краснота и отечность точно указывали на то, что вскоре это место посинеет. Юноша держался правой рукой за левое плечо и иногда старательно ощупывал его, видимо, на предмет перелома.

— Музыканты! — сообщил он, болезненно морщась. — Они гонятся за мной! Но наверное отстали.

— Музыканты? — переспросил Виктор, терзаемый плохими предчувствиями. — Это случайно не те, к которым я тебя послал, чтобы одолжить варсету?

— Они! Они, господин! У, злыдни!

— Вот как? И что ты им сделал? — тон Антипова не предвещал ничего хорошего. Он ведь сильно рассчитывал на то, что удастся раздобыть инструмент.

— Да я…, - Риксту прервал теперь уже отчетливый топот, доносящийся из-за угла.

Воин быстро вернул меч обратно в ножны. Если за слугой действительно гонятся музыканты, то не годится дворянину встречать плебеев блеском железа. Это скажется на репутации. Поэтому Виктор просто потянул ножны вверх, высвобождая крючок, которым те крепились к металлическим кольцам перевязи. Меч в ножнах, сделанных из двух пластин ясеня и обтянутых кожей, сам по себе серьезное оружие в умелых руках.

Погоня не заставила себя ждать. Вскоре из-за угла резво выскочили трое мужчин, одетых в желто-оранжевые длинные куртки. Они грозно потрясали какими-то палками, подозрительно напоминающими черенки от метел.

— Стойте! — Виктор попытался придать своему голосу силу. Это, впрочем, удалось, потому что коридор замечательно отражал звук. — Что вам надо?

Однако то ли расстояние между углом и воином оказалось недостаточно большим (всего метра четыре), чтобы группа нападающих сориентировалась, то ли они вообще сначала не поняли, с кем имеют дело, но приказу Антипова не подчинились. Виктор же не стал дожидаться, пока те добегут и что-то начнут предпринимать первыми а, сделав два шага вперед, точным ударом выбил палку из руки бегущего впереди и, не возвращая назад меч, хлопнул по темечку второго. Неважно, кто был прав, а кто виноват, дворянин не мог допустить, чтобы на него бросался с палками какой-то сброд.

Действия Антипов возымели эффект. Музыканты бежали к нему совершенно молча, а после того, как прозвучали два удара, мгновенно развернулись и столь же безмолвно помчались в обратном направлении. Причем, похоже, что замыкающий сориентировался быстрее тех, кто ощутил на себе силу рыцарских ножен.

Виктор только покачал головой, наблюдая за таким странным поведением. Он не стал их преследовать, лишь постоял немного, прислушиваясь к удаляющимся шагам. А потом бросил взгляд на трофеи — два черенка от каких-то инструментов, валяющиеся на полу, пренебрег столь жалкой добычей и скрылся в своей комнате.

Рикста сидел там, в прежней позе, слегка дрожа. Он боялся то ли своих противников, то ли своего господина.

— Так что случилось? — спросил Виктор, затворяя за собой дверь. — Почему они преследовали тебя?

— Я сделал все так, как вы говорили, господин! — в голосе юноши звучали жалостливые ноты. — Пошел к музыкантам, чтобы взять у них варсету на время. Застал их у какого-то сарая, когда они уже вышли из донжона. Говорю: вот вам серебряный, дайте варсету моему господину на вечер. А они — не можем, нас уже нанял барон ан-Крета.

— Так он их для серенады нанял, — сказал Антипов. — Объяснил бы, что мы-то вместе петь не сможем, поэтому будем по очереди. Сказал бы, что сыграю и тут же отдам.

— Я так и сказал, господин! — Рикста оторвал руку от плеча и попытался им подвигать. — Но слуга этого барона помогал им — нес большую трубу. Такой наглый тип! Он заявил, что уже заплачено и его барон не захочет ни с кем делиться. Особенно со всякими проходимцами.

— С проходимцами? — уточнил Антипов, приподняв бровь.

— Именно, господин! Я рассудил так: если бы он сказал 'с проходимцем', то имел в виду бы только меня. А получается, что сказал и о вас тоже! Это же оскорбление!

— Н-да… И что ты сделал? Врезал ему, надеюсь?

— Как вы учили, господин! — Рикста прижал руку к сердцу. — Вы же сами говорили: если вас кто-то из недворян оскорбит в моем присутствии, то нужно бить сразу же и чем попало. И что вы потом разберетесь.

— Говорил, — согласился Виктор, который считал, что на уважение окружающих оказывают влияние любые пустяки. — И ты ударил?

— Да, ваша милость! Ударил! И вот тут-то музыканты на меня набросились.

— А они почему? Ты же не их бил.

— Не их, — вздохнул Рикста. — Но их трубой. Понимаете, это было первое, что попалось мне на глаза. Я выхватил трубу из рук негодяя и ударил его прямо по голове. Кто же мог предположить, что такая большая труба сразу же погнется? Я не мог. И сказал музыкантам: зачем вам настолько твердолобый наниматель? Труба-то ладно, а если о его голову дорогостоящая варсета разобьется или еще что-нибудь? Риск-то какой! Но они не вняли голосу разума. Бросились к сараю, схватили какие-то палки и погнались за мной. Хотя я им кричал, что мой господин скор на расправу и им придется плохо. Вот так, ваша милость.

Антипов потер рукой лоб. Ему казалось, что первый день в замке прошел слишком интенсивно. Они ведь только часов восемь назад въехали, а уже столько событий.

— Ты как себя чувствуешь? — спросил Виктор. — Ничего не сломано?

— Ничего, вроде, — ответил слуга. — Плечо вот побаливает, но оно в порядке, кажется. Что же теперь делать, господин? Где мы варсету возьмем?

Этот вопрос очень интересовал и Антипова. Понятно, что теперь музыканты ничего не дадут, а завтра еще пойдут графине жаловаться. Можно было бы попробовать с ними помириться, но это требовало времени.

— Если с тобой все в порядке, то сходи к окнам графини, — сказал Виктор. — Посмотри, начали ли петь серенады. Заодно узнай, есть ли там варсеты или чем-то другим пользуются. И сразу назад!

— Хорошо, господин, — Рикста приподнялся, заковылял к двери, открыл ее, осторожно выглянул в коридор и, убедившись, что никого нет, выскользнул наружу.

Антипов обхватил голову руками и застыл в такой позе. Несмотря на его деятельность, все шло как-то не так и это огорчало. Он решил пока ничего не предпринимать, а подождать возвращения Кеаля. Тот мог просто скрыться из опасения быть замеченным музыкантами или не хотел попадаться на глаза и Риксте.

— Отличный у тебя слуга, — раздался вскоре издевательский голос, подтверждая выводы Виктора. — Почему ты против его посвящения мне? У паренька большое будущее.

Воин поднял голову. Золотистая фигура находилась на своем прежнем месте, словно никуда и не пропадала.