Страница 44 из 182
Она села. Дамблдор зааплодировал. Учителя подхватили его, хотя Гарри заметил, что некоторые из них хлопнули всего 2 или 3 раза. Несколько студентов тоже в этом поучаствовали, но большинство из них не было готово аплодировать к концу речи, поскольку были заняты личными делами.
Дамблдор встал опять.
— Большое спасибо, Профессор Умбридж, это было ярко, — он поклонился ей. — И так, как я уже говорил, пробы в команды Квиддича состоятся…
— Да, это точно было ярко, — прошептала Гермиона.
— Уж не хочешь ли сказать, что тебе понравилось? — Рон повернул голову к Гермионе. — Это была самая скучная речь, которую я когда-либо слышал, а я рос с Перси.
— Я сказала яркая, а не приятная, — ответила Гермиона. — Она очень много объяснила.
— Ты шутишь? — удивился Гарри. — Она трещала, будто лопала вафлю.
— В вафле было очень много спрятано, — помрачнела Гермиона.
— Правда? — безучастно спросил Рон.
— Как вам нравиться "прогресс для пользы прогресса должен иметь препятствия"? А "удаление того, что мы находим, должно быть запрещено"?
— Ну, и что это значит? — нетерпеливо сказал Рон.
— Я скажу тебе, что это значит, — проворчала Гермиона. — Это значит, что Министерство взялось за Хогвартс.
Вокруг них раздался грохот и скрип. Определенно Дамблдор только что распустил всех, так как все уже были готовы, оставить зал. Гермиона взволнованно подскочила:
— Рон, мы же должны показать первокурсникам куда идти!
— Ах, да, — вспомнил Рон. — Эй вы, карлики!
— Рон!
— Ну, они ж и в правду маленькие.
— Я знаю, но ты не должен обзывать их карликами! Первокурсники! скомандовала Гермиона. — Следуйте за мной!
Новички робко прошли в проходе между столами Гриффиндор и Хаффлпаф, каждый их них очень сильно старался не быть первым. Они действительно были очень маленькими; Гарри был уверен, что он не так выглядел, когда приехал сюда. Он улыбнулся им. Блондин, стоявший рядом с Эуаном Аберкромби, оцепенел и начал подталкивать того и шептать что-то ему в ухо. Эуан Аберкромби тоже выглядел напуганным и так посмотрел на Гарри, что его улыбка мигом сползла с лица.
— Увидимся, — сказал он Рону и Гермиону и прошелся по Большому Залу один, делая все возможное, чтобы игнорировать шепот вокруг него. Он смотрел прямо перед собой, когда проходил сквозь толпу в холле, потом поспешил по мраморной лестнице и скоро оторвался от всех остальных.
— Этого и надо было ожидать, — со злостью думал он, пока шел по пустым коридорам сверху. Конечно, все уставились на него; два месяца назад он вылез из лабиринта, сжимая тело мертвого студента и говоря, что Лорд Вольдеморт вернулся. Он не мог объясниться тогда перед тем, как все поехали домой — даже если бы он хотел рассказать всей школе, что случилось тогда на кладбище.
Гарри дошел до конца коридора, где висела картина Толстой Леди, через которую можно было войти в гостиную Гриффиндора. Тогда он понял, что не знает нового пароля.
— Эээ… — он выдавил из себя, смотря на Толстую Леди, которая гладила складки своего розового атласного платья и смотрела на него.
— Без пароля, нет входа, — надменно произнесла она.
— Гарри, я знаю пароль! — кто-то задыхался позади него и Гарри обернулся, чтобы увидеть, как Невил бежит к нему. — Догадайся, что за пароль? И я запомнил его с первого раза! — он махал небольшим чахлым кактусом, который показал им в поезде, — Мамбулус Мимбл-тония!
— Правильно, — согласилась Толстая Леди, и ее портрет открылся перед ними, как дверь, показывая круглую дыру в стене.
Гостиная Гриффиндора была такой же приветливой, как и всегда; уютная круглая комната-башня была полна обветшалыми мягкими креслами и хрупкими старыми столами. Огонь сверкал в камине, и несколько учеников грели свои руки перед тем, как идти в спальни; на другом конце комнаты Фред и Джодж Уизли крепили что-то к доске объявлений. Гарри пожелал им спокойной ночи и пошел прямо к двери, которая вела к спальням мальчиков, сейчас ему не хотелось разговаривать. Невил пошел за ним Дин Томас и Симус Финниган первыми зашли в спальню и занялись расклейкой на стенах фотографий и постеров. Они о чем-то оживленно разговаривали, но когда Гарри открыл дверь, резко замолчали. Гарри подумал: "Это они обо мне говорили, или у меня уже паранойя?"
— Привет, — вслух сказал он, открывая свой чемодан.
— Привет Гарри, — отозвался Дин, одевая пижаму в цветах Вест Хем. Как провел каникулы?
— Неплохо, — он не был готов пересказывать все свои летние приключения, так как пересказ занял бы полночи. — А у тебя?
— Неплохо, — хихикнул Дин. — Получше, чем у Симуса. Он как раз рассказывал.
— А что случилось? — Невил нежно положил Мамбулус Мимбл-тонию на столик около кровати.
Симус не сразу ответил, так как вешал постер команды по квиддичу Кенмар Кестрел.
Потом, повернувшись спиной к Гарри он сказал: "Мама не хотела, чтобы я возвращался".
— Как так? — удивился Гарри.
— Она не хотела, чтобы я вернулся в Хогвартс.
Симус отвернулся от своего постера и вынул свою пижаму из чемодана, все еще не смотря на Гарри.
— Но — почему? — не унимался он. Мама Симуса была волшебницей, и он не мог понять, почему она стала походить на Дурслей.
Симус не ответил, пока не закончил застегивать пижаму.
— Ну, — дипломатично сказал он. — Я думаю… из-за тебя… — То есть? — быстро спросил Гарри.
Его сердце забилось очень сильно. Он почувствовал какую-то недосказанность.
— Ну, — повторил Симус, все еще избегая смотреть на него, — она… эээ… ну, не ты один, Дамблдор тоже…
— Она верит "Ежедневному пророку"? — спросил Гарри. — Она думает, что я врун, а Дамблдор — старый дурак?
Симус посмотрел на него.
— Нда… что-то вроде этого.
Гарри ничего не сказал. Он кинул свою палочку на столик возле кровати, бросил мантии обратно в чемодан и натянул пижаму. С него хватит, надоело быть человеком, которого постоянно обсуждали. Если бы кто-то из них знал, если бы кто-то из них хоть на миг представил, что значит быть на его месте… "Миссис Финниган ничего не знает, дура…" — жестко подумал он.
Он лег в кровать с сильным желанием разорвать одеяло на куски, но сдержался.
Симус спросил: "А… что случилось той ночью… ты знаешь когда… с Седриком Диггори?".
Голос Симуса звучал нервно и нетерпеливо. Дин, бросив поиски пропавшего тапка, странно замер и Гарри знал, что он слушает.
— А что ты меня спрашиваешь? — парировал Гарри. — Просто прочитай со своей премилой мамашей "Ежедневный Пророк". Там все описано. В деталях.
— Не смей так говорить о моей матери, — нахмурился Симус.
— Я буду так говорить обо всех, кто назовет меня лгуном, — ответил Гарри.
— Не разговаривай со мной так!
— Я буду разговаривать с тобой так, как хочу, — Гарри повысил голос, в злости схватив свою волшебную палочку со столика. — Если ты не хочешь спать со мной в одной комнате, иди и скажи МакГоннагал, и тебя переселят… мамаша будет счастлива.
— Не впутывай сюда мою мать, Поттер!
— Что происходит?
Рон появился в дверном проеме. Он посмотрел на сидящего на кровати Гарри с палочкой, направленной на Симуса и на Симуса со сжатыми кулаками.
— Он наехал на мою мать! — закричал Симус.
— Быть такого не может? — поразился Рон. — Гарри не мог этого сделать. Мы видели твою мать, нам она понравилась…
— Это было до того, когда она начала верить каждому вонючему слову "Ежедневного пророка" — прокричал Гарри.
— А, — понял Рон. — Ясно.
— Ты знаешь что? — горячился Симус, бросая ядовитый взгляд на Гарри. Он прав.
Я не хочу жить с ним под одной крышей. Он сумасшедший.
— Это переходит все границы, Симус, — сказал Рон. Его уши уже начали краснеть, что всегда было плохим признаком.
— Я? Границы? — орал Симус, который, в отличие от Рона, становился белее. — Ты веришь всему этому бреду, что он несет про Ты-Знаешь-Кого. Ты думаешь, что это все правда?
— Да, я верю! — зло ответил Рон.