Рюрик

Петреченко Галина Феодосьевна

Рюрик

Петреченко Галина Феодосьевна

Рюрик

Часть первая

А ЗЕМЛЯ ГОРИТ ПОД НОГАМИ

ВОЛОХИ ПРИБЫЛИ

Рарожский залив ликовал. Казалось, все духи предков древнего Рарожья вместе с его нынешними поселенцами и их гостями вольготно расселись на деревянных ступенчатых обшивках побережья Рарожской бухты и, обогреваемые ласковым летним солнцем, овеваемые теплым влажным ветром Варяжского моря [Варяжское (Венедское, Варанкское) - Балтийское море], бурно переживали за удачу в состязательном заплыве стругов [Струг (слав.) - речное беспалубное нерасписное судно] рарогов [Paрог и - германо-славяно-венетское племя, обитавшее в южной части побережья Балтийского моря] и их гостей - неуемных пиратов-фризов [Фризы (кельт.) - кельтское племя, жившее на юго-западном побережье Балтийского моря]. То тут, то там раздавались радостные, ликующие восклицания, лихие шутки-прибаутки и меткие сравнения, сопровождаемые звонким, раскатистым хохотом, будто выталкивал его из души ярко разодетых зрителей сам бог радости пиратов Радогост; то тут, то там громко славили день морских стругов и их строителей, отважных покорителей морских далей; но вдруг солнце скрывалось ненадолго, и со зрителями Рарожской бухты что-то происходило, ибо с их губ срывались гневные, звенящие недоумением, горечью и грозящие скоротечной расправой своих подопечных за проигранный этап в состязании стругов, короткие, хлесткие обрывки фриз, будто злобный дух соперничества не только заглянул в души зрителей Рарожской бухты, но и заронил в них свои колючие соринки-задоринки.

Да, рароги-русичи! Да, пираты-фризы! Непонятная идет нынче борьба между вашими ратниками и вашими стругами! Слишком явным, очевидным был первый рывок сероватых с ярко-красными парусами стругов рарогов-русичей, шедших под предводительством своего молодого, светловолосого князя Рюрика, который всем своим видом говорил об одном: "Хоть и гости вы, пираты-фризы, но победы вам в день наших птицевидных судов не уступлю!"

Струги пиратов-фризов с бело-синими, полосатыми парусами шли вслед за вояжем Рюрика ровными, мощными бросками и грозили не только достичь русичей, но и оставить их позади. Лихость поз и ярость жестов рук гребцов-состязателей, весла которых с жадной аккуратностью вонзались в теплые воды Рарожского залива и стремительно продвигали свои утконосые судна к заветной цели, были так заразительно-увлекательны, что, казалось, приворожили взгляды всех зрителей бухты к своим магическим действиям и не позволяли никому из присутствующих отвлекать своего внимания на какие бы то ни было события или явления. А событие или явление вот-вот должно было произойти. В самом центре Рарожского залива был огромный серый валун под названием Камень Одина [Один - мифологический герой эпоса - Исландской Эдды, Принадлежал к народу готфов, которые воевали с легионами Древнего Рима, потерпели от них поражение и ушли на Север, где Один, как вождь, создал мощную дружину, покорил значительную часть населения Севера не только оружием, но и мудростью. Впоследствии был обожествлен и считался верховным богом], который своей огромной массой делил залив на равные две части и состязательную дистанцию тоже мог бы поделить на те же равные доли, если бы соперники пожелали прекратить свое противоборство в заплыве стругов сразу же за второй половиной залива, исходящей от самого Варяжского моря.

Камень Одина, существующий в Рарожском заливе со времен самого Одина, магически взирал своими мощными впадинами, как глазницами, на соревнующихся в быстроте заплыва ладей и ждал стругов с алыми Парусами возле своих "щек" первыми. Казалось, он едва дышал, и те каменные расщелинки, что находились под междуглазьем и которые ветер и влага превратили в четкие выемки "ноздрей", обычно выглядевшие слегка опущенными и поэтому равнодушными, нынче смотрелись почему-то напряженно-приподнятыми, слегка вздутыми и оттого гневными.

- "Ну, рароги-русичи, добавьте рьяна! Не уступайте фризам!" - казалось, требовал Камень Одина от своих подопечных и недоуменно вгляделся в первую ладью русичей.

Первая ладья рарогов-русичей, отличавшаяся более широкими бортами, расписанными попеременно то профилем птицы Сокола, широко расправившего крылья и стремительно падавшего на свою добычу, то ярко-оранжевым солнцем с доброжелательной улыбкой во весь лик, быстро шедшая впереди всех стругов, не расписанных и низкорослых, смело вошла во фьордовую волну и, казалось, вот-вот подойдет к заветной отметке - Камню Одина - Камню-прорицателю. Всего один миг до удачи! Ну?! Ну!..

"Что с тобой, смелый Сокол? Твой дух недостаточно закален? Ты не ведаешь, что упускать миг победы никогда нельзя?! Как же ты мог. родиться сыном князя?!" - казалось, недоумевал Камень Одина, и ему громко вторило все побережье Рарожья. Дух соперничества, беспокойно витавший над одной из самых удобных и хорошо укрепленных бухт юго-западного побережья Варяжского моря, словно угадав тайное желание Камня Одина, подхватил вопль недоумения рарогов-русичей и взвился с ним высоко в Небо, чтобы потом обрушить его с новой силой на головы поселенцев Золотого Песочья бывшего германского землячества.

Но дух соперничества торжествовал недолго. Дух мудрости, свойственный всем земледельческим и рыболовецким поселениям, неожиданно широко расправил крылья и не позволил духу соперничества обрушиться на рарожцев со своим запалом задора.

Струги пиратов-фризов неожиданно первыми миновали Камень Одина, и глава их, вождь Юббе, сверкнув на солнце своей яркой, рыжеволосой шевелюрой, озорно пригрозил Рюрику крепким кулаком.

- Знатный русич! Ты хочешь выставить меня перед своими соплеменниками лесной завирушкой? [Завирушка - птица отряда воробьиных, Истребляет насекомых-вредителей] - смеясь, спросил на славянском языке раскрасневшийся фриз, когда его струг обгонял ладью князя рарогов.

Рюрик весело расхохотался над шуткой именитого пирата и залюбовался его статью.

- Нет, Юббе! Голубоголовая птаха тебе к лицу только в качестве украшения на твоем алом плаще! - громко проговорил он в ответ пирату и проследил, чтобы ладьи рарогов нигде не задели веслами струги фризов.

Вождь пиратов отметил про себя эту цепкую вежливость хозяина Рарожья и снова шутливо пригрозил Рюрику кулаком.

- Не люблю, когда мне уступают победу, яко младенцу! - проворчал Юббе.

- Тебе показалось! -стараясь быть серьезным, ответил Рюрик и не отвел глаза от хмурого взгляда вождя пиратов. - А ну, русичи, покажем фризам, чего стоит их победа! - озорно приказал Рюрик своим гребцам, и те быстрее заработали веслами.

Ладьи с красными парусами резко подались вперед, и пират, покачнувшись на волне вместе со своим судном, заметил, как его струги стали отставать от струг русичей.

- Фризы! Придем первыми к берегу рарогов! - азартно призвал Юббе своих соплеменников к новому этапу состязаний, и гребцы-фризы откликнулись на боевой зов своего вождя.

Снова замелькали взмахи весел над зеленоватой водой Рарожского залива, и снова дух соперничества завитал над головами болельщиков Рарожской бухты. Снова стали раздаваться лихие замечания и пожелания своим соплеменникам, и на Золотом Песочье русичей конца не было бы веселым шуткам и задорному смеху, если бы на заливном лугу, примыкающем к Рарожской бухте, не появился высокий, полный, с властным выражением лица, верховный жрец рарогов-русичей Бэрин в своей парадной обрядовой одежде, расписанной сложными многоугольниками в замысловатый рисунок, изображающий солнце, звезды и колесницу великого и безжалостного бога времени Хроноса.

Медленной, важной поступью шел верховный жрец в окружении пестро разодетых молодых наложниц-красавиц, принадлежащих князю рарогов-русичей, и на их руках покоились яркие цветочные венки, сплетенные специально для чествования победителей в дружественном состязательном заплыве стругов.

Восторженный гул пронесся над Рарожской бухтой, когда верховный жрец русичей остановился на самой высокой части прибрежного холма - холма жрецов - и поприветствовал присутствующих жестом своих рук, олицетворяющих солнечный круг и жаркое сияние лучей дневного светила. В это время струги с полосатыми парусами первыми достигли причального помоста и своими веслами, поднятыми вверх, приветствовали подходившие ладьи русичей.