Страница 76 из 99
— Действительно. Когда голова почти отделена от тела, с сердцем по-любому проблемы будут… Если бы Сообщество сумело найти доказательства, меня бы казнили. Поэтому и обратился к Н'еве, чтобы он уничтожил на месте убийства следы моей ауры — единственное, что не мог убрать сам… По законам Клана моя месть была правомочна, Н'еве не отказал, но в качестве оплаты за услугу потребовал мою кровь.
С этого у меня вражда с Главой Сообщества и началась. Хэрис знает, что я прикончил его предшественника и учителя, но доказать не может. Бесится жутко…
Арика, вместо того, чтобы успокоиться, как это обычно происходило после удовлетворения ее любопытства, недоверчиво уставилась на мужа:
— Чтоб Глава просто «бесился»? В жизни не поверю. Да он скорее сгноил бы тебя в тюрьме, а на клановскую неприкосновенность бы начхал! Что я, Сообщество не знаю, что ли?
— Я в то время служил при королевском дворе. Поэтому «сгноить» было проблематично. А когда ушел со службы, Хэрис уже охолонул…
Жена все еще с недоверчивым видом покачала головой и колдун, мысленно вздохнув, «раскололся» до конца:
— Хэрис упрятал меня в застенки — ненадолго, дня на три. Пытался добиться признания, раз уж улик никаких, не преуспел. Королева-регент меня вытащила, устроив такой скандал, что Глава больше не рисковал проделывать ничего подобного.
— И он успокоился на этом? — вновь покачала головой Арика. — Ну сколько эта королева протянула? Двадцать, тридцать лет? Ну пусть, ее внуки еще помнили, что ты когда-то служил…
— Лотта здравствует и поныне. Она, конечно, давно уже не правит, зато занимает пост Главного мага и заодно директора магической школы. Которую сама же и организовала. Кстати, после того, как я потерял глаза, она предлагала мне вернуться к преподаванию. Обещала покровительство… — он пожал плечами.
— Да уж… Бурная у тебя жизнь, — кажется, Арика наконец удовлетворила свое любопытство.
— Кто бы говорил, — хмыкнул колдун. — Сама за полвека ухитрилась вляпаться в рекордное количество историй… Куда мне.
…После формирования кровавого заклинания Жорот бездельничал по полной — сам от себя такого не ожидал. Просто вдруг понял, насколько устал. Он постоянно держал себя в напряжении, и только сейчас это осознал. Даже во время недавнего трехнедельного постельного режима колдун не расслаблялся — может, из-за ощущения собственной беспомощности? Сейчас же, когда появилась возможность, он приходил в себя, удивляясь — как было не скучно лежать целыми днями, почти не двигаясь, и ни о чем не думая?
Атана притащила через портал Малыша и носилась с ним по окрестностям. Близнецов кьон не очень любил, но ездить на себе позволял, так что Рони и Фест тоже наигрались с фамильяром.
На Жорота же ящер порывался кидаться всякий раз, когда мужчина оказывался от него на расстоянии трех-четырех шагов. Колдун относился к враждебности животного спокойно, наглухо закрываясь щитами и дожидаясь, пока девочка успокоит питомца. Но после очередного нападения не выдержала Атана — она наорала на ящера, да еще и со всей дури хлестнула ему ладонью по морде — словно пощечину дала. Кьон зашипел, наклоняясь над ребенком, не ожидавший подобного Жорот только и успел кинуть перед Атаной щиты, рванулся, чтобы закрыть девочку… И вдруг та напряглась, вытянулась, запрокинула голову и так «прочувствованно» зашипела-зарычала ящеру прямо в морду, что кьон отпрянул, растеряно рыкнул и отступил назад, враз растеряв весь свой пыл.
Жорот перевел дыхание — черт знает что! Сердце у него колотилось, как бешеное, Атана же выглядела лишь чуть возбужденной, нисколько не испуганной. Вот уж сразу видно, чья дочь! С этими двумя точно в психушку угодишь…
К ним уже мчались Арика, Хью и Фест. Когда кутерьма успокоилась, Жорот укоризненно заметил девочке:
— Пожалуйста, будь осторожней. До полного слияния тебе еще несколько лет и…
— При чем тут слияние! — запальчиво возразила Атана. — Он не должен трогать никого из вас!
— Со временем он ко мне привыкнет, — возразил колдун, — а если ты будешь так себя вести, может напасть! И, к твоему сведению, нападение на запечатляющего означает конец всякой связи между тобой и фамильяром. Животное убивают, связь сворачивают… Тебе от этого будет не очень хорошо, уж поверь.
Девочка упрямо сжала губы:
— Малыш должен нормально относиться к моей семье, — повторила она. — И вообще. Он должен подчиняться, не идти против! Он прекрасно чует, как я к тебе отношусь, и все-таки нападает! Если я не настою на своем, он вообще обнаглеет. Нет, не пойдет. Или мы договоримся, или неуправляемый фамильяр действительно нафиг не нужен!
Колдун, поняв, что упрямицу не переспоришь, заметил только:
— Поговори с твоим учителем, если уж мне не веришь.
Но Браст, к удивлению Жорота, поддержал Атану. И даже как-то эту дичь аргументировал, основываясь на правилах дрессуры. Колдун чуть не впервые подумал, что, похоже, столкнулся с еще более ненормальным, чем он сам. Но Малыш перестал проявлять к колдуну агрессию, так что Жорот вынужден был признать — Браст знал, что делал. И Атана, похоже, тоже.
На три дня к отдыхающим присоединился Райес. Мальчишка разительно изменился за эти несколько недель — он теперь выглядел даже старше своих лет, но к Атане относился по-прежнему.
На четвертый день отдыха Жорота вызвал Эркис.
«Нужно поговорить, — коротко сообщил дознаватель. — Отправь кого из своих, чтобы перевели меня к вам»
Побыть проводником вызвалась Арика. Она, кстати, даже одеться не соизволила — прямо в купальнике и пошла. Эркис, вышагнувший из портала вслед за женщиной, с любопытством огляделся. Жорот привстал, но аристократ небрежно махнул рукой:
— Лежи-лежи… — и опустился рядом на песок, кстати, довольно ловко, несмотря на свой вес. И одобрительно высказался:
— Хорошо устроились. Пляж, песочек… Частично окультуренный ландшафт?
Арика пожала плечами:
— Кажется, да. Я не разбиралась, но мне понравилось.
— Окультуренный, — кивнул Эркис. — У обычного лесного озера песок если и есть, то чуть-чуть… Или вообще одна трава.
— Не все равно? — равнодушно отозвалась женщина. — Главное, чтобы удобно было.
— Ну, есть любители, чтоб «все как в природе», — усмехнувшись, сообщил аристократ.
— Это пиявки в озере и камыш по берегам? — ехидно уточнила женщина. — Не-ет… Без меня!
Арика разлеглась на бережку на животе, колдун все же сел и кивком подозвал Роджера.
Эркис, дождавшись, пока робот подойдет, уточнил:
— Дети где?
— По лесу носятся.
— Хорошо, — аристократ очертил антишумовой круг. — Можно закурить? Спасибо. Вычислил я информатора. Жан.
Арика уставилась на Эркиса, Роджер смотрел молча, Жорот поморщился:
— Он из службы безопасности…
— Безопасники, знаешь ли, тоже люди, — спокойно отозвался Эркис.
— Доказательства?
Дознаватель вытащил кристалл и, положив его на песок, активировал, перед этим сообщив:
— Это Ленском, один из безопасников Бласки.
В воздухе появилась фигура мужчины, который сухо и емко, отвечая на вопросы невидимого Эркиса, сообщил, что Жан передает информацию семейству Бласки.
— И как это согласуется с клятвами верности, которые приносят работники СБ? — уточнил невидимый Эркис.
— Профессиональные обязанности Жан выполняет безукоризненно. От него никто и не требует, чтобы он делал что-то, причиняющее вред подопечным.
— А передача информации, значит, не вред, — пробормотала Арика.
— Казуистика, но на таком уровне клятвы обойти возможно, — объяснил Эркис, затягиваясь.
— И совесть тоже, — буркнула женщина.
Изображение погасло, дознаватель усмехнулся:
— Где моя молодость с приятными, но столь непрочными иллюзиями?
«Почему бы ему заодно о потерянной девственности не пожалеть? Из той же оперы.» — язвительно заметила Арика по связи.
Жорот хмыкнул, скрывая улыбку. Эркис оказался проницательным:
— А вслух?
Женщина только независимо плечами пожала — мол, а еще чего?