Миссия выполнима

У секретарши президента был необычно сухой голос; она казалась чем-то подавленной.

– Президент срочно хочет вас видеть; мы послали за вами машину.

Значит, случилось нечто большее, чем мелкая проблема. Он торопливо вышел на улицу.

Патрульная машина уже подъехала к тротуару, на ее крыше мигали синие и желтые огоньки. Водитель открыл Саттертуэйту заднюю дверь, как только тот подошел к бордюру; едва он сел в салон, как в его ушах раздался рев сирены. Машина помчалась по бульварам, слегка притормаживая на красный свет и обгоняя уличный поток по встречной полосе; он чувствовал, как от скорости у него сосет под ложечкой.

В приемной секретарша президента сказала: «Они в зале Линкольна», и он поспешил дальше, стараясь как можно быстрее переступать своими короткими ногами.

Президент ходил взад-вперед по залу; он поприветствовал Саттертуэйта коротким кивком, и тот остановился недалеко от двери. Он быстро оглядел находившихся в комнате людей: Б.Л. Хойт, директор Секретной службы, секретарь Государственного казначейства Чэйни, директора ФБР, ЦРУ и Управления национальной безопасности, государственный секретарь Джон Уркхарт.

Президент направился к Саттертуэйту. По пути он обратился через плечо к сидевшим в комнате с вопросом, который, как это часто у него бывало, подразумевал приказ: «Ну что, ребята, пора двигаться?» Подойдя к двери, он коснулся локтя Саттертуэйта, чтобы тот следовал за ним, и прихватил с собой Хойта. Втроем они пошли по коридору, застеленному длинным ковром. Сигара президента оставляла позади них облако пепла и дыма, окутывая шедших за ним телохранителей; один из них отворил дверь, и все трое вошли в президентский кабинет.

Брюстер подошел к столу Линкольна и сел в кресло, четко вырисовываясь на фоне трех окон, в которые лился дневной свет. Саттертуэйт, догадавшись кое о чем по составу совета, собранного президентом, спросил:

– Что-то случилось с Клиффордом Фэрли?

В ответе президента прозвучали волнение и боль.

– Его похитили.

Б.Л. Хойт ткнул пальцем в большой глобус, стоявший рядом с флагом:

– В Пиренеях.

– Господи помилуй, – пробормотал Саттертуэйт.

Президент заговорил своим рыкающим голосом. Саттертуэйт слушал его только наполовину, и до него доходили отдельные куски рассказа: «…на пути в Мадрид для переговоров по базам с Пересом-Бласко… первым сообщил Макнили… ложный вертолет… пилот мертв… гора под названием Пердидо в семидесяти пяти милях к западу от Андорры…»

Президент хлопнул ладонью по столу, и кольцо на его пальце стукнуло о дерево. Саттертуэйт очнулся:

– Его взяли живым?

– По всей видимости, да, – сухо ответил Б.Л. Хойт. – По крайней мере, у нас нет доказательств обратного.

– Цель похищения известна?

Говард Брюстер сказал:

– Пока мы не знаем, кто и зачем его похитил. – Он вытащил изо рта сигару. Она была почти перекушена надвое. – Проклятье.

Саттертуэйт почувствовал слабость в ногах; он двинулся к ближайшему стулу:

– Господи Иисусе.

– Через два часа об этом узнает весь мир. Я запустил машину поиска на полную катушку, мы используем каждый самолет и вертолет, каждую пару глаз. Мадрид с нами сотрудничает.

Саттертуэйт достал из кармана платок, снял очки и начал протирать стекла.

– Простите, господин президент. Я не могу опомниться – все это так неожиданно.

– Понимаю, – сказал президент и заговорил в телефон: – Вы еще не связались с Макнили?… Соедините, как только он позвонит. – Он бросил трубку на рычаг телефона. – Макнили все сделал правильно. Как только он понял, что происходит, перекрыл выезд и отключил все телефоны, кроме служебных. Журналисты сидят у него в мешке, он говорит им, что Фэрли заболел и у него легкое недомогание.

Брюстер слегка улыбнулся:

– Макнили деревенский жулик, как и я. – Он стряхнул пепел с кончика сигары. – Нам надо придержать информацию на несколько часов. Может быть, за это время мы успеем заполучить назад Фэрли.

– Не очень в это верится, – сказал Саттертуэйт.

– Знаю, что шансов мало.

Саттертуэйт повернул голову к Б.Л. Хойту:

– Надо усилить охрану избранного вице-президента.

– Это уже сделано. Мы окружили Этриджа такой толпой, что через нее не пролетит и муха.

Хойт был похож на костлявый труп с зеленовато-бледным лицом и сморщенным черепом, в котором небесной голубизной сияли ясные и умные глаза.

Саттертуэйт выжидательно молчал. Он увидел, как брови президента сошлись на переносице.

– Билл, вполне вероятно, что они прячут где-то Фэрли. И вполне вероятно, что все это продлится гораздо дольше нескольких часов, – может быть, дни или недели.

– Не должны ли мы сначала просто подождать и узнать, что все это значит?

– Я не сомневаюсь, что очень скоро мы о них услышим. Они потребуют от нас какой-нибудь выкуп. Но мы подумаем об этом, когда они предъявят свои требования. А тем временем мы должны их выследить. У нас творится полная неразбериха, Билл. Мы не подготовлены к проведению такой операции. Распределение полномочий не проработано, нет единого командования, нет подлинного взаимодействия. Чисто технически это дело Мадрида, но мы не можем переложить все на их плечи. Сейчас мы связались с Парижем, и, если дело затянется, придется подключить Португалию, Рим, возможно, некоторые североафриканские страны. У нас есть морской флот, ЦРУ, Управление национальной безопасности, воздушные силы, но все они кивают друг на друга и в основном решают свои внутренние дела. Одна чертова бюрократия и никакой координации.

– Надо создать единый центр. И поставить кого-нибудь во главе.

– Вот-вот. – Президент вынул изо рта сигару и выдохнул дым. – Хойт рекомендует вас.

– Меня?

Саттертуэйт с удивлением посмотрел на Хойта. У того слегка расширились ноздри.

– С точки зрения юрисдикции, защита Фэрли – моя обязанность, – сказал он. – Но за океаном Секретная служба не имеет никакого веса. Мы можем поручить это морскому флоту или одной из разведывательных служб, однако потребуется много времени, чтобы утрясти все межведомственные разногласия. Если мы поставим во главе адмирала, ЦРУ встанет на дыбы. Если поставим человека из ЦРУ, люди из флота будут саботировать его приказы. Нам необходимо какое-то нейтральное лицо, которое обладает достаточной властью и авторитетом.

Президент сказал:

– Вы кабинетный работник, Билл, и не связаны ни с армией, ни с разведкой.

– Но у меня нет квалификации.

– У вас есть мозги, – изрек президент и воткнул сигару в рот.

– Это не очень хорошая идея, – возразил Саттертуэйт. – Если что-нибудь пойдет не так, мы все погорим, потому что у нас нет профессионала.

– Секрет хорошей администрации, – заметил президент, – в том, чтобы выбирать правильных людей. Вы можете взять себе в помощники любого профессионала, какого только пожелаете.

Хойт прибавил:

– У вас уже есть коммуникационная база в виде Совета безопасности. Мы распорядимся, чтобы все отчеты отправлялись туда. Я помогу вам держать связь с другими ведомствами. Вы получите всю необходимую поддержку.

– Давайте больше не будем это обсуждать, – сказал президент, – у нас очень мало времени.

– Слушаю, господин президент.

– Вот и отлично. Когда позвонит Макнили, я хочу, чтобы вы тоже его послушали. Он очень важен в этом деле. А пока Хойт расскажет вам подробности.

Брюстер раздавил сигару в стеклянной пепельнице, крутанул кресло, повернувшись к ним плечом, и заговорил по телефону.

Хойт обошел вокруг президентского флага и занял место перед Саттертуэйтом. Он говорил короткими фразами и рассказывал очень толково; Саттертуэйт быстро составил полную картину того, что произошло на Пердидо.

Операция была тщательно спланирована и организована настоящими профессионалами. Какой-то человек в гостинице открыл двигатель и подсыпал в машинную смазку мелко истолченное стекло. Тот же человек, судя по всему, выбрал время, когда пилот Андерсон оказался один, и убил его.