Страница 30 из 40
Митч купил подержанный «форд» за 235 долларов, отогнал его назад на тихую улицу, где они оставили небольшой красный автомобиль. Вынул все из его багажника и переложил в «форд». Терри помогла ему поднять брезентовый верх спортивного автомобиля, но запереть его они не могли, так как у них не было ключа. Никакого знака, запрещающего в этом месте стоянку, не было, и они рассудили, что пройдет некоторое время, прежде чем припаркованный автомобиль привлечет внимание. Потом Митч усадил Билли-Джин и Терри в «форд», они проехали через город, минут десять простояли в автомобильной пробке и наконец пересекли границу, поклонившись и улыбнувшись мексиканцу-охраннику, который им тоже помахал, поскольку махал всем автомобилям.
— Эта часть прошла легко, — констатировал Митч. — Самое трудное впереди. В пограничные города позволяют проезжать любому. Но чтобы выехать из них дальше, нужно предъявить туристское разрешение, которого у нас нет.
— У меня есть паспорт, этого достаточно, — отозвалась Терри.
— Не на всех же троих?
Они медленно пробрались сквозь густые толпы пешеходов — туристов и коробейников, затем проехали по улице вдоль канала, которая круто поднималась вверх, миновали ряд борделей с девочками, сидящими на затененных подъездах.
— Дальше этого я никогда не был, — сообщил Митч. — Как же нам выбраться из города?
— Теперь вниз, вокруг круглого холма, — подсказала Терри, искоса посмотрев на него.
«Форд» был настоящей жаровней. Радио не работало. В машине давно было пора сменить амортизаторы, и Митч даже боялся думать, что еще. Во всяком случае, слава богу, им удалось сбежать, по крайней мере на какое-то время. Полицейским его потребуется немало, чтобы установить их путь. И разумеется, они это сделают в конечном счете. «Но в конечном счете, — думал Митч. — В конечном счете... А там, черт возьми, кто знает?» Он посмотрел в зеркало на Терри, сидящую теперь на заднем сиденье, старающуюся расчесать спутанные волосы, и спросил:
— Где выезд, на котором проверяют документы?
— В четырех или пяти милях от города.
— А местность там какая? Похожа на деревню?
Подумав, Терри припомнила:
— Вид унылый и пустынный. С другой стороны вон тех холмов.
— Другими словами, на большом расстоянии видно идущих пешком?
— Боюсь, что да. — Она поняла то, что Митч имел в виду. — Вам придется далеко обходить.
— Далеко? За пять, десять миль?
— Не знаю, Митч. К югу отсюда ужасная пустыня. Конечно, многое может зависеть от того, будут ли они смотреть в том направлении.
— На это рассчитывать нельзя. — Он закусил губу.
Дорога вилась мимо высокого круглого холма, уставленного красочной рекламой, затем повернула на юг, в каньон, параллельно железнодорожным путям. Темно-синий автомобиль абсорбировал солнечные лучи, открытые окна не спасали от их жара, Митч вел машину, высунув наружу левый локоть. Трасса была ровной, легкой, в основном по ней мчались старые американские автомобили и «фольксвагены». Старый «форд» прекрасно вписывался в их ряды.
Наконец в зеркале заднего вида исчезли последние саманные домики, и дорога устремилась вверх под небольшим углом.
— На пустыре за этим холмом проверка документов, — предупредила Терри.
Не доезжая до вершины холма, Митч остановился на обочине, вышел и прошел достаточно далеко, чтобы посмотреть вперед с гребня. С этого высокого стратегического пункта он смог охватывать панораму, растянувшуюся на многие мили до туманно-синих горных цепей на горизонте. С холма дорога спускалась к шлагбауму и одинокому зданию в форме куба, на котором развевался мексиканский флаг. Раздраженно сжав зубы, Митч пошел назад к автомобилю.
— Не имеет смысла, — объявил он, приблизившись. — Придется ждать сумерек. Тогда ты, Терри, проедешь через контроль, а мы с Билли-Джин обойдем вокруг. Сделаем широкий круг, в милю или около того. Потом ты нас подберешь.
— Ты имеешь в виду, что мы должны убить здесь целый день? — заныла Билли-Джин. — Тут чертовски жарко!
— Вернемся в Ногалес, позавтракаем, выпьем немного пива.
— Отлично! — обрадовалась она. — Я бы выпила.
Сделав крутую петлю, Митч повернул автомобиль назад, туда, откуда они приехали. Рука усевшейся рядом Терри лежала на его бедре.
Глава 14
Офис Эрла Коннистона, в котором во времена его господства редко находилось более двух человек одновременно, теперь превратился в центр дома. То, что все четверо собрались здесь в ночь смерти Эрла, казалось естественным, но с тех пор так и повелось. И в эту бессонную ночь все вновь сошлись в офисе. Карл Оукли шагал взад и вперед. Луиза Коннистон сидела, помешивая в бокале соломинкой кубики льда. Фрэнки Адамс с похоронным лицом выкручивал суставы пальцев рук и жевал карандаш, пытаясь решить кроссворд, лежащий у него на коленях. Диего Орозко сидел на своем любимом стуле с прямой спинкой, сложив руки на огромном животе. Луиза была одета в шелестящее шелковое платье. Когда она поворачивалась, чтобы посмотреть на Оукли, ее грудь обольстительно натягивала ткань.
— Почему ты не сядешь?
— Мне лучше думается на ногах.
— Ты заставляешь меня нервничать, — протянула Луиза.
Оукли никогда не мог различить, пьяна она или просто возбуждена.
— Кто знает столицу Эквадора? Ла-Пас? Пять букв, — спросил Фрэнки Адамс.
— Это в Боливии, — отозвался рассеянно Оукли.
— Квито, — пробормотал Орозко.
— Подходит. Спасибо.
Приподняв манжету, Карл посмотрел на часы. Но если бы двумя секундами позже кто-то спросил его о времени, не смог бы ответить. Он продолжал ходить, засунув руки в карманы.
Чертыхнувшись, Адамс швырнул карандаш на газету:
— Ничего не получается!
— Честное слово, это выводит меня из себя, — заявила вдруг Луиза. Два гения — юрист и детектив — идентифицировали мертвые тела и больше ничего не делают.
— Мы установили только их имена, — пояснил Оукли. — И на данный момент это все, что у нас есть. А стоит это примерно столько же, сколько невинность монашки.
— Скоро у нас будет больше информации, — вмешался невозмутимым голосом Орозко. — Сейчас мои архивисты просматривают на них файлы.
— Конечно-конечно, — протянула Луиза. — Но что тогда?
— Я не ясновидец, — заметил Оукли. — Все, что я могу сказать, — ее не нашли там мертвой. А это означает, что она может быть жива.
Луиза отставила бокал в сторону:
— Но если они позволили ей уйти, почему мы не получаем от нее известий?
Оукли ничего не ответил, подошел к большому кожаному креслу, сел, скрестив ноги под прямым углом, сплел руки за головой и уставился на телефон. За минувшие сутки он не раз переходил от эйфории к отчаянию. В первой половине дня нашли провод, к которому подсоединялся похититель. После этого события стали развиваться быстрее. Перед закатом в заброшенном городе обнаружили два мертвых обнаженных тела. Благодаря осторожным действиям Диего, в полицейской лаборатории Тусона отпечатки их пальцев идентифицировали. Команда Орозко работала с замечательной сноровкой — Карл не успел допить послеобеденный кофе, как им уже сообщили результаты. Но что это дало в целом? Оукли даже поискал их обоих во всех телефонных справочниках, которые нашел в кабинете Эрла. Никакого Теодора Люка, никакого Джорджи Раймера в них не оказалось. Два имени повисли в воздухе. Ни один из радиопеленгаторов не уловил сигналов от «жучка» в чемодане. Следы шин в амбаре заброшенного города тоже дали немногое. Одни принадлежали «даймлеру» Терри, который нигде не видели, другие — какому-то явно очень старому автомобилю. И ничего, чтобы проследить их путь. Оперативные работники Орозко объявили розыск на красную спортивную машину, но, как горько думал Оукли, это было все равно, что искать иголку в стоге сена. Аризона буквально кишела двухместными автомобилями, и половина из них были красными. Чуть позже поступили новые сведения. Оказывается, Теодор Люк установил сомнительный рекорд: за ним числились три ареста и один условный приговор за «учинение беспорядков в нетрезвом виде». Джорджи Раймер арестовывался за наркотики. Оба были музыкантами. В Нью-Йорке Теодору Люку отказались дать лицензию на открытие кабаре из-за его преступного прошлого. Ни тот ни другой не участвовали в грабежах, вымогательствах и других преступлениях, которые дали бы повод уверенно сказать, что вот, мол, докатились и до похищения.