Случайный попутчик

Тень усмехнулась, довольная собой. Одним действием она сообщила о своем присутствии и увидела, что этот человек опытен.

– Я первый раз тебя пьяного вижу,- засмеялся генерал, которого адъютанты подносили к костру. – Падаешь!… Ну, еще по большому глоточку – и все! Сегодня не пришла,- тихо пробормотал он на ухо Кадету. – Сад пустой. Завтра продолжим, мне понравилось. Это как в молодости. Костер, жареное мясо на кинжале, простое солдатское вино, честные ребята рядом, и завтра – бой. – Кадет, делая вид, что тянется за своим кувшином, стоящим на почве, резко и цепко схватил упавший предмет, ожидая получить укус, ожог, почувствовать склеивающую ядовитую силу, но пальцы узнали знакомую твердость природного камня… цепочку связанных нитью камней… ожерелье!

– Не пейте без меня! – Он встал и немножко боком, неуверенной походкой пошел за левый угол дома под насмешливый и добрый смешок генерала и его воинов. – Я сейчас!…

Завернув за угол, Кадет напряг ночное зрение и рассмотрел ожерелье и узнал его – разорванное девичье ожерелье Стрелы. То, которое она, с недавних пор, не снимая, носила. Его сердце залила горячая сила, пролившаяся из грудной чакры.

«Ты мне сообщаешь – я здесь! Я вижу тебя, я близко от тебя, я достаю до тебя. Я рад, Тень!»

Теперь надо было освободиться от генерала и его людей: у них с Тенью свои счеты.

– Мне на сегодня достаточно,- сказал он, вернувшись к костру. – ДОСТАТОЧНО. Просто посижу, посмотрю, как вы продолжаете…

– Нет, мы заканчиваем, – ответил ему генерал условленной фразой. – Ребята, мы заканчиваем… Последний глоток,- генерал запрокинул голову, ловя ртом струйку вина из кувшина, – и все! Проверю посты – и спать!

Тень терпеливо ждала, пока воины генерала зажигали факелы, усаживали его в коляску, пока, неуклюже – зигзагами и застревая – они катили коляску по дорожке к караульному помещению, пока там велись разговоры, перемежаемые хохотом и шутками, пока коляску втащили в дом, пока разбрелись воины, пока в усадьбе не наступила тишина. Торжественная тишина, показалось Тени. Ждала, наблюдая за неподвижно сидящим коммодором, всматривающегося в путаную темноту сада.

«Ты принял вызов и это хорошо, – решила Тень, разглядывая и оценивая коммодора.- Наверное, ты ждешь стилет или боевой кинжал, и надел броню. Хорошо, если ты надел толстую тяжелую броню. Ты будешь медленный и неповоротливый. Ты не торопишься, ты острожен, но и я пока не тороплюсь. Ты готовишься, а я уже готова. – А затем коммодор неторопливо выпрямился во весь рост и сделал странное: снял с себя одежду – легкий кафтан и рубашку, обнажив грудь, густо поросшую волосами, бережно снял с груди какой-то большой круглый знак, разулся… – он показывал ей, невидимке в саду, что на нем нет брони и оружия. – Ты хочешь благородного поединка, Владетельный?- насмешливо усмехнулась Тень. – С рабыней смерти? Нет, Владетельный! Я – мститель!»

Сильный острый удар слева в верхнюю скулу и кровь, сразу побежавшая из глубокого разреза – если бы он не дернул голову вверх, то удар пришелся бы ему в висок или глаз – вот, что почувствовал Кадет, сразу же приседая и отклоняясь влево.

Ну, что ж, его кровь пролилась и теперь никакие Концепции и постулаты не властны над ним.

Не смотря себе под ноги, а настороженно озираясь и прислушиваясь в темноте, он руками ощупал мягкую почву вокруг себя – нож не мог отлететь далеко. Теперь он не сомневался – охотница рядом. В десятке шагов.

Нож он нащупал, воткнул в мягкую почву под ближайшим деревом, а его ствол измазал кровью, лившейся по щеке, чтобы позже, при свете дня, найти его. В том, что он увидит свет завтрашнего дня, Кадет не сомневался.

Неспящая беспомощно озиралась вокруг и ничего не ощущала. Ее страх начал передаваться Кадету, и, чтобы подавить его, тем единственным способом, который существует – он усилием чакры вытеснил Неспящую. И вернулся в шкуру полудикого черного медведя с планеты Урду. И мир вокруг сразу же стал иным – в зыбком бледно-зеленом свете проявились резкие очертания кустов и деревьев, со всех сторон Кадета обступили запахи почвы, кустов, деревьев, трав и умирающих плодов. Медведь короткими резкими движениями лап прикрывал тяжелую голову, медленно поводя носом слева направо и наоборот, принюхиваясь к темноте – охотник.

Тень, слившаяся с темнотой ствола старого орешника, находившегося в восьми шагах слева от коммодора Кадета, плавно и медленно заносила правую руку для нового броска. На пути руки попалась гибкая тонкая веточка – рука обошла ее.

Тень отлично видела голову осторожного коммодора, и только резкость движений его рук могла помешать решающему удару. Рука уже вознеслась для броска, пошла немного назад за спину, отводя и клоня назад плечо и корпус, уже появилось покалывание в пальцах – признак немедленной готовности… Как вдруг коммодор прыгнул ей в ноги и пустыми руками очень сильно ударил ее в живот. Он был такой большой и тяжелый, что его удар согнул Тень пополам, сломал ее напряженную позу, как нога ломает твердое. И она полетела спиной вперед, ударяясь о стволы старых деревьев. Но нож из руки не выронила.

Сначала краем глаза при очередном быстром и резком повороте головы Кадет увидел не Тень, а дрожание маленькой веточки старого дерева, а потом и неполный, а как бы только намеченный силуэт человеческого тела, сливающийся с контуром корявого ствола дерева – и он, охотник, прыгнул с вытянутыми вперед лапами и попал ими во что-то мягко-упругое и отбросил его. Инстинкт повелительно приказал медведю – вонзи зубы в упавшего, прокуси его шею.

Они почти одновременно поднялись на ноги, очень близко и сейчас уже отчетливо видя друг друга.

Тень сунула метательный нож за пояс и взяла в пальцы нож-кадык. Коммодор – она видела! – усмехнулся. Он не боялся. Он хотел сразиться. Он хотел убить.

– Почему, Тень? – спросил он низким рычащим голосом. – Почему?

– Ты сделал мое сердце пустым.

– Ты мстишь?

Вместо ответа Тень ударила широким горизонтальным, вскрывающим живот ударом. Коммодор отшатнулся. Тень немедленно сделала маленький скользящий шаг в сторону и, гибко наклонившись вперед, повторила удар. Ей совсем немного не хватило длины руки, чтобы этот удар выпустил живот коммодора наружу, но, оказалось, это была его уловка – его рука, словно большая чудовищно-могучая лапа, ловко и цепко перехватила ее руку, дернула, легко вывернула из плеча и, ломая плечо, вырвала из сустава. Боль, как раскаленная шпилька, сковала руку. Рука умерла, нож-кадык выпал из мертвых пальцев.

Он слишком силен и быстр, все кончено, поняла Тень. Но еще можно попытаться – у нее за поясом был еще один метательный нож – короткий и острый, для глаз коммодора. Но враг читал ее мысли:

– Где тело принцессы Гигар, Тень? – глухим голосом спросил он, жестко схватив другую ее руку, здоровую, и всматриваясь в глаза. – Посмотри на меня, Тень!

Он хотел что-то прочитать е ее глазах, понять ее сокровенное. Или – выпытать! Измерить его на своих весах ценности. Она презрительно усмехнулась. Ее предупреждали, учили и показывали на примерах непростительно провинившихся рабынь смерти – не позволяй себя пытать, ты потеряешь достоинство бойца. Не позволяй никому своими мерками оценивать твои поступки – это первый шаг к поражению. Иди на смерть гордой. Нападай! И она напала – внезапно ударила головой в близкое лицо коммодора. Но его громадная рука ударом в лоб остановила ее голову, сжала череп в висках, вызывая далекую боль и близкую слабость.

– Говори, Тень! – его черные глаза угрюмо и беспощадно, не по человечески равнодушно глубоко заглянули вовнутрь Тени. Не человек смотрел на нее.

– Я сделала твое сердце пустым? – с надеждой спросила Тень. И прочла в его расширившихся, полыхнувших огнем зрачках – сделала! Тень улыбнулась. А взгляд коммодора изменился – нечеловеческую свирепость увидела Тень в его глазах и нечеловеческую суть. Она не успела задуматься об этом – коммодор поднял ногу – не ногу, а, как увидела ее Тень – чудовищную волосатую лапу, и обрушил эту лапу на ее левое колено – оно сломалось, и нога подломилась. Боль, безумная ослепляющая боль, пронзившая ее ногу и разбежавшаяся по всему телу, заставила Тень дернуться и закусить язык так, что у нее во рту захрустело и что-то сломалось.