Огненный след

И механик-водитель ожидания оправдал, рванув машину с места так, что пристегнутые десантники разразились чередой проклятий, неслышимых для остальных. Засорять общий канал руганью было гарантированным способом получить взыскание. Поэтому Грегори лишь покрепче сжал зубы да вцепился в фиксирующую дугу. Судя по тому, как его бросило на стену, боевая машина развернулась на „пятке“, а затем начала взбираться по аппарели, внутрь пристыкованного к „Геркулесу“ десантного контейнера.

А потом челнок рванул на бреющем, используя программу огибания рельефа — один из самых безопасных способов полета. Попробуй выцелить жмущуюся к джунглям машину. Но Грегори ненавидел огибание рельефа всеми фибрами своей десантной души. Как и любой, кто хоть раз попробовал этот аттракцион на собственной шкуре. Сидящих в десантном отсеке, казалось, швыряло во все стороны сразу. Оставалось лишь вцепиться покрепче в страховочную дугу да терпеливо ждать, благо лететь было недалеко. С полчаса.

Грегори с трудом дождался, когда наконец челнок прекратило мотать и довольно резко кинуло вниз. Боевая высадка. Сейчас их „Геркулес“, развернув гондолы маршевых двигателей вперед, резко сбросил скорость. Так резко, что Грегори изрядно приложился о боковину своей ячейки. А затем челнок рухнул вниз, лишь перед самой землей смягчив падение реактивными струями. И Грегори тряхнуло так, что на секунду выбило дух.

— С мягкой посадкой, господа! — мрачно пошутил Чейз, и тут же голос его стал предельно серьезен: — Нас выбрасывают в непосредственной близости от противника. По высадке сразу же окапываемся и не отсвечиваем. Повторяю: мы в пределах прямой видимости вражеских позиций! И не знаем, есть ли у них снайперы!

— Мы уже видели, как они стреляют, — демонстрируя боевой дух, заржал Штольц, но Чейз его инициативу не поддержал:

— Замолкни, рядовой! Там нас встречали крестьяне, ополченцы.

— Ну а здесь встретят рабочие, — никак не мог угомониться Штольц.

— Ты заткнешься?!

Обиженный Штольц пискнул было, но тут БМД дернулась, врубив собственный двигатель, и по тряске стало понятно, что они покинули уютное чрево „Геркулеса“. Почти сразу Чейз распахнул задние двери:

— На выход!

На первый взгляд они как будто и не улетали из базового лагеря. Точно такой же черный пепел кругом, точно такие же обугленные остатки деревьев и стена джунглей в километре. Перед высадкой десанта здесь тоже прошли такшипы, очертив полосой выжженных джунглей промышленный район и заключив аспайров в черное пепельное кольцо.

Грегори выскочил из БМД и тут же, освободив дорогу следующему, взял на прицел свой сектор. Сзади засвистели реактивные двигатели — это „Геркулес“, не мешкая поднялся в воздух и, разметывая на бреющем тучи пепла, очень быстро скрылся за горизонтом. Они опять остались одни.

Такое, по крайней мере, у Грегори поначалу сложилось впечатление — их высадили в чистом поле, один на один с противником. Но буквально через секунду компьютер боевого костюма стал вычленять признаки замаскированных товарищей, тут же заполнив поле зрения зелеными отметками. На самом-то деле вокруг было множество зарывшегося в землю народа. Отлично замаскировавшегося.

— Отделение, — пророкотал Чейз, — бегом, окапываемся!

БМД, рыкнув моторами, выстроились, прикрывая десантников, а на черном ковре пепла высветились очертания будущих позиций взвода. Три траншеи, соединенных ходами сообщений — этакий треугольный форт, два угла которого направлены в сторону далеких сооружений аспайров, а третий смотрел на далекие джунгли. Стандартная фортификация при окружении вражеской группировки, когда две трети сил штурмуют осажденных, а треть охраняет периметр на случай попытки деблокирования.

Уже второй раз за этот долгий день Грегори выложил на метку будущей позиции свою часть детонирующего шнура. Но на сей раз почва оказалась тверже, чем песок, и шнур, усиливая мощь заряда, пришлось сложить вдвое. Но все равно, когда осела пыль от взрыва, оказалось, что корни местных деревьев плохо поддаются даже направленному воздействию. В итоге пришлось сбегать до БМД и притащить дополнительный шнур из неприкосновенного запаса. Только после этого удалось закопаться достаточно.

Критически осмотрев полутораметровой глубины траншею, Грегори спрыгнул вниз и чертыхнулся. Увы, грунтовые воды здесь стояли достаточно высоко, и на дне окопа уже появилась небольшая, быстрорастущая лужица.

— Сержант, вода прибывает.

Чейз даже не удосужился подойти, лишь язвительно поинтересовавшись:

— Ты не умеешь плавать, капрал? У кого еще вода?

Выслушав доклады, Чейз крякнул и посоветовал:

— Бегом до БМД, там должен быть пенобетон.

Все время, пока пара бойцов не вернулась с баллоном пенобетона, Грегори простоял в скопившейся на дне окопа грязи.

— Так, все из окопа! Штольц, Ковальски, выдувайте ровным слоем.

Выпрыгнув на бруствер, Грегори залег и стал наблюдать, как двое рядовых опорожняют баллон в окоп. Основа пенобетона, вступив в реакцию с атмосферным кислородом, тут же вспенивалась и очень быстро застывала, образуя на дне твердую, не пропускающую влагу корку.

— Края тоже заделывайте, не то зальет.

— Да в курсе мы, сержант!..

— А не заметно! Вы хоть сантиметров двадцать обортуйте!

Прислушиваясь к их беззлобной перепалке, Грегори тем временем рассматривал место завтрашнего штурма. Как он понял, перед высадкой штурмовых частей такшипы выжгли термосмесью периметр вокруг всего промышленного района. Но, похоже, что аспайры еще задолго до этого сами создали полосу отчуждения вокруг заводов. Нет, они не выжигали джунглей, но все крупные деревья оказались вырублены, создавая широкую зону из невысокого, редкого подлеска. Слишком редкого, чтобы использовать его как прикрытие.

Грегори включил на шлеме режим бинокля, постепенно повышая увеличение. По дальномеру, в тысяче трехстах метрах начинались заграждения из массивных, загнутых поверху наружу столбов и густого проволочного плетения между ними. И что самое интересное, сразу за ним, шла еще одна ограда, на сей раз невысокая. Грегори непонимающе пожал плечами, смысла во второй ограде он не видел ни малейшего, да и первая-то в лучшем случае могла помочь разве что против представителей местной фауны.

А сразу за забором, прямо напротив их позиции, вздымался серо-стальной корпус непонятного назначения, в котором скрывались несколько выходящих из земли труб значительного диаметра. Грегори оценил его размеры в сто пятьдесят, двести метров длины, а высотой корпус был с пятиэтажный дом. Все это очень напоминало заводской цех, еще раз доказывая, как много общего было у людей с аспайрами.

А вот с предназначением купола, что располагался чуть дальше вглубь территории, Грегори определиться не смог. Впрочем, успокоил он себя, даже будь перед ним человеческий завод, отличить например бойлерную от компрессорной навыков у него все равно не хватило бы. Как говориться, кого на что учили.

— Грег, ты чего, уснул что ли? Прыгай в окоп, бетон застыл!

С неудовольствием выключив увеличение, Грегори скатился в траншею. Чейз, скрытый за поворотом траншеи, скомандовал:

— Ну все, можете отдыхать, бойцы. Ночью от каждого отделения — по одному дежурному, смены — по часу. Давид, твои новые бойцы в порядке?

Димони, оператор киберсистем подтвердил:

— Таракашки хоть куда, сержант. Я в них собственную, модернизированную прошивку закачал, — здесь он печально вздохнул, — ту же, что в прежних была.

Грегори понимающе покосился в сторону оператора. Они нередко начинали отождествлять своих питомцев с живыми существами и потеря сразу всех „Центурионов“ не могла не сказаться на душевном состоянии Давида Димони. И весь внешний вид склонившегося над планшетом оператора говорил о его глубокой печали.

Светило все больше склонялось к закату, уже почти скрывшись за джунглями. А потом быстро, словно кто-то щелкнул выключателем, наступила тьма. На этих широтах ночь наступала быстро. Грегори облокотился спиной о стенку траншеи и, лениво посасывая из трубочки питательный бульон, стал разглядывать ночное, полное незнакомых звезд небо. Он никогда не был столь далеко от Солнечной системы, и сейчас не узнавал практически ни единой звезды. Все-таки более сорока световых лет даже от Иллиона, где он прожил последний год и худо-бедно научился ориентироваться в ночном небе. А сколько от Солнечной системы? Грегори покопался в памяти и понял, что не имеет ни малейшего понятия, как далеко судьба забросила его от дома. „Впрочем, — подумал он, — какая разница, где выполнять приказы: на Земле или тут, на проклятых задворках обитаемого космоса. Да здесь и платят больше“.