Страница 9 из 26
По сути, чтобы получился хороший фильм по произведению АБС, нужно, чтобы режиссерами были сами АБС, а это, увы (а может, и к счастью) невозможно.
cartesius:
Меня всегда удивляет, когда «Чародеев» и «Сталкера» называют экранизациями романов Стругацких. Это два хороших фильма, сценарии для которых писали Стругацкие, используя отдельные элементы из собственных романов. Вот и все.
eslitak:
1) «Сталкер» я бы оценил примерно так же, как художественный перевод «Пикника на обочине» на чукотский язык. То есть никак. Вполне допускаю, что это совершенно гениальный перевод, но поскольку чукотского не разумею и не планирую изучать, то лично мне «Сталкер» глубоко параллелен.
«Чародеи» — милое новогоднее шоу с хорошим добрым юмором. Как уже здесь правильно отметили, это не фильм по книгам Стругацких.
Остальные фильмы (те, которые смотрел) просто не запомнились. «Трудно быть богом» пока не посмотрел.
2) Думаю, было бы неплохо, если бы Бортко снял экранизацию «Отягощенных злом». Неплохой фильм, совмещающий кассовостъ и художественность, наверное, можно было бы снять по «Жуку в муравейнике».
tichy:
Получилось длинновато, поэтому разбиваю — на каждый вопрос по комменту.
1) «Отель „У Погибшего Альпиниста"». Как ни странно, отношусь к этой экранизации вполне положительно, несмотря на то что в ней, как и почти во всех остальных, имело место существенное и малообъяснимое «ухудшение оригинала». Тем не менее даже при таком ухудшении получился вполне качественный и смотрибельный результат. Диалоги Стругацких в основном остались на месте, что вкупе с крепким типажным кастингом (категорически выпадает разве что Брюн — тут не было даже попытки изобразить предусмотренную текстом загадку) привело к появлению качественного фантастического фильма, что в те времена само по себе было чрезвычайной редкостью. Не могу не отметить потрясающую музыку Свена Грюнберга, благодаря которой в течение всего фильма присутствует таинственная атмосфера, очень точно соответствующая настроению повести.
«Сталкер». Лучший фильм всех времен и народов. Я мог бы распинаться о нем очень долго, но тут, что называется, не тот формат. Потому кратко: в этом фильме гениально все — идея (точнее, целый ворох идей), сюжет, видеоряд (гениальная работа Александра Княжинского), музыка (гениальная работа Эдуарда Артемьева), диалоги, разработка персонажей, подбор и работа актеров (для всех четверых исполнителей главных ролей — Александра Кайдановского, Анатолия Солоницына, Николая Гринько, Алисы Фрейндлих — это лучшие их роли в кино). Феномен «Сталкера» в том, что тут произошло умножение гениальностей: литературной гениальности Стругацких и кинематографической гениальности Тарковского. Едва ли возможно когда-нибудь повторить такой эффект. Во всяком случае, не раньше, чем за экранизацию Стругацких возьмется режиссер уровня Тарковского.
«Чародеи». Отстоище. Полное извращение всех идей первоисточника. Наличие маленьких кусочков, в которых можно узнать или хотя бы учуять Стругацких, никоим образом не спасает эту голимую и унылую попсятину.
«Искушение Б.». Просто серое кино. Смотрел один раз, пересматривать неохота.
«Дни затмения». Шедевр. Хоть и очень специфический, как и все у Сокурова, но тем не менее шедевр. Правда, в отличие от «Сталкера», который по мысли и по духу — Стругацкие, в «Днях затмения» от Стругацких не осталось почти ничего (не только идеи и сюжета исходной повести — а вообще почти ничего). Осталось лишь трудноуловимое ощущение чего-то давящего и удушающего, но при этом тягучего, спокойного и невнятного. Очень атмосферное кино.
«Трудно быть богом». Поначалу мне скорее даже понравилось, но со временем впечатление ушло. Мне и повесть-то эта знаменитая интересна чуть ли менее всего у Стругацких (ну вот такой я, блин, оригинал), а уж эта туповатая до примитивности киноверсия — неинтересна вовсе.
«Гадкие лебеди». Жесточайшее разочарование. Несколько неожиданная попытка угнаться за двумя наиболее удачными попытками экранизации Стругацких. Вся изобразительно-эстетическая и ритмическая составляющая фильма — очевидное подражание «Сталкеру». Стихия воды, медленные проходы, паузы и т. д. и т. п. — во всем этом чувствуется натужное стремление «пересталкерить» «Сталкера». А образы героев, их невнятно-пришамкивающая и вместе с тем нарочито неспешная манера словоговорения — очень тщательная, но совершенно безуспешная манера воспроизвести один из основных художественных приемов «Дней затмения». Результат — нуль.
Две последние работы — Германа и Бондарчука — пока не смотрел, но не ожидаю ни от одной из них ничего хорошего.
2) Я вижу ровно два способа идеального экранизирования Стругацких.
Первый. Режиссер отталкивается от идей, сюжетных линий, героев, текста (прежде всего диалогов) и, главное, духа Стругацких (точнее даже, не отталкивается, а усваивает все перечисленное) и творит на основе всего этого свое, личное, авторское кинопроизведение. Успешные примеры реализации этого способа, как видно из моих ответов на первый вопрос, — налицо. Возможность появления таких удач в будущем целиком и полностью зависит от уровня режиссеров, которые решат за это взяться. Я уже признавался, что у меня есть мечта: чтобы что-нибудь по Стругацким — все равно что — снял Алексей Балабанов. Но, по-видимому, этим двум вселенным пересечься, увы, не суждено.
Второй. Дотошное следование тексту даже в мельчайших его деталях, не чураясь подробного изображения самых кратких, но важных текстуальных решений (картинка в принципе по сути своей подробнее и навязчивее текста); не чураясь, быть может, и такого не вполне кинематографического приема, как закадровый авторский текст. То есть это — сериал. Только в его рамках можно не торопясь за всем вышеперечисленным угнаться. Надеюсь, что такие решения последуют в обозримом будущем. Тут составляющих успеха три: качественная и тщательная разработка сценария; ответственный кастинг; добротность и профессионализм режиссуры.
Сергей Волков
ВАЖНЕЙШЕЕ ИЗ ИСКУССТВ
Они не успели. Дребезжащая колымага уже вкатилась в ворота, и сытые стражники ухватились за дубовые створки, когда гонец с кожаным мешочком, полным золотых монет, показался на раскисшей от дождей дороге. Он спешил, нахлестывая пегого жеребца, но черные воротины захлопнулись, и хрипло взвыли трубы, извещая весь Арканар о прибытии в Веселую Башню очередного несчастного.
Бурд Кривые Зубы смотрел на железные крючья, разложенные на грязном столе. Крючья покрывала бурая запекшаяся гадость. Впрочем, гадость здесь была повсюду. Она сочилась по бугристому камню стен, витала в воздухе, чадила дымом факелов, плескалась в глазах угрюмых заплечников, стоящих у стены.
— Мы выдавим тебе глаза и зашьем в уши, — произнес монах жирным ртом.
Тихий голос расползся по дознавательному покою. Небритый подбородок монаха сально отблескивал, толстые пальцы шевелились, перебирая четки из кошачьих позвонков.
Нужно было думать и отвечать. Очень хорошо думать и очень быстро отвечать, но страх сдавил Бурду горло. Перед глазами так некстати возникла знакомая долина, зеленый холм с купами деревьев на склоне и темный зев пещеры Хилых Ростков.
Монах усмехнулся.
— Два мешка гороха, — скучным голосом сказал он и поднялся.
Четки сухо загремели, высокий заплечник осклабился, провел ладонью по кожаному фартуку. Бурд закрыл глаза. «Два мешка гороха — это ничего, — подумал он. — Это терпимо. Главное, что у меня будет немного времени, чтобы собраться с мыслями. Немного — пока не начнется второй мешок, и я не перестану чувствовать спину, — но будет».