Страница 51 из 66
Британские эксперты лихорадочно пытались выяснить истинную причину появления русских в Эгейском море. Не желая откладывать дело в долгий ящик, в тот же день Черчилль приказал стоящим на рейде Ла-Валетты британским линкорам «Принц Уэльский» и «Лондон» в сопровождении легких крейсеров «Ливерпуль» и «Фальмос», а также тяжелого крейсера «Левиафан», выйти на перехват русских. Это, по мнению первого лорда, несомненно, заставит русских быть более покладистыми в дальнейших переговорах с кораблями британского флота.
Эскадра уже бороздила Ионическое море, когда телеграф принес новые известия: русские покинули Эгейское море и идут в сторону Кипра. Это многое объяснило и вместе с тем породило новые вопросы. Ничуть не внёс ясность и ответ Духонина: «Корабли Колчака посланы к южным берегам Турции для оказания помощи сухопутным силам генерала Юденича. Эскадра не имеет точной цели, и будет действовать по обстоятельствам, согласно обстановке на месте.»
Офицеры адмиралтейства в спешном порядке просчитывали те, или иные варианты развития событий. Большинство экспертов предполагало, что появление Колчака в водах Средиземного моря говорит о скрытом желании Корнилова прибрать к своим рукам кусочек Палестины или Сирии, благо падение Халеба в принципе позволяло провести ещё одно наступление на юг и занятие портов Латикии или Тартуса.
Вероятную достоверность данной теории косвенно подтверждали уклончивый ответ русских и мнение британских знатоков Корнилова, которые считали генерала простым человеком, всегда придерживающимся ранее высказанной позиции.
Другая группа выдвигала версию о возможном желании русских расширить зону своей оккупации османских земель путем занятия Киликии, на которую «положили глаз» французы, и подобное столкновение интересов союзников было для бриттов, как раз кстати.
Эти умозаключения, однако, ничуть не успокоили взбудораженное, подобно осиному гнезду, британское адмиралтейство. С напряженным интересом ждали они доклада британской эскадры, корабли которой покинули рейд Хайфы и устремились к восточной оконечности Кипра, чтобы перехватить русских. На встречу Колчаку шли краса и гордость 6-й эскадры: линкоры «Рассел», «Дункан» и «Корнуэльс», вместе с тяжёлыми крейсерами «Дрэк», «Кинг Альфред», «Гуд Хоуп» и «Абукир». Черчилль упрямо желал продемонстрировать русским стальную мощь британского кулака, с которым обязаны считаться все во всём мире.
Пока Лондон тревожно гудел от русского нахальства, эскадра Колчака повернула на ост, дабы начать третий отрезок своего опасного, но очень увлекательного пути. Ставка, в лице Духонина, благодарила за самоотверженный труд во славу Отечества и подтвердила: главная цель похода — Александрита. К ней уже подошла русская кавалерия, и со дня на день поспеет пехота.
Колчак, от лица командования, поблагодарил экипажи и приказал прибавить ход, дабы прибыть в пункт назначения точно в срок. Сделать это было очень сложно, поскольку от большой нагрузки стали сдавать сальники в котлах линкора, но механики пообещали выдержать темп движения. Совершая поворот вдоль южного побережья Турции, адмирал уже не поднимал в воздух разведчиков в поисках подлодок врага. Здесь их практически не было, и главную опасность представляли шальные мины, по воле судьбы, занесённые в эти воды. Когда эскадра вышла на мелководье, тральщики вновь взялись за свое привычное дело, выйдя в голову походного ордера. Вопреки пословице насчёт воды и решета, они тщательно проверяли своими тралами морской путь, по которому предстояло пройти судам.
День прошел спокойно, снова перестроившись в походную ордер, эскадра двинулась к Кипру в сопровождении высоко парящих в небе птиц. Адмирал по-прежнему держался оста, намериваясь повернуть к побережью в самый последний момент, желая до конца сохранить в тайне пункт своего назначения.
Корабли шли резво, слева по борту на синем фоне моря, едва просматривался темный массив Тавра, который отныне будет сопровождать русских моряков до самого конца похода. Вновь береговые огни Кипра показались глубокой ночью, когда русские корабли стали огибать его северную сторону.
Так же ориентируясь по огням палестинского побережья, к Кипру продвигалась британская армада, подстегнутая приказом Черчилля.
Рано утром четвертого дня своего похода, эскадра адмирала Колчака встретилась с англичанами у восточного побережья Кипра. Обнаружив корабли союзников, русская эскадра, как ни в чём не бывало, продолжала идти курсом ост важно и сноровисто. Всем своим поведением показывая британцам, что её главная цель — проникновение в один из сирийских портов.
Командир флагмана армады линкора «Дункан», после непродолжительных размышлений о своих действиях в отношении боевых союзников и короткой паузы, за время которой корабли стали сближаться на контркурсах, приказал отправить на борту русского флагмана сообщение: «Британское командование извещает, что вчера наши сухопутные и морские силы заняли порт Тартус. Появления в нем русских кораблей не желательно».
Колчак стоял на боевом мостике линкора «Император Александр III» и внимательно разглядывал британский отряд. Конечно, сила была на их стороне, но дойди дело до драки, некоторых кораблей британское адмиралтейство явно не досчитается. Это явно сознавали и британцы, стараясь полностью соответствовать статусу моряков и джентльменов.
Адмирал выдержал приличную паузу, за время которой корабли сходились всё ближе и ближе друг к другу, и, когда молчание уже грозило перейти черту приличия, приказал ответить: «Адмирал Колчак благодарит британское командование за предоставленную информацию. Следую своим курсом для выполнения приказа генерала Корнилова».
Британские вахтенные матросы с волнением следили за сближением двух эскадр. Колчак невозмутимо продолжал двигаться на ост, давая понять, что порт Тартус, это не его цель. Не желая спровоцировать столкновение судов двух эскадр, британцы приняли вправо и теперь двигались параллельно курсу Колчака. Когда перестроение было завершено, британцы вновь подали сигнал на русский флагман:
«Британское командование извещает адмирала Колчака, что сегодня британские сухопутные и морские силы начнут осаду и штурм порта Латания и присутствие там посторонних сил не желательно».
Колчак с интересом разглядывал в бинокль линкор «Дункан», идущий головным в английской эскадре. Он не торопился отвечать, явно играя на нервах у своих союзников, показывая всем своим видом, что планы британского командование его не касаются.
Одна за другой проходили тревожные минуты, но русские не изменили свой курс ни на градус. Вскоре молчание русского адмирала стало уже переходить рамки морской вежливости, но Колчак продолжал безмолвствовать. Оскорбленные таким поведением британцы уже стали демонстративно поворачивать жерла своих орудий в сторону русских кораблей, как вдруг неожиданно русские как по ниточке сделали поворот на левый борт и устремились на север, проведя маневр на удивление чётко и слаженно.
Яркий свет семафора с борта адмиральского линкора объяснил британцам подобное поведение:
«Адмирал Колчак желает успеха союзникам в исполнении их долга и решении боевых задач. Он благодарит британское командование за предоставленную информацию о текущих планах и не собирается мешать им. Цель нашего курса Александрета, занятая русскими войсками два дня назад, пребывание в которой посторонних сил также не желательно. Счастливого плавания и спасибо за сотрудничество».
После получения сообщения британцы ещё некоторое время продолжали сопровождать русские корабли взглядами, а затем радисты линкора поспешили известить свой штаб об ответе Колчака.
Ближе к полудню 2 июня эскадра адмирала Колчака прибыла в Александрету. Стоя на капитанском мостике, адмирал хозяйским взглядом окидывал бухту, портовые постройки и места их расположения, набрасывая первые черновики своего плана по созданию здесь новой базы русского флота. Отныне они могли надежно контролировать Мальту и Суэц, главный форпост британцев в Средиземноморье.