Страница 43 из 66
Все турки страшно боялись кубанских пластунов, о силе и бесстрашии которых среди солдат ходили легенды, за которыми стояли настоящие подвиги. Они смело шли в атаку, яростно дрались с врагом и никогда не брали в плен солдат противника, если имели в атаке большие потери. Творя своеобразную кровную месть, пластуны вызывали страх и уважение в рядах противника, зачастую обращая его в бегство, именно этой, ужасной славой.
Конечно, прорыв пластунов в долину Келькит носил чисто позиционный успех и не мог серьезно повлиять на прочность остальных позиций Вазир-паши, но вкупе с десантом в Самсуне и взятием Тиреболы, это ещё больше бы разгорячило Энвер-пашу, и он бы заставил генерала перебросить к морю не четыре, а пять или шесть дивизий.
Весь следующий день русские только и делали, что упрямо доказывали правоту кабинетных провидцев из Берлина. При поддержке кораблей они не штурмовали перевалы, а упрямо продвигались вдоль кромки моря и атаковали Гиресун. Все попытки помочь гарнизону города ударами с горных склонов были бесплодны. Русские корабли моментально открывали огонь по туркам, едва они оказывались в радиусе дальности их орудий. Кроме этого, орудия броненосцев, точно наводимые на цель гидросамолетами, успешно обстреливали любое крупное скопление турок, замеченное с воздуха летчиками.
Вазир-паша скрипел сердцем, но перебрасывая к побережью свои силы, непрестанно ожидая сообщения, что Юденич атаковал его сиваские позиции, над которыми постоянно кружили русские самолеты, фиксируя, все перемещения турок за линией фронта. А перемещения были значительными. Все резервы 3 и 2-й турецких армий начали движение и неуклонно перемещались на север. Черными лентами они ползли по горным склонам, спеша исполнить приказ Энвера-паши, сбросить русский десант в море.
Помотав нервы противнику неизвестностью, и добившись полного перемещения резервов противника, Юденич преподнес сюрприз туркам, начав наступление 27 апреля на южном участке Кавказского фронта в направлении Диарбекира. Одновременно с этим, из Ирана начал наступление и корпус Баратова, имея задачу выхода на Мосул.
Поскольку Иззет-паша сам сутками ранее атаковал русские позиции, то в районе гор Бингель-Даг и Кызыл-Чубук разгорелись ожесточенные встречные сражения. Части де Витта храбро атаковали турецкие позиции и, имея ощутимое превосходство в артиллерии и пулеметах, к концу дня сбили противника с занимаемых высот и продвинулись вперед, явно угрожая Харпуру и Диарбекиру.
Иззет-паша приостановил отправку своих резервов к Сивасу и в спешном порядке бросил все имеющиеся силы в контратаку. Вновь завязалась жестокая схватка, но в самый ответственный момент турецкие полки были атакованы отрядом Дубровского, который, используя данные летной разведки, совершил быстрый обходной маневр по свободному горному склону и атаковал турок с фланга. Вслед за Дубровским на отступающего противника обрушился Таманский кавалерийский полк, который уже не раз умело атаковал врага в горных условиях своей знаменитой казацкой лавой.
Преследуя противника, таманцы с ходу прорвали турецкие заслоны возле города Бингель и захватили его. Успех дня был полон, и его ничуть не скрасили неудачные атаки 7 Кавказского корпуса генерал-лейтенанта Чернозубова, наступавшего южнее на Ширнак.
Стремясь спасти положение, Энвер-паша спешно покинул Анкару и, оставив за себя Кемаля Мустафу, устремился в Сивас, чтобы лично руководить сражением. Прожженный интриган, он прекрасно понимал всю шаткость своего положения и сознательно ставил всё на карту в сражении на Кавказском фронте.
Весь следующий день 28 апреля русские непрестанно атаковали турок на юге, всё крепче и сильнее вбивая клин между частями 2-й армии. Атаки корпусов Чернозубова и Баратова не позволяли Халил-бею чем-либо помочь своему соседу.
Более того, узнав о русском наступлении у Багдада, поспешно активизировались англичане, для которых выход русских частей к Мосулу был, как острый нож в горле. Британский генерал Мод торопливо готовил свою армию к скорому наступлению на север Месопотамии, вместе с тем внимательно следя за действиями Халил-бея, не начнёт ли он переброску своих сил против Чернозубова, желая повторить свой прошлогодний успех по взятию Багдада, полностью обеспеченный мощными ударами по туркам конницы корпуса Баратова.
Также активизировались британцы и под Иерусалимом, начав усиленно стягивать свои немногочисленные войска к Бейре, готовясь прорвать, тамошние турецкие позиции, и, одновременно, ставя задачу восставшим арабам атаковать со стороны пустыни Деру, крупный железнодорожный узел на пути к Дамаску. Вся надежда англичан заключалась в канадском кавалерийском корпусе, который, по замыслу британцев, должен был стать живым тараном для турецких позиций.
Наибольшего успеха в тот день де Витт добился в районе Муша, где его пехотинцы, совместно с армянской бригадой Андроника, прорвали фронт, спустились с хребта Битлис и вышли к Сильвану, за которым находилась долина реки Тигр. Положение турок усугублялось значительным «снарядным голодом», истратив все свои скудные запасы в первые часы боя, в большинстве случаев они были вынуждены отражать атаки противника стрелковым и холодным оружием. 6-й Кавказский корпус под командованием генерала Абациева успешно отразил все попытки Иззет-паши контратаковать подразделения русских и восстановить прежнее положение.
Борьба была страшной и жестокой. Так рота поручика Сиверцева, занимавшего позиции на Бингель-Даг подверглась атаки турок, стремившихся сбить русских и выйти в тыл отряду Дубровского. Русские пехотинцы в течение шести часов мужественно отражали атаки превосходящих сил противника. Четыре раза ходили турки в атаку, и каждый раз были отбиты с большими потерями. Во время пятой турецкой атаки почти все русские солдаты погибли в бою, но не один из них не дрогнул и не отступил.
Бесстрашно сражаясь, рота выиграла драгоценное время и уже через сорок минут позиции были отбиты таманскими казаками, подоспевшими на выручку своим товарищам. Из всей роты чудом остались в живых три человека, которые были ранены и лежали без сознания. Турки просто не успели добить их, торопясь занять тактически важную высоту.
Когда Энвер-паша прибыл в Сивас 30 апреля, его ждала безрадостная картина. Русские непрерывно атаковали на севере и юге от Сиваса, не позволяя Вазир-паше оказать ни малейшей помощи 2-й армии, против которой успешно наступали 6 и 4-й Кавказские корпуса. Медленно, но верно русские приближались к Диарбекиру, оставляя горные склоны, на которых засели турки по правую руку, и выходя в долину Тигра.
Не слушая протесты Вазир-паши, маршал бросил на юг все имеющиеся в Сивасе силы для того, чтобы надёжно закрыть проходы за Диарбекиром, чьё скорое падение было уже очевидным. Теперь ни у кого не вызывало сомнений, что главный русский удар состоялся на юге и все действия маршала были направлены на сведение к минимуму его страшных последствий. Однако, к вечеру Энвер-паша изменил свой приказ, вернув часть сил для контратаки частей 5-го Кавказского корпуса, атаковавших Шибанский перевал.
Бой был жестокий и беспощадный, кубанские пластуны и 2-я дивизия Сибирского корпуса непрерывно атаковали турецкие позиции. Атака следовала за атакой и, несмотря на многочисленные потери, русские методично выжимали турок на запад. Подавив огневые точки полевой артиллерией, пластуны сходились с врагом в рукопашную, знакомя врага воочию с искусством штыкового боя. Командир пластунов генерал Грендель сам лично возглавил одну из атак своей бригады, показав пример личного мужества и отваги. Не выдержав такого напора, турки отошли к Сушехри где, заняв заранее подготовленные Вазир-пашой позиции, остановили продвижения противника. Этой новости генерал радовался, как ребёнок, поскольку впервые за всё время русского наступления его давние заготовки пригодились в деле.
Однако, если под Сивасом туркам сопутствовал относительный успех, то на побережье всё обстояло намного хуже. Связав турок боями в одном направлении, русские атаковали их в другом. Получив подтверждение воздушной разведки о концентрации всех турецких сил на Шибанском перевале, генерал Колесников решил атаковать турецкие позиции в направлении порта Орду. Подобно Дубровскому он рискнул провести конную атаку в горных условиях. Развернув одну сотню в линию и приказав идти широким наметом «не оглядываясь», Колесников привлёк на них весь огонь, после чего двинул в атаку весь полк несколькими колоннами.