Страница 2 из 47
Единолично он заставил весь мир заинтересоваться кунг-фу. Внезапно Брюс оказался самым желанным актером для многих кинокомпаний. Фил Оке, член легендарного Нью-йоркского общества любителей фольклорной музыки, вспоминает, как он был ошеломлен тогда, когда в течение 3 часов увидел два фильма с участием Брюса Ли [Я не верил своим глазам; до этого я видел фильмы о самураях, но оказался совершенно неподготовленным к тому, что демонстрировал на экране Брюс. Истории, положенные в основу фильмов, были достаточно простыми и основывались на чувстве мести. В фильмах вначале показывали школу кунг-фу, и старейший из учителей говорил своим ученикам: [Я научу вас тому, как стать лучшими бойцами в мире, но вы никогда не должны причинять никому никакого вреда до тех пор, пока в этом не будет крайней необходимости]. Далее школе нанеслось жестокое оскорбление, это было либо нападение соперничающей школы, либо убийство учителя или любимой девушки Лирой. Лучший боец школы требовал отомстить обидчикам, но, как правило, сдерживал себя до сих пор, пока был бы в состоянии это делать. Затем следовали самые волнующие сцены, какие когда-либо были засняты на пленку. Один безоружный человек против пятидесяти. Он начинал прокладывать себе путь сквозь строй негодяев с помощью приемов каратэ: надо было видеть в эти моменты его кулаки, локти, ноги и при этом никаких кинематографических трюков. Аудитория в зале неистовствовала, она то взрывалась громом аплодисментов, то криками восторга, люди вокруг вскакивали со своих кресел. И вот наступил кульминационный момент фильма – Брюс настигал главного негодяя и начинался танец необычайной красоты (один корреспондент как-то заметил, что своими движениями Брюс заставил бы танцовщика Рудольфа Нуриева выглядеть не сцене водителем грузовика). В игре Брюса не было вульгарности Джеймса Арпесса с его постоянным полупьяным, заросшим щетиной лицом разбойника. Он был не супергениальный Джеймс Бонд, с его сверхчеловеческой способностью выкручиваться из самых невероятных ситуаций, это были не кулаки-молоты Джона Уэйна, которыми тот полулениво расчищал себе путь среди разрушенных столов и разбитых стаканов толщиной не более листа бумаги. Нет, движения Брюса были движениями тела, доведенного до вершины совершенства, и как бы жестоко ни расправлялся Брюс со своими противниками, в этой жестокости всегда присутствовал элемент очищения и высшей справедливости.
И не менее, если не более важным, чем само действие, было лицо Брюса Ли и его философские причины, побуждающие его к действию. Выражение его лица в то время, когда он отражает атаки своих противников или атакует сам, с трудом поддается описанию, временами он впадает в экстаз, почти сексуальный, и когда он наносит удары, то результаты удара проносятся сквозь его мозг и его взгляд, полный концентрации и удовлетворения от содеянного, становится совершенно отрешенным].
И тогда предложения посыпались на него, как из рога изобилия Ран Ран Шоу – гонконгский продюсер, миллионер, тот самый, что еще только три года назад предлагал ему ничтожно малую сумму за участие в фильме, теперь же предлагает ему сто тысяч фунтов стерлингов за фильм. И когда Брюс отклонил это предложение, то Шоу подписал лист контракта и послал ему, так что Брюсу оставалось лишь поставить на чек сумму, какую он только пожелал бы.
Муж Софи Лорен – продюсер Карло Понти был одним из нескольких итальянских продюсеров, кто предлагал ему фантастические контракты. Кинофирма [Уорнер Брозерс], потратившая уже почти миллион долларов на съемки фильма [Остров Дракона], но все еще защищавшая его, потребовала безотлагательного продолжать работы над фильмом, чего бы ей этого не стоило.
В то время как бум вокруг фильмов продолжал нарастать, Брюс обнаружил, что он стал самым популярным человеком в шоу-бизнесе и даже более популярным, чем Стив Мак Квин. Одновременно с этим у него появилось множество различных проблем: сможет ли он увеличить свою популярность в других странах мира, не повредив своему авторитету на Востоке? Сможет ли он повысить качество своих фильмов, не нарушая их сути, а только повышая качественную сторону, тем самым помогая воспитанию миллионов тех, с кем у него одни и те же этнические и культурные корни, помогая мастерам воинских искусств, живущих в различных уголках планеты искать свой собственный путь и свою истину. Кроме того, его все больше и больше заботили проблемы, связанные с его физическим состоянием. Условия, в которых он жил и работал в Гонконге, едва ли можно было назвать идеальными. Гонконг во многих отношениях был достаточно суровым городом. Когда Брюс появлялся на улице, постоянно кто-нибудь приставал и провоцировал его на драку, надеясь, что удастся одолеть мастера. Все чаще и чаще приходилось участвовать ему в деловых встречах и все реже удавалось скрыться от дельцов разного сорта, одни пытались заключить с ним контракт, другие пытались стянуть себе самые выгодные предложения из-под его носа. То его осаждали газетчики, то радио, то телевидение. Где бы он ни появлялся, везде за ним охотились любители автографов. В Голливуде можно было отдохнуть хотя бы во время уик-энда, уехав за город. Но в переполненном Гонконге вопрос об отдыхе даже не возникал. Однако по своей природе и темпераменту Брюс сам всегда стремился к напряженной, насыщенной жизни. Он был нервным человеком, и под давлением определенных условий, он становился очень возбужденным. Когда он был еще ребенком, его семья прозвала его [не сидящий ни минуты]. Он понимал, что ему необходимо расслабиться, отдохнуть, но всегда находилось что-нибудь такое, что нужно было немедленно сделать и на отдых не оставалось времени. Весь 1973 год Брюс был в постоянном движении – то он участвовал в конференциях, то часами обсуждал что-то по телефону, то работал над фильмами, в конце концов, его мозг был перегружен настолько, что его стала мучить бессонница. Напряжение резко возросло, когда он стал работать над [Островом Дракона] – его первой большой международной картиной Он сильно нервничал и опасался, что все то, что он задумал, не удастся притворить в жизнь.
Сразу же возникло много проблем, главные из которых возникали из-за существенной разницы в системе работы над сценарием в кинокомпаниях Голливуда и Гонконга. Это было то самое время, когда он ощущал то эмоциональный подъем, то впадал в депрессию. Брюс всегда был очень эмоциональным человеком – кстати, это была одна из причин его успеха у зрителя, но из-за излишнего напряжения он временами был в дурном настроении.
Я часто пыталась внушить ему, что нет уже больше такой необходимости, чтобы так упорно и много работать, что теперь он находится на верном пути, и прекрасная карьера ему обеспечена. И теперь самое главное – это то, что все мы четверо должны быть вместе и до тех пор, пока мы будем вместе, все будет прекрасно. Но Брюс никогда не забывал то трудное для нас время, когда мы еле сводили концы с концами, и поэтому он был решительно настроен на то, чтобы его дети и я никогда больше не оказывались перед лицом финансовой неопределенности. Раз или два он заговаривал со мной о том, что если что-нибудь вдруг случится с ним, то он должен быть уверен, что вся наша жизнь основана на крепком фундаменте, и никто больше не сможет помешать нам жить так, как мы этого хотим. А для этого он должен всегда заботится о своих физических отношениях и не останавливаться на достигнутом.
В 1970 году он пережил сильнейшее потрясение. Я думаю, что на свете найдется, быть может, всего несколько человек, кто с такой требовательностью относился бы к своему телу: едва ли был хотя бы дюйм его гибкого великолепного сложенного тела, который бы не был объектом жестокого и постоянного тренинга.
Брюс, однако, никогда не занимался со спиною, считая, что для совершенствования кунг-фу поднятие тяжестей не нужно, он лишь использовал утяжеления для отдельных групп мышц, думая только о наращивании мощи, а не объема мышц. Но однажды утром он решил поэкспериментировать: он уложил себе на плечи штангу в 60 КГ, и, держа спину прямой, начал наклонятся вперед, сгибаясь в поясе. Я думаю, что он вряд ли представлял, каким тяжелым будет это упражнение, так как вдруг он почувствовал ужасную боль в пояснице. Врач позже сказал ему, что он повредил себе поясничный нерв, а это значит, что Брюс больше никогда не будет наносить удары ногами. Но даже если бы Брюсу отрубили обе ноги, он вряд ли смирился бы с мыслью покончить с занятиями кунг-фу.