Страница 41 из 79
— Раньше тебя это не смущало, — криво усмехнулся Войстер. — Сейчас же никого не смутит. Разве что Кирюшу. Хорош, щенок? Ну, вы стоите друг друга.
— Ты прав, Крис, мы стоит. А ты как стоил фантик от конфеты так и стоишь.
— Оскорбила, что ли? — голос графа стал морозным, тон предупреждающим. — Ну, я не такой гурман, как твой раб, чтобы машину трахать…
Анжина не думая, влепила ему пощечину и тут же была грубо прижата к стене.
— Ты никак королевой себя возомнила, чудо технического прогресса? — зашипел рассерженный граф ей на ухо. Анжина не знала смеяться ей или плакать.
— Опять версия про клон? Ты не оригинален, — фыркнула и чуть повела локтем, въехала легонько в ребра хама. Тот охнул и оттолкнул ее:
— Ну, сука, ты у меня еще попрыгаешь!
Анжина зубы стиснула, чтобы не сорваться: как замечательно с ней общается граф Феррийский… и примечательно. Она никто, никак и это повод вести себя с ней как с рабой работорговцу? Как хозяину с подчиненной? Как негодяю!
— Ты хочешь, чтобы я поучила тебя манерам? — прищурилась. — Что с вами происходит? В кого вы превратились? С чего ты решил, что можешь вести себя со мной как с вещью? Представляю, что ты позволяешь себя по отношению к другим. Как Ричард общается с тобой, как терпит? Ты человек ли, Крис? Мужчина?…
— Какая красивая речь! Повтори ее своему фавориту, — фыркнул граф. — А теперь послушай меня: ты меня разозлила. Еще раз увижу — убью. А теперь бегом в нору Кирюши! Ну?!
Промолчать, ударить, высказать что думает?
Анжина почувствовала себя попавшей в зазеркалье, где нет ни прав, ни законов, где нет людей, и прошептала:
— Люди, где вы?…
— Там где нет клонов!
Схватил ее за плечо и потащил обратно к покоям Шерби, впихнул и хлопнул дверью.
Женщина, второй раз очутившись на полу после прогулки по родному дому, не понимала уже, где она, кто и кто вокруг. И мысль мелькнула: может правда, она клон? Не могут же все вокруг быть неправы, сойти с ума? Причина в ней — она неадекватна? Потому что… клон?
А кто такие клоны? Машины без прав, без чувств, без сердца и души? Тогда что ноет у нее в груди, что плачет по ночам, взывая к Ричарду, что мучает, болит?
Она не клон. Не клон! Но как то доказать? Возможно все дело в этом и холодность Ричарда опять же связана с его уверенностью, что она машина. Нет, невозможно! Как живое можно спутать с мертвым тому, кто любит и любим?! Как можно отвергать, топтать за происхождение, по праву сильных?!
— Они сошли с ума, — прошептала и сникла: а не ты ли?
Мир зазеркалья, где все не так и все как будто не по правде и ложь куда не кинь правит, глумится сила, наглость, от уважения и следа нет, за верность угнетают, предателей же чтут и всяким недалеким снобам позволено гнуть и давить, хамить и оскорблять на их усмотрение.
— Где я?… Это резиденция Ланкранца?
Анжина поднялась, поежилась, оглядываясь — темень. Туман и сумрак скрывает силуэты мебели вещей, но кажется темно не в комнате, а в мире, и не Ричард правит здесь, а Паул.
Может так и есть? Местами поменялись? Когда, как, отчего? Загадка за загадкой и голова болит, пытаясь их разгадать.
Пусть что угодно: Ричард разлюбил, сошел с ума, она бесправная, не нужная, Кирилл в опале, Крис же на коне. Но где же повод относится к людям как к скотам?! Что может оправдать подобное и, как такое могло случиться здесь, в пенатах благороднейшего из людей, великодушного из королей?!
— Что происходит? Со мной? С тобой? Ричард, как ты мог позволить Крису править?… Куда исчез ты сам? Мне что делать? Где искать, от кого спасать?
А делать что-то нужно.
Анжина решительно двинулась к выходу.
Крис появился в столовой, когда Ричард уже вышел из-за стола.
— Привет. Не дождался?
— Мне сказали, что ты сильно занят.
— Да-а, разговаривал, но не о чем. Зато потом куклу встретил — обнаглела в конец, сука. Зря ты поблажки ей сделал — на шею сядет, не заметишь как. Уже. Хамит, дергается, рученки свои распускает.
Ричард слушал Криса, но не слышал. Постоял, посмотрел на друга и к выходу двинулся.
В какой-то момент в голове Анжины прояснилось и зрение стало почти четким, что она приняла за хороший знак. Глянула на часы в холле и, сообразив, что Ричард вполне может сейчас находиться в столовой, двинулась к лифту. Ее не остановила охрана хоть и одарила придирчиво — настороженными взглядами. Зато на этаже короля не только посмотрела как на врага, но и преградила дорогу:
— Заворачивай, — приказал ей парень в униформе.
— Отойди, — мирно попросила Анжина, через его плечо, оглядев коридор, ведущий в столовую. Он был пуст, но в тот момент, когда охранник силой хотел втолкнуть женщину обратно в лифт, в нем появился Ричард, а за его спиной замаячил Крис.
Анжина нырнула под руку парня, и, легонько толкнув его вместо себя в лифт, ногой нажала кнопку, отправляя его вниз, а сама во все глаза смотрела на мужа. Время словно сгустилось и замедлилось. Она видела своего любимого и забыла, зачем шла к нему, что хотела, досада, непонимание, обида, растерянность все отодвинулось и сгинуло, как не бывало. Сейчас, здесь был только Ричард, хмурый, похудевший, с серым замкнутым лицом, впалыми небритыми щеками и темными до черноты глазами, в которых печаль сживалась с отрешенностью.
Анжине было больно видеть его таким и хотелось кинуться навстречу, дотронуться до щеки, забрать съедающую его тоску, освободить свет в глазах от мрака боли. Она успела лишь качнуться к нему, как была откинута в сторону:
— Что она здесь делает?! — грозно спросил у второго охранника король. Парень замялся.
— Говорю же, обнаглела. Я только тебя предупредил, — усмехнулся Крис, с пренебрежением глянув на женщину.
— Ричард, нам нужно поговорить. Я прошу тебя, не бегай от разговора, — поднялась Анжина и пошла к мужчине. — Я не собираюсь обязывать тебя, молить и взывать к совести…
— Совести? — Ричард развернулся с удивлением и неприязнью уставился на ненормальную. — Новое слово в лексиконе? Кажется, общество Кирилла пошло тебе на пользу — ты выучила еще одно слово.
— Мне не понятен твой сарказм, но речь не о том…
— О чем? Я говорил тебе, чтобы ты не попадалась на глаза мне? — навис, сжав кулаки. Вид Анжины хоть он и понимал, что перед ним клон, будили в груди массу чувств, от желания обнять ее и расплакаться, как пацану, до желания убить клон, за то, что та смеет жить и еще что-то требовать, и быть похожей на любимую, при том что быть ее полной противоположностью.
— Ричард, почему ты так ведешь себя? Что я тебе сделала?
В ее глазах было искреннее не понимание и мучительное желание осознать, она не играла, то Эштер понял четко и оттого еще больше рассердился. Клон смеет быть похожей на Анжину, клон смеет играть роль погибшей по ее вине. Кощунство!
Ричард схватил ее за плечи и встряхнул, с трудом сдерживаясь, чтобы не свернуть ей шею:
— Не помнишь?! С памятью плохо?! Опять затеяла игру?! Не получится!
Анжина дрогнула — сколько ненависти в его взгляде. Откуда? Почему, за что?!
— Ричард! Что я сделала? Что происходит, объясни, прошу тебя! Неужели я не заслужила даже объяснений?
— Я не обязан ничего объяснять, тем более тебе!
— Почему "тем более"? Отчего столько ненависти? Ричард! Разве я много прошу? Разве многого требую? Мы всегда понимали друг друга, что произошло сейчас?…
— Мы?! Нас не было, и быть не могло! Не знаю, какую игру ты затеяла, но она не состоится! И лучше тебе убраться!
Оттолкнул ее в сторону. Анжина отлетела на охранника, и тот поспешно отпихнул ее. Женщина замерла у стены с ужасом и непониманием глядя на мужчин: никто, ни один не посчитал не нормальным, что женщиной играют как теннисным мячом. Что происходит? — озадачилась в сотый раз. Разлюбил и вот тебе опала? Но в таком возмутительном, непохожем на Ричарда ракурсе?!
— Ты ли это? — прошептала. — Неужели ты не можешь даже выслушать меня?