Страница 40 из 79
— Но это абсурд, заниматься делами Энты, находясь здесь. Придется лететь.
— Лети.
— С Анжиной.
— Нет. Раз клон жив, мы используем его и не на Энте.
— Тогда я отказываюсь от предложенной должности.
— Ты не понял, Кирилл — это приказ.
— Все равно.
Мужчины уставились друг на друга. Минута, другая и Ричард кивнул:
— Понятно. Клон уже прибрала тебя к своим рукам.
Это возмутило Шерби:
— Вы ничего не знаете, а судите. Она больна! Я не могу оставить ее, и вы не можете настаивать на этом, потому что вы в-первую очередь виновны в том, что она нездорова.
— Не поверишь, но мне глубоко начхать на состояние клон. А на дела на Энте нет. Это дело королевы. Помнится, ты вчера мне о том толковал, а что произошло сегодня? Ах, да, клон!… Кирилл, ты в себе? Ты разницу между живым человеком и машиной улавливаешь? О чем ты мне здесь говоришь? О девке, что свела с ума своими эскападами весь Мидон! Ты не можешь ее бросить, тебе ее жалко!… А как на счет Анжины?
Кирилла согнуло до стола. Он тер затылок, не зная что ответить: с одной стороны король прав, с другой неправ абсолютно. С одной Кирилл предает Анжину, но с другой наоборот, остается верен ей.
— Я займусь делами как только Анжине станет лучше…
— Клону!… Ты говоришь о ней, как о моей жене, а она никто! Она тварь клонированная, бездушная машина! Ты забыл, что она творила? Может, надеешься, что она станет другой, если ты рядом? Хорошо, надейся, жди… когда вновь начнет устраивать эскапады и в-первую очередь подставит тебя. Но учти, я тебе помогать не стану и ты будешь нести ответственность за все, что она совершит наравне с ней. И отвечать за нее станешь полностью.
— Мало ли что было. Это не повод винить вечно.
— Ты себя слышишь? Ты оправдываешь ту куклу, что издевалась над всеми во дворце, включая тебя, ерничала, травила, трахалась. Забыл, каково тебе было присматривать за ней? Что-то изменилось, да? Теперь она тиха и неприметна, жалкая, ранимая, избитая грубияном Ричардом. Жертва! Но жертва — ты. Глупый дурачок, что спутал живое с мертвым, идеалист, решивший сбежать от душевной боли в объятья машины.
— Никаких объятий…
— Перестань. Не поверю, что она не соблазняет тебя. Наверняка что-то задумала и играет ту роль, что очень нравится тебе, кормит тебя несчастными взглядами, жалостливыми вздохами, привязывает тебя, связывает по рукам и ногам своей якобы беззащитностью. Подожди немного и ты сам убедишься, что кукла ничуть не изменилась. Если бы Анжина не благоволила тебе, если бы не считала своим другом, я бы не стал с тобой разговаривать после сцены, что ты устроил в саду, не простил тебе предательства. Защищать тварь, которая убила наших товарищей!… Ладно. Опустим. Будем считать, тебя замкнуло. Мы все тогда были не в себе…
— Мы и сейчас не в себе, — глянул на него Кирилл. Тоска в глазах мужчины почти точно отображала печаль в глазах короля, и он признал это, кивнул, отводя взгляд.
— Возможно, ты прав. Но ты помог мне очнуться и я хочу помочь в ответ. Перестань плавать в иллюзиях, Кирилл: клон останется клоном, какими бы качествами погибшей королевы ты ее не наделял. Посмотри на нее внимательно, просто присмотрись беспристрастно и сам поймешь, что ты бежишь от горя, бредешь за миражом, который ничего кроме подлости и грязи тебе не даст. Твое право продолжать мечтать, но как бы не погибнуть. Думай. Я даю тебе неделю.
— Мой ответ — нет.
— Не упрямься. Ты понял, что я тебе сказал и вполне допускаешь правоту сказанного, другое дело, что от иллюзии отказаться тяжело, ее же заменить чем-то надо… Иди. Вернемся к разговору через неделю.
Кирилл нехотя встал и пошел из столовой. Вольно — невольно, но слова Ричарда проникли в душу и наделили Шерби сомнениями. С одной стороны ничего не говорило за правильность доводов короля, но с другой у Кирилла не было гарантии, что лже-Анжина не избрала тактику ранимого существа специально, чтобы привязать капитана, обязать его, а потом манипулировать по своей надобности и исполнять свои планы, от которых вздрогнет не то, что дворец — система. Клон и раньше играла массу ролей, что ей стоило сыграть еще одну, но уже умнее, тоньше?
Но клон ли? Разум понимал, душа же напрочь это отвергала и ныла: жива, Анжина.
Кого обманывает он?
— Клон, — вздохнув заверил Коста, выведя на монитор для подтверждения изображение сканированного мозга куклы. Чип четко просматривался и сомнений вроде бы не оставалось.
— Когда снимки делал?
— Дату видишь? Как раз в тот день ты ее забрал. Нет, вы словно сговорились с Ричардом — в один день два однотипных запроса. Что вас сомнения обуяли?
— Она не такая как была, — замялся Кирилл: ему было больно расстаться с мыслью, к которой почти начал привыкать, что Анжина жива и Паул продолжая строить козни ее подменил… Теперь понятно отчего не складывалось время и место подмены, — поморщился мужчина.
— "Не такая", — проворчал Коста. — И не может быть прежней. У нее поразительная приспособляемость и обучаемость. Я же предупреждал, что рано или поздно она станет такой, что вы не отличите ее и погибшую королеву. Вот результат. Она не даром вас на разговоры об Анжине вызвала — узнала, что ей надо и приспособилась. Подожди, это начало. Чуть-чуть и нутро программное вылезать начнет, устроит она еще вам битву при Монфлане. Нет, придет же такое в голову! Спутать машину и человека! Глаз нет, что ли?
Ворча пошел в другой кабинет.
— Коста, у нее лихорадка. Откуда у клон может быть лихорадка? — ухватился как утопающий за соломинку Кирилл, пошел следом за врачем.
— Лихорадки у нее нет и быть не может. Машины не болеют, — растягивая слова для внушения, начал вещать Коста. — Есть программные сбои. Импульсы свободного направления встряхивают организм и выдают клинику лихорадочного состояния. Но это не вирус, это системный глюк. Понятно, нет?
— Его исправить можно?
— Не знаю, вопрос к программистам. Теоретически можно, практически — кому нужно время тратить?
— Но это же ненормально, когда человеку плохо…
— Машине! Машине, господин Шерби. Не оскорбляйте своим сравнением человечество. Хотите сходить к программистам — вперед. Но я вам вот что скажу: никто не станет с ней возиться. Не зачем. Пустят на слом и все дела. И будут правы. Машина, отработавшая свое, утилизируется, что естественно и закономерно.
— Тебе все равно, да? — понял Кирилл.
— Да, — заверил его доктор. — И не сверли меня взглядом, у меня нормальная психофизическая ориентация и любые технические приспособления служат мне подспорьем в решении практических вопросов, а не заменяют живые образы. Это не ее, это тебя лечить надо. Это не у клон проблемы — у тебя. Ты рабом ее стал, а причина в серьезном потрясении, что ты пережил с кончиной королевы и предшествующими событиями.
— И последующими, — не скрыв сарказма, кивнул Кирилл. — Приятно было пообщаться, доктор.
Вышел, хлопнув дверью.
У всех одно и тоже на уме.
А если вопреки мнениям и фактам лже — Анжина — Анжина настоящая? А если прав он, а не доктор, не король и… Что «и»?
Кирилл вздохнул, потер затылок, выискивая это «и» и не найдя, побрел на кухню за завтраком.
— Куда это ты направилась? — услышала Анжина холодный голос за спиной. Крис. Только он может говорить, как сосульку жевать. Женщина обернулась, уставилась на туманный мужской силуэт в паре шагов от нее.
— Мне нужен Ричард.
— Зачем?
— Это наше с ним дело.
— Не много на себя берешь?
— Где он, Крис?
— А где Паул? Давай заключим договор о взаимовыгодном сотрудничестве, кошечка моя, потрепанная, — усмехнулся и попытался обнять женщину. Анжина увернулась:
— Ты ничего не спутал? — спросила холодно.
— Когда-то ты была не против моих объятий… а я не против повторить наше общение. Даже больше скажу — могу взять тебя под свое покровительство.
— Да что вы, граф Феррийский! — усмехнулась Анжина. — Ничего, что мой муж ваш друг?