Страница 30 из 34
— На кого там охотится? — удивился я. — На других, враждебных демонов?
— И это тоже. Не нужно думать, что так называемая «Огненная Бездна» это всего лишь сплошное пламя и кипящая смола. Нижний мир наверняка столь же сложен и многопланов, как наш. Возможно там есть свои леса, озера, города, дороги или горы… А в лесах могут водится хищники, рядом с которыми самые злобные мантикоры или тигры Хайбории покажутся забавными и безобидными щенятами. И потом, откуда мы знаем, вдруг в Бездне тоже имеется своя нечистая сила и свои монстры, которых опасаются жители глубин? Значит, должна быть и своя Ночная Стража…
— По-моему, вы довели все до абсурда, — сказал Гвайнард. — Бездна — обитель Зла, Изначальной Тьмы. Вас, Ройл, послушать, так получается, что у них обитает… кхм… как бы сказать поточнее? Еще более злое зло, так?
— Это всего лишь умозрительные предположения, — Ройл внезапно натянул поводья и вытянул руку, указывая вперед. — Кстати, господа, мы приехали. Вот в этой живописной долине когда-то возвышались пурпурные башни Пифона!
Лично я ничего особо живописного здесь не увидел. Широкая, покрытая густым хвойным лесом долина была зажата между двумя отрогами Немедийского хребта. Зрелище мрачноватое, но в этих местах всегда так — слишком необжита данная область Аквилонии. Никогда бы не подумал, что легендарный Пифон может находиться в столь прозаическом месте. Самый обыкновенный пейзаж, ничего экстраординарного или величественного.
Однако, если рассудить здраво, великолепная Тарантия тоже выстроена на самой заурядной равнине в пойме реки Хорот. А царственный и грозный Бельверус стоит прямиком на болоте — и ничего, никто не жалуется. Почему бы кхарийцам было не устроить свою столицу-дворец именно здесь, в предгорьях?
Сейчас наш отряд находился на возвышенности. Было отлично видно, что прямо у нас на пути, примерно в полутора лигах к Восходу, расположился довольно большой поселок — замечались силуэты бревенчатых зданий под черепичными и дранковыми крышами, над которыми поднимались сизые дымки, часть векового леса возле деревни оказалась вырублена, а по краям освобожденного от деревьев пространства поднимались искусственные отвалы, похожие на большие темные дюны. Надо думать, Ройл копался на покрытых землей и лесом развалинах Пифона уже не первый год.
— Первые изыскания я начал проводить здесь еще во времена царствования Нумедидеса, — подтвердил мои предположения маркграф. — Спокон веку эта долина в местных легендах считалась запретной, вот я и предположил, что она скрывает нечто интересное. Древней историей я увлекался с юности, а когда Ройл перешел от скончавшегося отца в мое безраздельное владение, я полностью отдался этой страсти. Нанял десяток-другой рудокопов и начал наугад рыть землю. Вернее, почти наугад — раньше возле поселка возвышался холм очень необычной треугольной формы, он и стал отправной точкой. Заметьте — мне сразу же повезло! На четвертый день после начала раскопок мы наткнулись на старинную каменную кладку, а на шестой — обнаружили сокровищницу, располагавшуюся в подвале рухнувшего здания.
— Значит, сокровищницу? — насмешливо сказал Конан. — Я все больше начинаю вас бояться, Ройл. Вдруг и на вас лежит проклятие ревенанта?
— Даже если это и так, могу успокоить ваше величество, — с таким же сарказмом ответил маркграф. — Если государь не собирается покушаться на мою жизнь, то повторение вчерашних приключений ему совершенно не грозит… А если говорить серьезно, то я неплохо подготовился к разным неожиданностям. Не сочтите за неуместную похвальбу, но семейство Ройлов не зря считаю одним из самых богатых в Аквилонии. У меня хватило средств, чтобы нанять грамотного мага-равновесника, в те времена уже глубокого старика, не утратившего, однако, ясности разума. Он очень помог мне, предостерегая от возможных опасностей.
— Так что с сокровищницей? — напомнила заинтересовавшаяся Зенобия.
— Когда мы вскрыли каменные своды хранилища, я, признаться, едва в обморок не упал. Все тогдашние рудокопы, принявшие участие в затеянной неким провинциальным маркграфом авантюре, теперь очень обеспеченные люди — я честно отдал им десятую часть сокровищ. Короче говоря, мы выгребли из кладовой золота и драгоценностей на восемь сфинксов.
— Чего? — непритворно поразился Конан. — Восемь? Восемь офирских сфинксов?
Напомню, что «Сфинксом» называется особо установленная Офирским королевством мера веса драгоценного металла, причем соотношение золота к примесям должно составлять девяносто девять к одному и выше. Сфинкс равен ста тысячам офирских денариев, наиболее дорогих и полновесных золотых монет Заката — умопомрачительная сумма! Колоссальное состояние! На эти деньги можно купить целое герцогство, с замком, полями-лесами-речками, двумя десятками деревень и городком. Восемь сфинксов — это восемьсот тысяч денариев Ианты, примерно столько аквилонская государственная казна получает сборов в течении полутора лет.
— Точно-точно! — воскликнула Дженна. — Отлично помню возмущение моего батюшки-купца в 1287 году, когда цена на золото и цветные камни резко поползла вниз, едва не приведя к разорению некоторых ювелирных гильдий! Ваша работа, Ройл?
— Наверное, — пожал плечами маркграф. — Никогда над такими вещами не задумывался, всеми денежными вопросами занимается управляющий, каштелян… Тогда мне было не до расценок на драгоценные металлы. Я понял, что совершил главное открытие своей жизни. Действовать пришлось осторожно, подбирая верных и преданных людей, чтобы Нумедидес и свора королевских шакалов не наложили лапу на принадлежащее мне сокровище древности — сами знаете, они бы не обратили внимания на мои привилегии маркграфа и начали бы копать сами, не зная, с чем можно столкнуться на руинах древней крепости. Этих мерзавцев интересовало бы только золото…
— И что вы сделали? — поинтересовался Гвайнард.
— Сначала я начал искать тех, кому можно довериться. И выбрал два самых достойных сообщества — гильдию Ночной Стражи и зарождавшийся в те годы конклав волшебников Алого Пламени Равновесия. Тем более, что обе организации работают в весьма тесном сотрудничестве, не так ли?
— Согласен, — кивнул Гвай. — А потом?
— Потом мне пришлось окутать свои изыскания тайной. Долина отлично охраняется, доступ к раскопу имеют только самые верные и проверенные люди. До нынешнего дня в Тарантии не знали, чем занимается маркграф Ройл.
— Зря вы развели такую таинственность, — огорченно сказал Конан. — Я смог бы помочь. Знакомств в среде магиков у меня много, да и королевские службы имеют доступ к рукописям и документам, которые вы никогда не раздобудете. Это может весьма упростить работу.
— Благодарю, мой король.
— С одним условием! Десятую часть найденных сокровищ — в казну!
— Согласен. Меня мало интересует золото, его достаточно, чтобы обеспечить безбедную жизнь правнукам правнуков. Если так, то могу я спокойно обсудить с бароном Юсдалем вопросы об интересующих меня рукописях королевской библиотеки?
— И тоже условие, — не удержался я. — Вы позволите мне ознакомиться с вашей коллекцией пергаментов и снять копии!
— Разумеется! С любых фолиантов, не являющихся магическим книгами. Это может оказаться… гм… весьма чревато.
Тем временем мы въехали в гостеприимно распахнутые ворота поселка над которым красовалась озорная вывеска «Новый Пифон». Первое, на что я обратил внимание — это возведенная вокруг деревни крепостишка, не особо мощная, но достаточная для того, чтобы обороняющиеся могли продержаться до прихода подкреплений. Много вооруженных людей. Смотровые башни, поставленные по периметру. Рабочего люда, наоборот, не заметно. Скорее всего, трудятся на огромном раскопе, находящемся всего в полулиге от поселка.
— На развалинах работает не больше пятидесяти человек, под руководством назначенного мною прецептора Нового Пифона, который одновременно является придворным магом, — словно прочитав мои мысли, пояснил Ройл. — Изыскания следует вести крайне осторожно, а то выкопаем что-нибудь такое, о чем будут сожалеть даже наши потомки в тысячном колене… Ага, вот и сам господин прецептор! Нас, оказывается, встречают!