Ной и его сыновья

Смотритель оглядел грязно-зеленое новорожденное море. Где-то под ним по-прежнему стоят десятки, а может, и сотни загадочных сооружений, И если отбросить ненужный флер околорелигиозной, бессмысленной, дидактичной, мрачной недосказанности, из-за которой погиб в Ис-Кериме весь шумерский народ…

(без восьми человек плюс Смотритель, он же — Хранитель Времени)…

то эта сеть пирамид-информеров могла бы сослужить человечеству добрую службу.

История перегружена сослагательным наклонением…

10

Погода более не радовала солнцем и чистым небом — все больше мелкие моросящие дождички, умеренное, но противное, надоедливое волнение на воде, буйнопомешанные…

(на резкой перемене направлений)…

молодые ветры. Да плюс еще первые стычки неба и земли — из-за разницы электрических потенциалов: ярчайшие, вполнеба, молнии с громом, вызывавшие почти первобытный ужас у шумеров. Хотя видали они и не такое. Вон метеорит перед носом пролетел — и ничего, вон уже и к звездному небу худо-бедно привыкли, перестали торчать на палубе без сна, а молния, видите ли, пугает до дрожи. Женщины плачут, мужчины бледнеют и заводят разговоры «о вечном». Лишь Смотритель да беспробудно спящие животные относятся ко всему происходящему сдержанно, без лишних эмоций. Впрочем, и люди никуда не денутся — привыкнут. А пока — знакомьтесь: это ваша новая родина, это ваша послепотопная Земля с капризной, злой погодой и вечно нестабильным давлением. Одно, впрочем, вытекает из другого.

О давлении.

Смотрителю с новым атмосферным давлением было уютно. То есть он и до Потопа не испытывал великих неудобств — специалисты Службы кого хочешь натренируют, для каких угодно условий, но возврат воображаемого барометра из мощного «зашкала» к пусть не особо благоприятным, но таким родным «буря», «дождь» и «пасмурно» все-таки радовал, ибо натренированность не значит привычка. Сравнимо с радостью человека, возвращающегося домой: головная боль не мучает, дышится легко и никаких головокружений нет. А вот шумеры никак не могли приспособиться к пониженному давлению и явно уменьшившемуся проценту кислорода в воздухе. Они, конечно, не оперировали такими понятиями, их жалобы сводились к «тяжело дышать» и «голова разрывается изнутри». Смотритель вспомнил умное словечко «гипоксия», как раз из лексикона врачей, мариновавших его в барокамере перед броском в «поле». Эти же врачи и предсказывали Смотрителю небольшое расстройство здоровья, а гипотетическим тогда для всех «службистов» шумерам — неслабые мучения во время переходного периода. Но эскулапы из Службы Времени не были знакомы лично ни с одним из представителей допотопного населения и потому ошиблись: шумеры отделались лишь гудящими головами, бурчащими животами и оглушительным храпом по ночам. Могучие организмы, выращенные в буквально тепличных условиях допотопной земли, с честью вынесли все. А слегка распухшие конечности и чуть выпученные глаза даже забавляли. Правда, когда всей семьей пытались снять кольцо, сдавившее до отека палец Зелфы, веселиться не приходилось, но это было скорее исключением из правила.

Еще из непривычного. Семью Ноя удивлял огонь, который разжигался не так охотно, как раньше, и горел куда менее весело, чем в их домашнем очаге. Ной высказал сразившее Смотрителя своей поэтичностью предположение о том, что «огонь скорбит по прежним временам». О кислороде воздуха, однако, Смотритель Ною рассказывать не стал: во-первых — Хранителю Времени физику и химию знать не полагается, а во-вторых — зачем нужна проза, если налицо — скорбь огня!

Впрочем, со скорбящим огнем тоже сжились. Смотрителю казалось, что Ной и его семья встречают все превратности новой жизни с каким-то сдержанным героизмом, будто осознавая, что за предназначение им уготовано — как-никак праотцы и праматери. Но позже, присмотревшись, он понял, что никакого героизма-то и нет, а есть обычное человеческое принятие неизбежного — по-деревенски просто, без лишних эмоций, с холодной головой, мыслящей рассудительно и прагматично. Это, конечно, убавляло романтики, но да и бог с ней — ею обильно наполнят все последующие многочисленные летописи и сказания о Потопе, не исключая и самого известного, носящего codename — Миф…

Кстати, о сказаниях.

Смотритель отправлялся в это «поле» с намерением обнаружить ответы на ряд загадок, мучивших исследователей Потопа не один век.

Готовясь к броску, он изучил все, что только было возможно, и не без удивления обнаружил, что легенд о Потопе, практически слово в слово повторяющих друг друга, — больше десятка! И еще столько же — с похожим сюжетом, но написанных по-другому. Причем территориальный разброс огромен — от Австралии до Южной Америки, не минуя ни Европы, ни даже севера России. Стоит вспомнить, что не только на горе Арарат обнаружены останки огромной лодки, по габаритам в точности соответствующей Ноевой. Еще и в пяти других горных массивах, опять же в разных частях света, востроглазые спутники углядели то же самое, подобное, похожее. Складывалась более-менее четкая картина, поражающая, однако, своей масштабностью. Получалось так, что Потоп действительно был всемирным и Ной оказался не единственным сообразительным, на каждом континенте должен был возникнуть…

(точнее — всплыть)…

как минимум один его коллега, учинивший точно такое же мероприятие.

Смотритель, закопавшийся в распечатках файлов, был немало удивлен, обнаружив эти сведения. К его рабочему плану автоматически прибавлялась задача доказать их или опровергнуть. Он сделал запрос генетикам, которые с радостью поведали, что уже задумывались над «потопной» теорией обновления человеческого генофонда и нынче готовы предоставить следующие данные: все человечество, по их утверждению, ведет свой род от двадцати восьми прародителей. Именно столько изначальных генных наборов удалось обнаружить за довольно продолжительный период исследований — с конца двадцатого века. Причем только в Европе этих прародителей было четырнадцать. Но и полностью полагаться на эти данные генетики не советовали — уж больно велика вероятность того, что какие-то наборы либо еще не найдены, либо потерялись безвозвратно в ходе войн, эпидемий и геноцидов. Ни у кого из ученых, с которыми допелось общаться Смотрителю, не было ни одной гипотезы о ТОМ, как информация о надвигающемся Потопе и возможном (однотипном) способе спасения могла быть распространена по всему миру. Совпадения — под большим вопросом, ибо маловероятно, что в разных точках планеты одновременно начали плавание несколько совершенно идентичных по размерам и конструкции кораблей. Церковники, беззастенчиво глядя на ученых, утверждали, что все просто — Бог подсказал людям наиболее правильный вариант, и люди, последовав Его совету, спаслись. Ну а то, что в Библии описан подвиг одного Ноя, так это тоже объясняется до слез элементарно: зачем марать бумагу, излагая идентичные повествования? И так ясно, что произошло. Имеющий голову — да сообразит.

Но ученые и примкнувший к ним Смотритель по определению не умели искать легких, бездоказательных путей и потому, поблагодарив представителей религий за помощь, продолжили ломать мозги над проблемой… назовем ее проблемой «множественности Ноев». Однако по всему выходило, что, кроме Бога, никто или ничто не могло оповестить ни Ноя, ни других «ковчегостроителей» о надвигающемся катаклизме и подкинуть идею проекта судна. Тупик.

Но похоже, выход из него найден.

После того, как довелось и с Оракулом поговорить, и на космический фейерверк полюбоваться, и на Ковчеге начать плавание, картина более или менее прояснилась. Пирамиды и приставленные к ним Оракулы — вот ключ к разгадке, но не сама разгадка. Успокоиться и сказать самому себе: «Тайна Потопа раскрыта», — мешает история Ноя…

(реального, а не из Мифа)…

которому никто ничего не подсказывал. Он сам нашел пещеру, точь-в-точь соответствующую размерам корабля. Для него Потоп был такой же неожиданностью, как и для всех остальных шумеров. И, в конце концов, ему никто не приказывал спасать животных: он тоже это сам придумал. Тем более что в трюмах хоть и скопилось немало всякого зверья, этого все же недостаточно, чтобы полностью восстановить всю земную фауну. Стало быть, не он один спасает животных: кенгуру и коал спас австралийский коллега, бурых медведей и уссурийских тигров — сибиряк, слонов и жирафов — африканец…