Страница 53 из 112
— Вот, — девушка, не вставая с колен, протянула ей запечатанный конверт.
Герцогиня небрежным движением разорвала его, прочла записку и вновь раздраженно пнула туфелькой девицу, — Где сама посылка? Я все прочла.
— Это все, Ваша Светлость, — девушка приподнялась и непонимающе посмотрела на нее.
Та скривила губы и бросила ей письмо.
— Читать ты надеюсь, умеешь, так вот, читай вслух.
Девушка подобрала листок и, запинаясь от волнения, начала читать:
"Герцогиня, я очень благодарна за тот теплый и радушный прием, что Вы вчера мне оказали. Я помню нашу договоренность и посылаю Вам с моей фрейлиной то, что, несомненно, заинтересует Вас. Я расстаюсь с этим подарком с большим трудом, не из-за его огромной ценности, хотя для любой женщины это немаловажно, а потому что с ним связано еще и много воспоминаний, но Ваша дружба, Алина, для меня гораздо ценней. Поэтому примите этот подарок в знак моей самой глубокой признательности и уважения. Ваша Гертруда."
Закончив читать, девушка вскинула на герцогиню глаза и тихо прошептала:
— Ваша Светлость, я клянусь, больше она не передавала мне ничего.
— Хочешь намекнуть, что королева решила сыграть с тобой и со мной злую шутку? — иронично осведомилась Алина.
— Ваша Светлость, я не знаю, как это можно объяснить, но кроме этого письма Ее Величество не давало мне ничего. Вы можете приказать обыскать меня, карету… но у меня действительно ничего больше нет…
— И по дороге ты не останавливалась? И королева тебя до самой кареты проводила?
— Нет, королева не провожала меня, и по дороге мы останавливались… но я не крала ничего, клянусь…
— Ты считаешь, чему я должна поверить: твоим клятвам или письму королевы? К тому же ты лжешь. Я знаю, что герцог Веренгер что-то дарил тебе, ну или оставлял на хранение. Если ты врешь даже в таких мелочах, как я могу тебе верить в чем-то еще?
— Не дарил он ничего и на хранение не оставлял, — со слезами в голосе проговорила девушка и прижала руки к груди, — ну что мне сделать, чтобы Вы поверили мне?
— Ну что ж, отъявленная лгунья, не хочешь откровенно разговаривать со мной, поговоришь с палачом. Я тебе это быстро устрою.
— Не надо, Ваша Светлость… — девушка залилась слезами, — помилосердствуйте… если Вы обвините меня, меня же казнят как воровку… а я не крала…
— Не хочешь, чтоб обвинила, быстро вспоминай, что герцог дарил или давал тебе.
— Ничего не дарил… — закрыв лицо руками и рыдая, проговорила та, а потом вдруг вздрогнула, подняла голову, и в ее глазах вспыхнула надежда, — Я вспомнила, Ваша Светлость, может, Вы про это меня спрашиваете… Мне на днях его посыльный, которому я отдавала деньги, чтоб долг погасить, дал баночку губной помады. Но это не подарок и не от герцога он мне ее привез, это чтобы я попробовала и заказала потом у него, если мне понравится. Там и баночка простенькая совсем, обычное стекло, да и помады там совсем мало, на раз не больше… Она только какая-то ароматизированная и с какими-то добавками. Густав, ну посыльный то есть, сказал, что она мужское желание повышает, если к мужчинам в рот попадет или сами понимаете на что… и что он сам на себе испытал, эффект сказал ошеломляющий… и сказал, если я останусь довольна, то он мне больше привезет, только уже, конечно, за деньги. Но я не пользовалась ей еще, король больше недели не звал меня…
— Ты точно не пользовалась ей? Даже не пробовала?
— Нет… — Регина замотала головой, — я же говорю, там ее совсем мало… я подумала, что когда к королю пойду, тогда и попробую. Так-то зачем?
— Где она?
— У меня в спальне, на столике.
— Великолепно, куколка. Значит так, сейчас я тебя отправлю в темницу замка, и ты посидишь там до тех пор, пока я сама не встречусь с королевой и не выясню это произошедшее небольшое недоразумение. При этом если за это время ты ни с кем не попытаешься общаться и будешь молчать, я скорее всего не предъявлю тебе никаких обвинений, даже если не найду то, что ты должна была мне привезти. Однако если я узнаю, что ты пыталась, хоть каким-то образом с кем-то общаться, ты прямой дорогой отправишься к палачу, и уже он будет выяснять, кто твои сообщники и с кем ты и для чего налаживала связи.
— У меня нет никаких сообщников, Ваша Светлость.
— Тогда тебе не составит труда несколько дней помолчать, куколка, пока я все не выясню, — жестко сказала герцогиня и повернулась к Виктору, — Вызови охрану.
Появившимся охранникам, герцогиня указала на все еще всхлипывающую Регину, — В отдельную камеру ее, и чтоб не общалась ни с кем. Хоть раз рот откроет, мне доложите.
— Ее как в цепях или в колодках держать? — уточнил старший из охранников, вытягиваясь перед герцогиней.
— Так пока пусть посидит, главное чтоб молчала.
— У нас не поговорит, не извольте беспокоиться, Ваша Светлость, будет молчать, — охранник шагнул к Регине и, взяв за плечо, вывел в коридор.
Герцогиня удовлетворенно кивнула и, отойдя к окну, замерла, устремив взгляд в даль. Из этого состояния ее вывел звук раскрывающейся двери. Она обернулась и увидела короля.
— Что-то случилось, милорд?
— Я хотел это спросить у тебя, — закрывая за собой дверь, проговорил он.
— У меня? — удивленно спросила Алина.
— Я видел, что ты отправила Регину в темницу, и хочу знать, к каким выводам ты пришла, и как будешь обосновывать задержание фрейлины королевы.
— И Вас и девочку хотели отравить, достаточно подло воспользовавшись ее наивностью и доверчивостью… сейчас ей безопасней посидеть у меня в темнице, чем вернуться во дворец. А обосновывать я это буду, например ее недостаточной покорностью и дерзостью мне. Могут же у меня быть подобные причуды. Вроде как девочка нагрубила, и я, зная, что она одна из Ваших фавориток, решила проучить ее, и на ее примере показать двору, что со мной стоит считаться всем, и перечить мне не стоит даже тем, кто спят с тобой.
— Она что, действительно нагрубила тебе?
— Нет, мой государь, я придралась на ровном месте. Однако эта ложь, спасает ей жизнь. Кстати было бы неплохо, если б Вы прилюдно заступился за нее, а я закачу Вам сцену, и Вы уступите.
— Ты умеешь закатывать сцены?
— Я постараюсь. Жизнь девочки стоит того.
— И как же нас хотели отравить?
— В ее спальне, на столике стоит стеклянная баночка с помадой. Она намазала бы ей губки, перед свиданием с Вами, а что было бы дальше, Вы сможешь увидеть, если заставите кого-нибудь из приговоренных к смертной казни намазать ей губы или его мужское достоинство. Только делать это не торопитесь, на Вашем бы месте я отправила доверенного человека подежурить в ее спальне. Узнав, что я пленила девочку, ее спальню кто-нибудь постарается навестить, и Вы получите еще один хвостик, за который сможете быстрее распутать весь клубок заговора.
— Кто ей это дал?
— Не торопите меня, милорд, Вы все узнаете в свое время, подождите возвращения моего супруга.
— Черт, ну конечно, Регина была подданной Веренгера, и она его протеже.
— С выводами не торопитесь, все может быть не так просто, хотя и это не исключено.
— Алина, девочка моя, — король шагнул ближе к герцогине и нежно обнял за плечи, — ты уже который раз спасаешь меня… Как же мне отблагодарить тебя, мое сокровище?
— Отпустите в монастырь…
— Про это и думать забудь! Слышишь? — зло проговорил король, тряхнув ее за плечи, — Я не посягаю на твою честь, но твое присутствие мне необходимо. Ты получишь все! Все, что пожелаешь. Я согласен, если ты того пожелаешь, даже Алекса казнить хоть он и по душе мне, но ты в любом случае останешься при дворе. Ясно тебе?
— Вы считаете, я могу потребовать казни собственного супруга, которому хоть и по Вашему принуждению, но дала клятву быть верной и покорной?
— Это твое дело, что требовать от меня. Я выполню все, что в моих силах.
— Тогда хотя бы позвольте мне общаться с младшими дочерьми. Меня не допускают к ним.
— Это не в моей власти. Это лишь герцог может тебе позволить, так как только он определяет условия их пребывания там.