Обитель спящих

— Пусть приведут твою дочь, Раттера, прекрасную Инор. Пусть споет она песню, тихую и нежную. И пусть уснет измученный странник, потому что он не спит уже много дней.

Раттера явно колебался. Он переводил взгляд с Конана на дракона, словно прикидывая, можно ли доверять этим двоим. Сам он никогда не видел живого дракона, но у рода Южного Ветра было множество легенд об этих огромных и коварных тварях. Киммериец протянул ему секиру.

— Возьми. Тебе она больше пристала. И если и в самом деле есть на твоих кораблях девушка, умеющая петь, приведи ее. Потому что, клянусь Кромом, он умрет, если не заснет сегодня.

Атлант принял оружие и кивнул своим воинам. Круг распался, двое пошли к кораблям. Вскоре они вернулись, неся на сцепленных руках девочку лет пятнадцати. У нее были яркие синие глаза и черные косы до пят. Воины спустили ее на землю, и она пошла к отцу. Встав перед ним, Инор сначала вопросительно посмотрела на него, потом перевела взгляд на Конана — и тут же зарделась, вспыхнула щеками и прижалась к Раттере. Видно, не сразу поняла, что чужой, подумал Конан. Значит и впрямь похож он на ушедших атлантов и в жилах его течет древняя кровь, крепкая, как старое вино, что с годами не киснет, а лишь набирает силу. Дракона темнокосая красавица, казалось, не заметила. Впрочем, сейчас, съежившись, неловко подвернув под себя голову и лапы, он походил больше на серо-голубой обломок скалы, невесть откуда принесенный на каменный остров.

— Спой нам, Инор, — мягко сказал Раттера, обняв ее за плечи.

Девушка послушно села, сложила руки на коленях и запела голосом чистым, как хрустальный колоколец:

Послушай, спою тебе песню одну:

Светлая дева жила в старину

Над озером среди гор.

Ясные звезды, с неба луну,

Звенящую горную тишину

Вплетала она в свой убор.

Инор пела, и тихое поскуливание дракона сменилось ровным сопением: он спал. Похоже, девушка и в самом деле не увидела в большом голубом камне живого существа, она просто пела, потому что ее об этом попросили — для отца и для синеглазого незнакомца.

— Десять дней назад, — рассказывал Раттера, — я увидел в секире огромного зверя. Он жег корабли и убивал людей. Я спросил Риорду: что означает это видение, но он только рассмеялся. А три дня назад он показал мне этого же зверя, плывущего в океане, и сказал, что он плывет сюда. «Что нужно сделать?» — спросил я. «Плыви к северным островам ему навстречу, — ответил мне он. — И не бери с собой никого, кроме Инор, твоей дочери». Я решил, что он снова смеется надо мной. В мое время с Потаенных Островов уже не приходили эти твари, но наш народ сохранил легенды о том, как полчища их обрушились на наши земли во время Катастрофы.

Когда песня закончилась, Раттера велел своим людям вернуться на корабли, а сам остался с Конаном и драконом. Рорта тоже не торопился исчезать. Атлант и киммериец сидели на камнях, дракон сопел и чуть поскуливал во сне, как собака, дух секиры парил над ними голубоватым облачком.

— Ты уже второй раз говоришь: «Потаенные Острова», — заинтересовался Конан. — А знаешь ли ты, где они находятся?

— Конечно знаю, ибо неоднократно видел их издали, — ответил атлант, немного удивленный вопросом. — Но попасть на них невозможно, их охраняет сильнейшая магия, мне неподвластная.

— Этот — попадет, — заверил его Конан, кивнув на дракона. — Он только и мечтает, как бы поскорее очутиться дома. Я взялся его довезти, мы туда и плыли, да нас, видно, отнесло течением. Он может спать только там — или под чью-нибудь колыбельную. А из меня певец никудышный.

— Помнится, ты все же выиграл состязание певцов в Прадешхане, — ввернул призрак со смехом. — Или я что-то позабыл за прошедшие годы?

— Ну, — хмыкнул Конан, — то было просто. Если бы судил мужчина, мне бы ничего не досталось. Но судила женщина, а женщинам в мужчинах нравится не голос, а кое-что еще!.. Так далеко отсюда эти острова? И в какой стороне лежат?

— Отсюда — на северо-восток, — ответил Раттера. — Пять дней пути при хорошем ветре.

— Этот выспится, так будет нам любой ветер. — Конан похлопал дракона по бирюзовому боку. Тот проворчал сквозь сон что-то бранное и снова затих. — А что за люди там живут?

— Доподлинно никто не знает, даже Рана Риорда. Говорят, что они живут тысячу лет, что каждый из них маг и постиг все премудрости земные и небесные. Я сам сведущ в магии, но проникнуть на их острова не могу, хоть и пытался не один раз. Говорят еще, что они такой же древний народ, переживший Катастрофу, как и мы. Еще говорят, что они ездят верхом на драконах и пашут на них землю, но это уже, конечно, сказки. Как можно впрячь дракона в колесницу или навьючить на него седло? Нет, драконы всегда были их воинством. Многие из них могут дышать огнем, превращая людей в головешки в единый миг, иные умеют прокапывать под землей огромные тоннели. Страшные твари! Я бы на твоем месте не слишком стремился попасть в те земли!

Призрак тем временем рассматривал свернувшегося в клубочек Аридо.

— Помнится, когда я последний раз встречался с одним из них, тот был гораздо крупнее, — проклекотал он. — Ты везешь домой самого последнего дракона, Конан. Если бы было иначе, я не задумываясь убил бы его. Но жители Нихон-но будут счастливы видеть его и уже больше никуда не отпустят. Поэтому плывите, куда плыли. Больше драконы не обрушатся ни на Туранский материк, ни на земли My. Хотя… кто знает, что будет через тысячи тысяч лет? Так далеко я заглянуть не могу.

— Страна магов… — пробормотал Конан. — Что-то мне не слишком хочется туда плыть…

— Зачем же ты плывешь туда? Там и в самом деле опасно, клянусь Всемирным Равновесием! Твой дракон теперь и сам доберется до них, а мы дадим тебе и судно, и хорошую команду. Или Рана Риорда перенесет тебя туда, куда ты сам пожелаешь.

Предложение звучало заманчиво, и Конан покосился на спящего дракона — тот и в самом деле мог бы и один доплыть отсюда до своих островов! Еще неизвестно, как встретят чужака жители загадочной земли, куда не могут пробиться даже корабли атлантов. Или вдруг Аридо потеряет голову от счастья и откажется везти напарника обратно? Но на вендинском берегу киммериец пообещал дракону не бросать его, а, как говорится, давши слово — держись, даже если давал его злейшему врагу.

— Нет, — покачал он головой, — не могу. Я потребовал у него, чтобы он больше не убивал без нужды, а в ответ пообещал, что не брошу его по дороге.

Он рассказал о том, как встретился с драконом, почему согласился искать с ним неизвестный остров («Три острова, — поправил Рана Риорда, — три острова в виде раскрывшего пасть дракона, и называют их Нихон-но, Земля-Среди-Морей»), как они поплыли в Вендию и узнали там, где же лежат эти самые острова, как вышли из гавани Ланки и как сбились с курса, хотя шли прямо на восход.

— Здесь из Вендийского моря, огибая Уттарийский полуостров, идет сильное течение, — пояснил Раттера. — Вы каждое утро выравнивали курс и потому задели его только краем, иначе вас снесло бы прямо в Мертвое море, Кладбище Кораблей, как мы его называем. Туда прибивает все суда, погибшие между нашими землями и Внешними островами.

— У нас почти кончилась вода, последний раз мы брали ее на островке к востоку от Последнего острова, — продолжал Конан. — Поэтому, увидев землю, я свернул сюда. По правде сказать, я уже отчаялся, думал, он так и издохнет у меня на руках.

Выслушав его рассказ, атлант какое-то время молчал, затем серьезно сказал:

— Если ты так настойчив в своем желании дойти до края мира, я не стану тебя больше отговаривать. Но, быть может, в наших силах что-нибудь сделать для тебя? Я исполню любую твою просьбу, Хранитель Рана Риорды. Ибо среди детей Гидаллы ты теперь известен именно под этим именем. Дух секиры поведал нам вашу историю, и, поверь, весь род Южного Ветра благодарит и благословляет тебя. Здесь, на этой удаленной от всех пределов земле, у нас нет двуногих врагов, но есть множество иных неразумных тварей, которые нападают на наши города, портят посевы и крадут детей.