Страница 60 из 128
Одно хорошо, - решил Октавио, выбираясь из душного опостылевшего чердака и перебираясь на сеновал. Умбирадец, привязанный у забора, учуяв хозяина, приветственно тряхнул головой и издал короткое ржание. - Одно хорошо, - повторил генерал, устраиваясь в копне душистого сена. - Пока здесь шумно, ни одна крылатая кошка не сунется.
Громдевур потянулся, сладко зевнул, положил руку под голову, продолжая краем глаза следить за творящимся во дворе безобразием - так, один из охранников уже зажимает расцарапанное до крови лицо, кто-то вопит, что ему чуть голову не прострелили… Однако ж, умеют люди развлекаться, - подвел итог Октавио. И принялся мечтать о том, как бы посчитаться с «мэтром Лукиным» - интуиция подсказывала, что не зря Волков так уважительно и внимательно прислушивался к сладким речам лысого коротышки. Уж не с вашей ли легкой руки меня вчера чуть не убили? - нахмурился Громдевур. - С чего только, не понятно. Ну да ладно, выясним. Эх, надо что-нибудь придумать, чтоб жизнь вам малиной не казалось. Ага, - осенила храбреца чудесная идея, - а не подбросить ли вам на порог какой-нибудь знак от недоброжелателя? Например, дохлую кошку?
И как по заказу, Кот появился. Огромный, растрепанный, как «ерш» трубочиста, он забрался на сеновал, осторожно принюхался к сапогам Октавио, потом по-пластунски пролез вверх, к лицу.
- Что, усатенький, - спросил Громдевур, то ли поглаживая животное, то ли прикидывая вес черно-белой тушки, - согласен одного умника напугать?
- Мдау, - согласился Кот. - Фрффрффссф…за вяулеурьянку…
- Останови их! - вопил Сашка придушенным шепотом. Вьюнки, прочно обосновавшись у него на шее, время от времени пытались дотянуться до ушей и рта аспиранта.
- Успокойся, они абсолютно безвредные! - не соглашался тратить ману на всякие пустяки Лот. Корни «зеленой колесницы» сплелись в три больших шара, весело и быстро катящих по степи маленький островок с двумя пассажирами; благодаря уговорам мага сорняки с каждой минутой добавляли себе роста, листьев и распустившихся цветов.
- Безвредные? Безвредные?! Да убери ж от меня эту чертову крапиву!
Судя по звукам, Глюнов вступил в единоборство с большими колючими листьями, жизнерадостно полощащихся на ветру, как флажки рыцарей. И, разумеется, Сашка проиграл.
- Между прочим, крапивные ожоги очень полезны. Повышают…э-э… общий энергетический потенциал, - ответил Лот. Никакого беспокойства ни от крапивы, ни от обильно рассыпающейся полынной пыльцы, ни от покалываний помахивающего длинными остями овса он не испытывал, так что на жалобы Саши Лот решил попросту забить.
Позади раздалось шлепанье зеленых листьев по чьей-то коже, сдавленные требования прекратить немедленно и жалобные проклятия.
- Тише, - скомандовал Лот при приближении к человеческому жилищу. - Если не прекратишь вопить и ругаться, нас могут услышать.
- Пусть слышат! - гневно зашипел Глюнов, - Пусть все слышат! Пусть только уберут от меня эту колючую гадость… - и он принялся выпутываться из колючек и длинных извилистых лиан. Лот не сумел удержать короткий смешок - цветочки вьюнков, уцепившиеся за шевелюру молодого человека, придавали ему сходство с юным божеством; а судя по опухшим красным отметинам, оставленным крапивой, божество божественно перебрало и было счастливо, как кентавр на скотобойне.
- Нельзя так обижать растения, - серьезным тоном наставника объяснил Лотринаэн. - Они обижаются и молча мстят.
- !!! - ответил Сашка. - И еще два раза!!!
Оставив на сорняках лоскутки своего белого халата, Саша выпутался, отбежал на десяток шагов в сторону и принялся сдирать с себя последние листочки.
- Не пугай людей, - предостерег Лотринаэн. Прислушался.
Большой дом суетился - но очень вяло, явно отходя ко сну. Решив экономить магию, Лот не стал запускать сканирующее заклинание - так, просто вслушался и всмотрелся, донельзя напрягая шесть основных чувств.
- Не похоже, что генерал здесь, - наконец, с разочарованием подвел итог Лот. - Я не чувствую его в этом доме.
- А что же лошадь? - спросил Сашка, подходя к привязанному к колышку большому серому жеребцу.
Тот, будто понимая человеческую речь, переступил стреноженными ногами, тряхнул головой и потянулся к Сашке.
- Извини, дружище, ничего с собой нет, - на всякий случай Глюнов обхлопал карманы. - Хотя на, угощайся, - и, сорвав вьюнковый «грамофончик» с их зеленой «колесницы», протянул коню.
- А вяулеурьянка? - неожиданно, как черт из табакерки, выскочил из-под забора Черно-Белый Кот.
- Ты здесь! - успел удивиться прыткости своего питомца Сашка, как вдруг кто-то большой и страшный набросился на стоящего в десяти шагах Лотринаэна.
Несмотря на темноту, озаряемую только блеклыми звездами, Громдевур узнал чернокнижника, обеспечившего ему путешествие в этот безумный мир, с первого же взгляда. Генерал мысленно поздравил себя с тем, как верно рассчитал место засады - если бы он увел коня дальше от усадьбы, кто знает, не осталось ли в степи подружек убитого вчера сфинкса - староста Монти-над-Бродом, кажется, говорил о целом стаде «свинксов»; а если бы оставил всё, как было - кто знает, насколько чутко спит господин Курезадов со своим семейством и гостями.
Незнакомый парнишка, связавшийся с чернокнижником, сыпал проклятиями направо-налево - ничего удивительно, от всяческих оживающих и бегающих растений самого Октавио тоже иногда бросало в дрожь; полез к коню- на секунду генерал напрягся, решая, не нуждается ли верный четвероногий товарищ в помощи. Но потом, когда чернокнижник, замечтавшись, рассеянно подошел ближе, даже не думая посмотреть под ноги и заметить залегшего в засаде Громдевура…
Грех не воспользоваться случаем.
Октавио со всей силы подсек ноги мага, перехватил падающее тело и перебросил через голову, саданул кулаком по ребрам, смачно встряхнул, размахнувшись, вмазал кулаком в челюсть - проклятый колдунишка успел увернулся; раззадорившись, Громдевур врезал еще раз, приговаривая, как он рад встрече… Сейчас ты, дубина, у меня за всё ответишь… Поколдовать, гад, захотел? На тебе, нна, будешь знать, как заклинаниями разбрасываться!
- Остановитесь! - пищал, как комар, перепуганный парнишка. Говорящий Кот довольно подзуживал, приговаривая со своим котейкиным акцентом, что «мяуло, мяуло…» Чернокнижник попытался выкрутиться - гибкий и верткий, как змея, скотина этакая; Громдевур, словив беглеца за шкирку, снова бросил его наземь, придавил коленом, собираясь…
- СТОЯТЬ, - мертвячим голосом велел мальчишка, и Октавио сам не понял, почему застыл, забыв, как дышать и как разгонять кровь бьющимся сердцем. - Остановитесь, пожалуйста, - чуть спокойнее повторил незнакомец.
Октавио с удивлением посмотрел на паренька: тот показался ему столь молодым и безвредным, а тут глядите-ка… и магичим помаленьку, и вороненый пистоль в лицо тычем. Кто ж ты, мальчик? Чего ж ты так рано на тот свет собираешься?