Цыганское гадание

– И ты ни слова не сказал об этом, когда вернулся в Рукхоуп, – укоризненно сказала Тамсин. – Ты мог бы даже украсть меня, как Джок украл Анну. Я бы не стала возражать.

Уильям прижался щекой к ее лбу.

– Думаю, я боялся, – прошептал он. – Что-то мешало мне сделать это, заставляло медлить, ожидая, возможно, подходящего момента. Когда ты гадала мне на Таро, ты заставила меня задуматься об этом, и я решился.

– Ты говоришь о судьбе? О том, что открыла карта шут? – спросила она.

– Да, судьба, – сказал он, целуя ее в бровь. – Но не только. Скорее, твои слова о сомнениях и страхах, о том, что нужно иметь силу, чтобы изменить свою жизнь. В тот момент я так сильно хотел сказать тебе о своих чувствах, что едва не заключил тебя в объятия прямо на глазах матери и сестры.

– Но вместо этого ты убежал, пробормотав что-то насчет своих арендаторов.

– Да. Я ездил по своим землям и думал, думал… Тамсин, я никогда не был трусливым, нерешительным человеком, я никогда в жизни не колебался, – сказал он. – Но ты похитила мое сердце, как грабитель в ночи, ты покорила меня, опутала своими сетями.

– Пока ты не выбрал правильную дорогу, – сказала она.

– Ты показала мне путь, который я должен был выбрать, который мне был нужен, чтобы идти дальше, – ответил он.

– Путь, которым ты должен идти, это и мой путь тоже, – сказала она и подняла голову, открыв губы навстречу его медленному поцелую. – Судьба свела нас вместе.

– Тогда будем надеяться, что теперь она удовлетворена и наконец-то оставит нас в покое, – ответил он. – А сейчас, я думаю, нам стоит отправиться в Мертон и рассказать обо всем твоему отцу.

– Эти новости порадуют его, – согласилась она, улыбаясь.

Дальше они ехали бок о бок. Уильям взял ее руку в свою и не отпускал всю дорогу, прижимая к себе, словно самую большую драгоценность. Тамсин чувствовала себя так, будто в его ладони лежало ее сердце, и пока оно находилось там, с Тамсин не могло случиться ничего дурного.

– Что там за огонь? – спросила Тамсин, когда коровья тропа привела их на земли Армстронгов.

Впереди над вершинами деревьев поднимались залитые лунным светом башни Мертон Ригг, крепости из темного камня. Уильям посмотрел в сторону, куда она указывала, и нахмурился, пытаясь определить происхождение золотистых отсветов, мелькавших между деревьев.

– Кажется, факелы, – сказал он. – Скоро узнаем.

Ему пришла в голову мысль, что, возможно, кто-нибудь из особенно воинствующих кланов все-таки отправился в рейд даже в такую мерзкую ночь. И эта мысль Уильяму не понравилась. Он перевел своего гнедого в быстрый галоп.

Тамсин скакала рядом. Тропа шла вдоль склона, а потом снова поднялась на гребень, повторяя изгибы холма. Уильям и Тамсин въехали на очередную вершину, а потом спустились по склону вниз. Отсюда Мертон Ригг уже был виден как на ладони.

Замок возвышался на насыпном холме, его окружали стены и рвы, которые расходились от замка концентрическими кругами. Густой лес при свете луны выглядел темной сплошной массой. Группа лошадей, выхваченная из темноты светлым пятном, двигалась вдоль основания внешней стены. Уильям прищурил глаза и увидел нескольких всадников. У одного из них в руках был горящий факел. Огонь факела колыхался, выбрасывая желтые язычки пламени. Уильям видел, как всадники достигли открытых подъездных ворот решетки, но проехали мимо до угла и завернули за него. Уильям и Тамсин наблюдали, как через некоторое время эта странная группа показалась из-за противоположного угла и снова поехала вдоль стены, а потом снова завернула за угол.

– Что за черт? – удивленно спросил Уильям, обращаясь к самому себе. – Что там происходит?

– Там отец и несколько наших родственников, – сказала Тамсин. – Я узнала его. Хотя факел держит не он. Он в центре группы. Похоже, держит поводья другого коня, идущего рядом.

Уильям снова прищурил глаза, всматриваясь в странную процессию.

– Да, – медленно сказал он, – это твой отец, и с ним еще человек восемь или десять. И они все ездят по кругу вокруг замка. Безумие какое-то, прошу прощения, – пробормотал он сконфуженно, не веря своим глазам. – Они сделали четыре или пять кругов за то время, что мы тут стоим. И, кажется, собираются делать следующий.

– Должно быть, это какая-то проделка, – сказала Тамсин. – Отец любит хорошие розыгрыши и иногда доставляет себе небольшое удовольствие, подшучивая над Катбертом. – Девушка пожала плечами. – Не могу представить, что еще это могло бы быть.

– В скором времени мы это узнаем, – сказал Уильям.

Он направил коня вниз по склону холма, практически отпустив поводья и позволив ему самостоятельно пробираться через вереск. Тамсин медленно двигалась позади него. Через несколько минут они приблизились к замку достаточно близко, чтобы разглядеть лица всех участников ночной прогулки.

– Здесь одни Армстронги, – сказала Тамсин.

Уильям наблюдал, как группа снова появилась из-за угла.

Он узнал Арчи в центре этой группы и увидел знакомую фигуру рядом с ним, большую и неуклюжую, хотя лица этого человека видно не было.

– Похоже, твой папа пытается подшутить над Масгрейвом, – проговорил Уильям. – Посмотри туда. Арчи ведет за поводья коня Масгрейва-старшего.

– Что?! Если бы это был Масгрейв, отец просто посадил бы его в темницу, а не возил бы его по своим землям, как на параде. По-моему, это глупо.

В этот момент один всадник отделился от группы и направился к ним, огибая ров по дальнему краю.

– Это один из кузенов моего отца. Сейчас узнаем, что это за игры, – обрадовалась Тамсин.

Мужчина быстро приближался к ним, пустив коня в галоп, и, размахивая рукой, делал знаки, чтобы они ехали к открытым воротам. Наконец они встретились, и Уильям, бросив на него беглый оценивающий взгляд, понял, что перед ним – типичный представитель жителей Приграничья, достаточно храбрый и отчаянный, чтобы населять Спорные земли. Этот мужчина был примерно одного возраста с Арчи и носил жакет, длинные сапоги и шлем, на котором было множество зарубок и насечек. Внешность у него была самая злодейская, да и вооружен он был не хуже, чем сам Уильям.

– Рэбби! – воскликнула Тамсин. – Что делает мой отец?

– Приветствую тебя, Тамсин, – ответил он. – У Арчи есть неотложное дело, которое ему непременно нужно закончить. Он просил меня проводить тебя и твоего друга в замок. Только тихо. И еще он просил вас не разговаривать. – Он снова махнул рукой, приглашая их следовать за ним.

– Что за странное у него занятие? – тихо спросила Тамсин.

– Ему нужно объехать двадцать раз вокруг замка, а может, даже больше.

– Вместе с Джаспером Масгрейвом? Почему? – спросил Уильям.

Рэбби посмотрел на Уильяма:

– А ты, видимо, Уилл Скотт? Сын Разбойника из Рукхоупа?

– Да, это я, – кивнул Уильям.

– Я не раз ездил в набеги с твоим отцом, – сказал Рэбби. – Я слышал, ты ему и в подметки не годишься. А сейчас давай-ка заезжай во двор. И никаких споров.

– Рэбби! – воскликнула Тамсин.

Он махнул им рукой, показывая впереди себя.

– Пока это все, что я могу сказать. Арчи велел тебе идти в свою спальню и сидеть там, пока он не освободится, красавица, а я присмотрю, чтобы сынок Разбойника ждал где-нибудь еще.

– Что значит – где-нибудь еще?! Ты имеешь в виду большой холл? Я подожду там вместе с ним, – сказала Тамсин.

Они миновали висящие над головой железные зубья решетки и проехали по арочному тоннелю, прорезанному в толстой внешней стене. Ворота вели в маленький внутренний двор, где стоял сам замок, кажущийся огромной многолитнои скалой в темноте. Несколько факелов, тускло светящихся в тумане, бросали бледные круги света на булыжники двора.

Путники спешились, и из темноты к ним направился еще один человек. Он кивнул девушке, ответив на ее приветствие, И повел их лошадей в конюшню.

Уильям попытался рассмотреть погруженный во тьму двор. Он смог различить огромный замок, скромную конюшню и другие деревянные строения, которые находились внутри крепостных стен. Пока Тамсин говорила с Рэбби Армстронгом, Уильям немного прошелся по кругу, не слишком удаляясь от того места, где стояла Тамсин. Он проследил взглядом за конюхом, когда тот вел лошадей, потом повернулся к замку. По деревянным ступеням, от двери, спускался пожилой человек. Он двигался тяжело, медленно, вероятнее всего, из-за больных суставов. Старик издалека помахал Тамсин.