Страница 20 из 257
— У меня в носу зачесалось. Может быть, они не услышали, как я чихаю?
— Думаешь? — мэтресса осторожно выглянула, и убедилась, что звук одинокого гномьего чиха привлёк внимание охотников.
Опять!
— Будь здорова, Напа. Чтоб ты долго была здорова…
Опять! Опять!
— Издеваешься? — холодно осведомилась мэтресса.
— Нет, просто у них повозка воняет! Напихали они туда всякой гадости, а у меня организм тонкой конституции! Вернёмся домой, я тебе справку от мэтрессы Розанны покажу!
— Эй, вы, мутанты! Это вы, что ли, из секретной лаборатории сбежали? — окрикнул нас вожак племени. — Мы знаем, что вы здесь! Выходите! Мы вас не тронем, — и варвары заржали. Кажется, у меня начала развиваться аллергия на смех низкоорганизованных людских кланов.
— Какой дрянью? — шепотом спросила Далия. Целиком сосредоточившись на проблеме, как быстро прорубить из расщелины подземный ход в отсутствие отбойного молотка, одним половником, я даже сначала не поняла, о чем она. Нашла, [зачеркнуто], время пополнить запас своей осведомленности! — Какой вонючей дрянью забита их повозка?
Видя, что у нее очередное обострение мании исследования, я не стала спорить.
— Что-то из лёгких фракций перегонки нефти.
— Оно горючее?
— Эй, вы! — кричали меж тем наши преследователи. — Выходите! Считаем до десяти! Один…
— Что, старше десяти чисел не знаете? — выкрикнула я.
— Напа! — зарычала мэтресса, будто в роду у нее водились волки. — Оно горючее?
— Да, очень. И нечего на меня кричать. Я, между прочим, думаю, как бы нам сбежать отсюда.
— Я тоже. Давай, сначала попробуем мой план. Хорошо?
— Как скажешь. Мой тогда будет называться план Бу.
— Эй, вы! — очередной раз прокричали варвары и выпустили тучу пуль в сторону нашего укрытия. — Поторопитесь, у нас кончается терпение! Четыре…
— У меня тоже! — закричала мэтресса, быстренько запихнула в карман мантии похищенный блокнот, и зачем-то оторвала очередной лоскут от своей нижней юбки. Как будто мало их (обрывков, не юбок) осталось в родных Илюмских горах. — Оружие на землю, руки за голову!
Варвары захохотали и заулюлюкали.
— Ой, как нам страшно, — перевёл нам их слова вожак. — Мы просто готовы описаться от страха.
— Вам должно быть страшно, — громко проговорила Далия, лихорадочно заворачивая в лоскут пару сухих шляпок «пыльного грома». Так вот, оказывается, что она несла в своей полевой сумке! — Напа, — зашептала алхимичка. — Ты руки чем во время обеда вытирала? Носовым платком? Дай сюда. — И снова вожаку племени, очень громко, так, что у меня в ушах заложило. — У меня тут бешеная самка чернопятого тролля, и я не побоюсь спустить ее с поводка!
— Какого тролля? — насмешливо проговорил вожак дикарей.
— Какого тролля? — не поняла я и на всякий случай еще раз обследовала расщелину на предмет обнаружения других разумных существ.
Мэтресса тяжело вздохнула.
— Карликового!
Я хотела спросить, бывают ли такие, но, подумав, решила не вмешиваться.
— Девять… — напомнил нам об истекающем времени вожак. Потом вдруг как-то сразу оказался рядом. Наставил на Далию свой уродливый револьвер, и закончил счёт: — Десять. Ну что, красавица, будешь и дальше рассказывать сказки, или пойдем, побеседуем о том, кого и зачем ты похитила из генетической лаборатории?
— Какой лаборатории? — недослышала я, но на мой вопрос никто не ответил.
— Пойдем, — согласилась Далия, пристально глядя на наведенное на нее оружие. — Поговорим.
— Знаешь, если ты будешь умницей, и скажешь, на кого работаешь, мы, так и быть, не станем усыплять похищенное тобой существо.
— Это кого он назвал умницей? — оскорбилась я за мэтрессу Далию.
— Смотри-ка! А она у тебя разговаривает! Да уж, каких только бед не натворит радиация…
Повинуясь принуждению, мы с мэтрессой выбрались из убежища, и пошли поближе к повозке. Мне совсем не нравились ни мерзкие ухмылки, ни грязные щетинистые физиономии — убогая пародия на достойные, степенные бороды, которые так украшают наиболее мужественных представителей славного племени гномов. Я пыталась прочесть на лице мэтрессы подсказку, когда же включать в дело план Бу, но её лицо было невозмутимо, как у настоящего дипломированного экзаменатора.
— Может, хоть прикурить дашь? — спросила Далия у нашего конвоира. В эту минуту я, признаться, едва не разочаровалась в ее моральных качествах. Просить что-то у победителей? Фу.
Тот усмехнулся, достал из кармана пачку сигарет и чиркнул зажигалкой. Далия неумело прикурила. Потом повернулась ко мне.
— Напа, так что ты там говорила насчёт Бу? — и хитро мне подмигнула.
Вдохновленная (ура! Я не ошиблась в своей научной предводительнице!), я сжала оружие покрепче и атаковала врага.
Я забыла, забыла, забыла, что топор у меня привязан к темечку, а в руках королевское имущество! Я не хотела его (имущество) повредить! Я исправлю! Честное слово! Я сама всё исправлю! Торжественно клянусь, что исправлю!
В пылу схватки я на несколько секунд выпустила из поля зрения Далию. Когда опять поймала, она уже была около повозки, зачем-то подожгла сверток с «пыльным громом», и тут уж я испугалась по-настоящему.
— А-аа! — заорала я, позабыв от страха человеческий язык.
Подбежала к Далии, подхватила ее на плечо и понеслась прочь, сметая кольчужной собой и перевернутой мэтрессой оторопевших от столь дикого крика варваров.
Воспоминания о печальном опыте детских лет, когда мы с братьями решили сварганить пару фейерверков, были очень свежи, так что я живенько представила себе, как маленькая капелька оранжевого огонька, закинутого внутрь повозки, вдруг расширилась, увеличилась в объёме, как сухие споры грибов (ну, их-то я, конечно, не видела, но догадываюсь об их участии), выстрелив голубым фейерверком, прожгли и подожгли всё вокруг себя, как бросились дикари спасать своё имущество… И каким великолепным огненным цветком, с черными полосами сгоревшей лёгкой фракции перегонки нефти, вдруг расцвела железная проржавевшая колымага!
Честное слово, это было потрясающее зрелище. Не смотря на то, к каким последствиям привело.
Спустя некоторое время Далия возмутилась, что ее несут, как куль с мукой, и потребовала поставить ее на ноги.
— Ты что, отупела?! — заорала я. — Бежим скорее!
— Ты думаешь, кто-то в живых остался? Рвануло сильно, осколков было много, неужели кто-то выжил?!
— Во-первых, кто-нибудь всегда выживает, — доходчиво объяснила я. — А во-вторых, выжить во время пожара, даже сильного, и выжить во время горного обвала — это две разные вероятности.
— Обвала? — до алхимички дошло. — Ты думаешь, будет?
— Обязательно.
И, смею вас уверить, сбывшимся прогнозом я вновь подтвердила свою высокую квалификацию исчислителя статистических невероятностей.
Некоторое время мы обсуждали, что нам говорить на заседании Учёного совета. Я предлагала молчать и, к своему глубокому стыду, рассматривала (теоретически, исключительно теоретически) вопрос о невозвращении в Кавладор. Далия говорила, что нас всё равно найдут, и готовила речь, изобилующую изящными логическими формулами, красочными примерами, доходчивыми пояснениями… Текст речи в настоящей объяснительной записке привести не рискну во избежание ошибки цитирования.
Далия, конечно, мне друг, но на ошибочное цитирование, как и любой, уважающий свои труды (не в смысле — рабочий пот, а в смысле — научное издание) алхимик, обижается.
Мы шли вдоль стены подземного хода, которую я сочла достаточно надежной и не склонной к неожиданному обрушению. Звуки и пыль горного обвала остались позади. Было сыро, прохладно, немного голодно и, с дополнением в виде жуткой усталости, тоскливо.
— А ещё в тюрьме можно будет проводить камерный эксперимент. — утешала я Далию.
— как это?
— Ловишь крысу, сажаешь ее в камеру, изучаешь её разум. В смысле, крысы разум; у камер, как тебе должно быть известно, с разумом не густо.