Страница 103 из 257
Котик вспрыгнул на зубец башни.
Элоиза с профессионально поставленным (спасибо Напе и сотне крыс) визгом размахнулась и вдарила топором. Мимо. Увертливый котик мяукал уже с другой стороны. Элоиза рубанула еще раз.
— Рррр… — тихо проурчал Черно-Белый Кот, безуспешно пытаясь прикинуться чем-то невинным и пушистым.
— Плохая киса! — крикнула девушка, и котик, очевидно, придавленный этим вердиктом, вдруг пошатнулся, оступился — и камнем полетел в темные воды крепостного рва…
Все были рады. И Элоиза, и ее родители, которые еще надеялись навести в замке порядок, и остальные обитатели замка — особенно те, кто сумел верно угадать исход баталии между барышней и животным, и теперь бренчали выигранными монетами в глубоких карманах…
Были рады все, кроме гномки.
Далия тяжело вздохнула, сошла с мощеной дороги, подошла к вкопанному у самого края рва колышку — летом к нему привязывали лодку, в которой граф катал графиню вокруг фамильного замка. Мэтресса же подобрала привязанную к колышку веревку, уходившую в темную воду, потянула на себя. Воспитанный Айра тут же пришел на помощь.
Веревка натянулась, вышла из воды, где-то в стороне замка засвистел несмазанный блок. Что-то темное стало спускаться с верхотуры надвратной башни, летя над крепостным рвом некоторым абстрактным подобием перевернутого гриба…
Напа Леоне сморгнула, не в силах поверить собственным гномьим глазам.
В предпоследний момент веревка все-таки не выдержала чрезмерной тяжести, лопнула, и огромный зонтище, подарок мэтрессе Далии от госпожи Нийи Кордсдейл, плюхнулся в воду. Айре пришлось зайти по колено в воду, чтобы вытащить это плавсредство вместе с черно-белым пушистым пассажиром.
— Мой котик вернулся! — завизжала радостная Напа Леоне. Кот недовольно фыркнул.
— Напа Леоне, он Кот. Черно-Белый.
— Да! Как хорошо постирался! Далия, какая ты умница, какой молодец! — гномка подбежала, подхватила своего питомца на руки, крепко стиснула в объятиях.
Глазки у ЧБК повылазили.
Айра придирчиво исследовал поверхность зонта на предмет внутренних повреждений, на сдавленный кошачий стон отреагировал, посмотрел на счастливую Напу и умилился.
— Айра, смотри, какой у меня карликовый охотничий леопард растет! — продолжала счастливая гномка, целуя котика в макушку между черным и белым острыми ушами. — А потом, когда у него рога проклюнутся, я его, как минотавра, на охрану подземелий натаскивать буду!
Черно-Белый Кот, которого категорически не вдохновляла перспектива где-то доставать бычьи рога, а потом всю оставшуюся жизнь таскать их и следить, чтоб в лабиринтах не потерялись, страдальчески мяукнул.
— Думаю, — деловито выдвинула рациональное предложение Напа Леоне. — Что нам надо спешно отсюда уезжать. А то вдруг увидит Элоиза, опять рассердится, побежит за кисой, еще, чего доброго, платье порвёт, Синтию расстроит… Нет, алхимик свое дело сделал, алхимик может уезжать…
Платье, о котором беспокоилась Напа, действительно было роскошным. Нежно-земляничного тона, с золотой вышивкой по подолу и рукавам, с изящной кружевной отделкой… Впрочем, «перспективный молодой человек» на платье даже внимание не обратил. Он смотрел во все глаза — на ту богиню, ту королеву, ту красавицу, которая вместе с маменькой и папенькой сейчас встречала гостей. Богиня была статна и величественна, все прочие рядом с ней казались мелкими уродливыми гоблинами, королева была царственна в своей завершенной округлости, у красавицы были пышные золотистые косы и блестящие карие глаза…
Элоиза Росинант, глядя на смущенного молодого человека, по привычке хихикнула.
Синтия и Федерико обменялись торжествующими взглядами и тайком пожали друг другу руки.
— И что же мы в конечном итоге выиграли? — спросила Напа, глядя, как Кот расплющивает сахарно-белыми зубами куриную кость. Подумав, добавила настрадавшемуся от диеты Элоизы питомцу еще один кусочек из изобилия взятых в дорогу припасов.
— Ну, нашему клану грех жаловаться, — тут же откликнулся Айра. — Граф и за ремонт моста заплатил, правда, в рассрочку, вторую половину суммы отдаст летом. И контракт на поставку в Росинант продукции артели «Корона и капуста», тоже подтвердил.
— А тебе, Далия? Ведь Элоиза-то в конце концов похудела, и даже не на десять фунтов, а гораздо больше!
Далия улыбнулась. Потом все-таки не выдержала и похвасталась:
— Ну, во-первых, за алхимическую консультацию граф с графиней мне заплатили. Правда, тоже в рассрочку и окончательный расчет будет только осенью, придется подождать. Но ведь есть еще и «во-вторых»!
… Вечер в замке графов Росинант набирал обороты. Элоиза, чуть раскрасневшаяся, в тон новому платью, от кружения в танце, приняла бокал легкого вина из рук своего потенциального жениха. Отпила глоточек (корсет затягивали всем замком, и немного перестарались), согласилась выйти в парк, подышать свежим воздухом.
— Здесь так романтично! — воскликнул молодой человек, рассматривая замысловатые композиции, вырезанные из кустов и деревьев, живописные развалины клумб и побитые статуи. — Это ведь древняя фносская работа, не правда ли?
Элоиза смутилась. Посмотрела на дело своих рук, папенькиного топора и гномкиного питомца и смутилась еще больше.
Повисла минута неловкого молчания. Молодой человек вспоминал наставления своего папеньки. «Я старый кто-то там, и не знаю слов любви…» А если он не знает слов любви, так о чем же говорить и какими словами?..
— А во-вторых, как вы, наверное, знаете, я не любитель ждать милостей от природы, — продолжала Далия. — Поэтому я написала Фриолару, чтобы он срочно, сей же минут, не откладывая и не мешкая…
— Прислал тебе вОронов? — припомнила что-то такое Напа.
— Это тоже, но главное — чтобы он написал своей тете Нионе, что я сижу в Росинанте, держу на диете графскую дочь и хвастаюсь, что достигну успеха там, где полсотни других специалистов потерпели поражение. И случайно так, мимоходом, упомянуть, что он, наш маленький Фри-Фри, готов держать пари: у меня есть шанс добиться своего.
— И что? — не поняла гномка. Все-таки эти человеки такие загадочные существа. Ну, заключил кто-то пари, так что же… — А! — дошло до Напы. — И Ниона тут же поспорила с Фриоларом!
— Поспорили и Ниона, и Диона, и Пиона, и их дочери, и половина Университетского квартала, и десяток рыцарей королевской гвардии, и королевский шут, и королевский повар, и хранительница платьев королевы Везувии, и казначеи из Министерства Золота, и старые хрычи из Министерства Чудес, и еще немного добропорядочных подданных королевств Иберра, Ллойярд, Брабанс, Буренавия… — Далия достала из кармана список ставок за и против похудания Элоизы Росинант, передала Напе, чтоб она оценила масштаб волнения за судьбу пухленькой графской дочери. — Ты, кстати, ошиблась, когда предполагала, что никто из потерпевших неудачу специалистов не рассказывал о своем фиаско. Судя по географии ставок, рассказывали все, и даже очень.
Напа мигом подсчитала пущенные в оборот деньги, с испугом вытаращилась на мэтрессу. Айра просто присвистнул, изумленный прыткостью мэтрессы — вполне сопоставимой с размахом финансовых махинаций Золотых герцогов Пелаверино (5).
— Я поставила на самую сложную и невероятную, с точки зрения обывательской логики, комбинацию, — продолжала довольная собой мэтресса Далия. — Что Элоиза все-таки похудеет, получит предложение руки и сердца, но отвергнет жениха.
— Отвергнет? — изумились Напа и Айра. — С чего бы это?
— Ну… — мэтресса счастливо улыбнулась. С удовольствием надкусила зеленое яблочко. — Есть такая вероятность…
Признание, пусть и сбивчивое, состоялось. От волнения Элоиза разве что не вспорхнула, трепеща крылышками… Молодой человек рискнул было подхватить свою богиню-королеву на руки, чтобы счастливо закружить от полноты чувств.
Жалобно застонал, не справившись с весом. Добрая девушка принялась обмахивать платочком пылкого поклонника. Донесла до ближайшей лавочки, усадила, похлопала по щекам.