Оскал зверя

— Так ты остаешься? — обрадовался Сергей Валентиныч.

— Нет, это вы уезжаете. Со мной. Вы нужны в Центре. Ты и Вольфыч. Завтра к вечеру нас отсюда заберут…

— Блин, а как же отряд? — засуетился Сидоренко. — Мы ж с Вольфычем его и создавали…

— Назначишь командиром подходящего человека, — безапелляционно заявил Петр Семеныч. — Вопрос с вашим переводом в Центр уже решен.

— Эх, — вздохнул Сидоренко, — чего-то подобного я и ожидал. Только уж очень скоропостижно все это случилось… Ладно, давай, разливай остатки…

Глава 2

21.06.09.

Россия. Подмосковье.

База 16 отдела ФСБ.

В большом камине огонь весело пожирал сухие поленья. Батюшка Феофан традиционно раздал подчиненным курительные принадлежности, и теперь они сосредоточенно набивали трубки душистым табаком. Первым, исключая старого монаха, с трубкой справился Петр Семеныч, который в последнее время проводил с батюшкой львиную долю своего личного времени. Сидоренко, который за свое долгое отсутствие уже потерял былой навык на трубочном фронте, возился дольше обычного. Но когда он выпустил в потолок клуб душистого сизого дыма, непривычный к такому действу Вольф, все еще продолжал набивать трубку табаком.

— Ну что, сынки, — благодушно спросил монах, — как прокатились?

— Нормально проветрились, — за всех ответил Петр Семеныч. — Никаких накладок не было — все по плану.

— Это хорошо! — старик глубоко затянулся и выпустил дым из ноздрей. — А гостинцы?

— У-у! Этого добра у нас навалом! Таких вкусняшек привезли…

— Даже и не знаю с чего начать… — задумался Министр.

— А ты не спеши! — посоветовал старец. — Подыми всласть, обдумай. А уж после излагай.

— Ох, батюшка! — Петр Семеныч присосался к трубке, словно пиявка. Дым разве что из ушей не пошел: — Мне бы ваше самообладание!

— Ничего, Петруша, поживешь с мое, глядишь, тоже чему-нибудь научишься, — невозмутимо попыхивая трубочкой, заметил старец.

Сидоренко поперхнулся и закашлялся, услышав из уст старца уменьшительное «Петруша» в отношении бывшего банкира и вора «в законе» Министра.

— А ты, Сереженька, не удивляйся, мы с Петрушей теперь вроде как родственники… — лукаво улыбнулся в усы старец. — Внучок. Неразумный, шебутной… Ну ничего, я его еще на путь истинный наставлю! А теперь шутки в сторону, господа офицеры! — неожиданно посуровел монах. — Родина в опасности, а мы с вами тут лясы точим! Давай, Петр Семеныч, докладывай о результатах!

— Может, сначала Пашку дождемся? — произнес Министр. — Ему тоже полезно послушать.

— Паша сегодня дежурит от отдела в штабе Верховного Главнокомандующего, — ответил батюшка Феофан, — будет только вечером. Давай, докладывай! Парням ты уже все рассказал?

— Только в общих чертах.

— А теперь давай подробненько. С самого начала. Кто оказался объектом?

— Объект для допроса Вольф добыл шикарного — самого заместителя начальника штаба оккупационных сил Вермахта, оберштандартенфюрера СС Густава Альтхайма!

— Ого! Молодец! — не удержался от похвального возгласа старец.

— Правда, приволок он его в виде трупа, но в нашем случае это никакой роли не играло, — продолжил Петр Семенович. — Признаюсь, что с этим фруктом мне пришлось изрядно повозиться. Но, в конце концов, мне удалось его выпотрошить!

— Не зря, значит, последние полгода мы в дневали и ночевали в городском морге, — произнес батюшка. — Практика — вещь незаменимая! Кстати, о каких трудностях ты говорил? Здесь у тебя осечек не случалось.

— С этого-то все и началось, — ответил Петр Семеныч, — не поддавался фриц на стандартную процедуру создания навьев.

— А почему навьи? — влез в разговор Сидоренко. — Не проще ли было поднять зомби, следуя обрядам вуду? Все же менее трудоемкий процесс…

— Ты чего, Валентиныч, — фыркнул Министр, — зомби, они ж тупые! Послушные орудия и исполнители, не боле! У них не происходит слияния духа с телом, — тоном заправского лектора шпарил Петр Семеныч, — тогда как навьи — практически полноценные люди. За одним небольшим исключением — их тела мертвы.

— Пардон, не подумал, — стушевался Сидоренко.

— Да ладно, Валентиныч, ты ж этой проблемой не занимался, — отмахнулся Министр. — А нам с батюшкой пришлось поэкспериментировать, чтобы отработать процедуру. Так вот, этот замначштаба как лежал бревном до процедуры, так и бревном и остался. Я засомневался: может, ошибся где? Но тут заметил слабое пульсирующее свечение в районе руки обера. А точнее — светился стандартный офицерский перстень СС, так называемая «Голова Адама». Ну, думаю, вот он, оберег, мешающий обряду… Но все оказалось намного сложнее! Для начала я решил снять перстень — но не тут-то было: он меня укусил!

— Интересно! — воскликнул старец. — Псевдоживой артефакт?

— Нет! Я неправильно выразился! Шандарахнул он меня зеленой искрой, гад!

— Эх! — разочарованно выдохнул клуб дыма батюшка. — А я-то думал… В следующий раз, товарищ капитан, подбирай слова! Для агента твоего уровня — это непростительная оплошность! — сухо заметил старец.

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант! Раскаиваюсь! Буду подбирать точные выражения! — по-военному отчеканил Петр Семеныч, но в его глазах прыгали озорные чертики. Видимо он не слишком-то раскаивался.

— Ох-ох-ох! — по-старчески закряхтел батюшка. — Пропаду я когда-нибудь из-за своей доброты!

— Только случиться это ох как не скоро! — подмигнул друзьям Петр Семеныч.

— Продолжай, уж! — вновь подобрел старец.

— Значит, стрельнул в меня этот паразит маленькой изумрудной молнией, а я его за это вместе с пальцем оттяпал. Затем аккуратненько ножичком сковырнул. С виду обычный ССовский болт, за одним лишь исключением: в узор, что идет по ободку, вплетена дополнительная руна. Трехрогая.

— Ага, значит, наш язык оказался адептом высшей ступени посвящения — Анэнербе, — догадался старец.

— Истину глаголите, батюшка! — расплылся в улыбке Петр Семеныч.

— Ты, Петруша, не ерничай, — ласково предупредил подчиненного батюшка, — а то ведь я и наказание выдумать смогу…

— О чем разговор, батюшка? Дальше на полном серьезе! — Петр Семеныч примирительно выставил вперед ладони. Испытывать на себе гнев ласкового с виду старца, ему не хотелось.

— А причем тут Анэнербе? — спросил Сидоренко. — Это же научная организация, пускай и с оккультным уклоном.

— Ах, да, ты же не в курсе, — запоздало вспомнил батюшка Феофан. — Анэнербе в Тысячелетнем Рейхе это не просто научно-исследовательская организация. Это закрытый орден.

— А как же СС?

— Структура Рейха на данный момент такова: над народом партия — НСДАП, над партией — черный орден СС, над СС — внутренний круг черных рыцарей — Анэнербе. Это сливки Рейха. Самые-самые…

— К тому же адепты Анэнербе — бессмертны! — беспардонно перебил батюшку Петр Семеныч.

— Что ты сейчас сказал? — переспросил старец.

— Адепты внутреннего круга Анэнербе — бессмертны. Ну, почти бессмертны, — поправился Министр.

— Вот это действительно интересно, — произнес старец. — Петер рассказывал о чем-то этаком, но подробностей он не знал.

— А вот у меня их масса!

— Тогда не упускай не единой мелочи!

— Постараюсь, — проникся серьезностью момента Петр Семеныч. — На оборотной стороне перстня, — продолжил свой рассказ Министр, — я обнаружил мерцающую изумрудным светом руну Кай. Видимо, она и блокировала мои старания.

— Еще бы! — согласился с ним батюшка. — Кай, руна вечной жизни — антипод руны Тиу, широко используемой в некромагии.

— Вот и я так решил. Колечко пришлось уничтожить. Благо, что я догадался уничтожать кольцо внутри обережного круга. А то бы профукал душонку нашего драгоценного оберштандартенфюрера. Как удалось выяснить позже — все адепты Анэнербе проходят специальный обряд. Своеобразную инициацию: для их энергетических сущностей, назовем их душами, принудительно закрываются ворота в иные, потусторонние миры, куда они должны проследовать после смерти бренного тела…