Страница 3 из 19
Вернувшись от доктора, я снова обматерила жизнерадостную железяку, лучившуюся счастьем по поводу того, что хозяйка здорова. Когда-то, еще в библиотеке убежища, мне попался под руку фантастическая повестушка трехвековой давности. Тамошний герой попал на планету... боже, тогда люди всерьез считали, что через век-другой человечество расселится по всему космосу! Так вот, на той планете домашних роботов делали скрипучими и неуклюжими, а, заодно, и ломающимися с пары пинков. Специально для того, чтобы хозяевам было на ком срывать злость. А еще в том мире замужних женщин погружали в стасис и извлекали из него только когда мужьям хотелось пообщаться. Хороший обычай... лежишь себе в анабиозе и ни о чем не думаешь. Я бы сейчас тоже не отказалась... а, пожалуй, так и поступим. Я вытащила взятое в Тенпенни-Тауэр спиртное. Сейчас будет анабиоз, хороший такой, полноценный анабиоз. Заглянула в холодильник - отлично, закуси полно, да какой закуси. Говорят, в довоенные времена крабовое мясо считалось деликатесом. Сейчас этих крабов-переростков как грязи, но неважно. Сделаем вид, что это по-прежнему лакомство богатеев. Усевшись прямо на пол, прислонившись спиной к стене, я открыла первую бутылку.
И какой идиот придумал, будто пить в одиночестве - удел алкашей? Я вообще почти полная трезвенница. Редкая птица на пустоши, кстати - но когда твоя жизнь каждый день зависит от скорости реакции и точности выстрела, увлекаться спиртным или, того хуже, наркотой - верный способ откинуть копыта. Все-таки сказывается воспитание убежища - местные одинаково равнодушно относятся как к своей, так и к чужой жизни. Так вот, я не алкоголичка - но сейчас даже мысль о том, чтобы найти компанию, вызвала едва ли не физическую тошноту. Нет уж.
Первую бутылку пива я выхлебала почти не останавливаясь. Открыв вторую, чокнулась с воображаемым собеседником. Надо бы тост сказать, но какие тут тосты, когда настроение поганое, и тосты такие же поганые в голову лезут. Хотя...
- As it will be in the future, it was at the birth of Man - Торжественно продекламировала я -
There are only four things certain since Social Progress began:-
That the Dog returns to his Vomit and the Sow returns to her Mire,
And the burnt Fool's bandaged finger goes wobbling back to the Fire1
Чьи же это стихи... не помню, голова - что помойка, на которой грудой свалено никому не нужное барахло. Музыка - черт, как же мне не хватает музыки, когда протрезвею, подумаю, где можно раскопать записи и средства их воспроизведения. Старые стихи. Научные знания, годные здесь лишь на то, чтобы лихо взламывать компьютеры, да разбирать подстреленных роботов, вытаскивая из них все мало-мальски ценное. Понятия о чести... о, как высокопарно. За это надо выпить... Скажем так - сознание той грани, переступив которую, лучше не встречаться взглядом со своим отражением в зеркале. И вчера я эту грань перешагнула. Не колеблясь ни секунды.
Ладно, ну его к чертям собачим, это самокопание, все равно ничего не изменить. Мамины сказки... сказки мне читал отец. Очень-очень старые сказки. Когда строились убежища, в моде были шестидесятые годы двадцатого века. И те, кто подбирал туда "культурный фон" - книги, музыку, картины - кроме признанной классики напихали и модные вещи, зачастую - действительно созданные в шестидесятые. Забавно, получается, я выросла на культуре и идеалах как минимум трехсотлетней давности. Ну что, добро пожаловать в сегодня, спящая красавица?
О, закусь кончилась, и выпивка того... без выпивки никак нельзя. Значит пойдем... нет, в "Латунный фонарь" не пойдем, там сейчас толпа, а вот у Мориарти обычно по вечерам народ собирается, так что сейчас - самое то. Главное, кубарем с горки не свалиться. Хотя не свалюсь, координация у меня что надо, проверено. Пить меня учил Джейсон, врач убежища и папин друг. Когда остальные сверстники в компании осваивали сложную науку надираться в стельку и трахаться по укромным местам - хотя какие там укромные места в убежище, где даже в сортире камеры - я пила с папой и его другом, разговаривая о принципах синтеза и-РНК в клетках мозга, правилах построения алгоритмов, и разнице между полной и неполной индукцией. Сверстники меня в компанию не принимали. Единственную подругу сторонились потому, что дочка Смотрителя, а меня - потому что "заучка".
Я поднялась с пола, встала, вытянув руки перед собой и закрыв глаза. Торжествующе произнесла: "В позе Ромберга устойчив", и потопала к Мориарти, мурлыча под нос:
never cared for what they say
never cared for games they play
never cared for what they do
never cared for what they know...2
По дороге меня успела остановить какая-то женщина - да, часто я бываю дома, за год не смогла выучить жителей микроскопического поселка - начала горячо и бессвязно благодарить за чье-то спасение. С трудом сосредоточившись, я поняла, что речь идет о девушке, которую я отбила у мутантов с месяц назад. Вообще-то никого я спасать не собиралась - просто угораздило нарваться на тройку этих зеленомордых, которые куда-то топали по своим делам. Ну и поскольку они заметили меня куда раньше, чем я их - так уж получилось, они с горки спускались, обзор хороший был - пришлось пострелять. И что оставалось делать потом, когда в свертке тряпья, перекинутого через плечо одного из свежеубиенных мутантов, обнаружилась рыдающая девица? Мда, хорошо, что я не парень - точно бы жениться пришлось... Ладно хоть, караван проходил, сдала под охрану, естественно, подкрепив благодарность крышками. Караванщики всегда на виду и репутацией дорожат - так что если обещал проводить, значит, проводит, а не продаст работорговцам по дороге.
Женщина все говорила, всхлипывала, пыталась всучить мне в качестве благодарности какую-то мелочь, рассказывала, какая я замечательная. Еле отвязалась. Да, замечательная, скоро можно будет нимбом подземку освещать.
Ввалившись в бар я решила, что никуда больше отсюда не пойду. Взяла для верности сразу бутылку, устроилась за столом, отстраненно отметив, что садиться так, чтобы за спиной была стена и просматривалось все помещение, уже въелось на уровень рефлексов. И хоть я и была сейчас без брони, винтовка на за спиной висела так, чтобы, если что, выдернуть из чехла одним движением.
Откуда-то из глубины заведения вышел хозяин, направился ко мне. Ну вот, принесла нелегкая - видеть этого типа мне вовсе не хотелось. А Мориарти, особо не церемонясь уселся напротив, вместо приветствия заявив:
-Не знал, что ты бритая.
-Вот она, истинная наблюдательность, - усмехнулась я. - Еще бы лет через пять заметил.
Голову я обрила через месяц после выхода из убежища, обнаружив на себе вошь. И регулярно повторяла процедуру. Плевать на внешность, все равно очаровывать я никого не собираюсь, а стать рассадником для насекомых - это уж слишком.
-А когда ты в последний раз к нам заглядывала? Тем более, что без шлема и брони я тебя и вовсе второй раз вижу. Хорошо выглядишь, кстати.
Я поморщилась:
-Мориарти, все, чего я сейчас хочу - это надраться в одиночестве. И слушать комплименты, тем более твои, в понятие "надраться в одиночестве" никак не входит.
-И за что ж ты меня так невзлюбила?
-А то сам не знаешь.
-Девочка, по этому поводу могу лишь повторить - информация стоит дорого.
-Угу.
Информация стоит дорого... когда я пришла в Мегатонну, с собой у меня была только пневматическое ружьишко и труп какой-то мутировавшей зверюги, смахивающей на помесь свиньи и крота-переростка. Подобрать убитого мной зверя подвигло неуемное любопытство - в убежище не было ни слова о подобных тварях, хотела узнать у местных, что это такое. Оказалось, местные их едят, впрочем, они ели все, вплоть до ящериц и тараканов, Так что тушку чуть ли не из рук вырвали - так я заработала свои первые три крышки. Я пришла к Мориарти, который знал все городские сплетни, только с одной просьбой - сказать, куда пошел побывавший здесь сутки назад человек из убежища. "Сто крышек" - был ответ. А после растерянного "Столько у меня нет..." сотня крышек чудесным образом превратилась в триста. По сотне за слово.