Призрак

— Замок Гламис.

— Да, ты гламисский и кавдорский тан.

И будешь тем, что рок сулил, но слишком

Пропитан молоком сердечных чувств,

Чтоб действовать…

Одна из коров одобрительно замычала. Трсайель вопросительно приподнял бровь.

— Что? — поразилась я. — Ты знаешь Богарта и Бэколл, но не признал бессмертного поэта?

— Я всегда любил кинематограф, — виновато пожал плечами Трсайель. — Шекспир находил гениальные сюжеты, но переодетые юноши в роли Джульетты… по-моему, перебор. Что до цитаты, судя потому, где мы оказались, это наверняка «Макбет».

— В яблочко! Это единственная пьеса в школе, где я играла главную роль: леди Макбет. Я буквально рождена для нее!

Трсайель захохотал.

— Молчи, — погрозила я ему пальцем.

— Да чего уж тут, — продолжал он веселиться.

Я снова двинулась вперед, не отводя взгляда от величественных шпилей, выделявшихся на фоне сине-серой ночи…

— Так это Гламис?

— Да, это замок Гламис, о котором писал Шекспир, хотя к историческому Макбету он не имеет никакого отношения.

Мы прошли сквозь забор из колючей проволоки и оказались на тропе.

— А что здесь забыла никса?

— Не знаю точно, — сознался Трсайель. — Я же видел всего-навсего образы через сознание Аманды Салливан, узнал замок, но единственное, что приходит в голову — это то, что в этом замке, согласно легендам, привидений полным-полно.

— Ах! Замок с привидениями. Мечта моей жизни. Рассказывай скорее.

— Что именно? — улыбнулся он.

— Самую страшную историю, леденящую кровь.

— Боюсь, что в самой страшной действуют не призраки, а самое что ни на есть живое чудовище. Призраки…

— Рассказывай про чудовище!

Он посмотрел на меня через плечо.

— Начинай, не томи. До замка идти не меньше мили. Я десять часов сидела с Лиззи Борден. Мне надо развеяться. Ну, пожалуйста.

— Ладно, — улыбнулся ангел, — но предупреждаю, рассказчик из меня никудышный. Итак, с чего бы начать?…

— «Давным-давно…»?

— Даже я могу придумать что-нибудь поинтереснее, — обиделся Трсайель. — Итак… — Он откашлялся. — В каждом замке должна быть потайная комната. В Гламисе, замке замков, их целых три. В первой граф по прозвищу Бородач играет в карты с дьяволом. Во второй лорд Гламис замуровал отряд Огилви. А в самой тайной, самой таинственной, самой потайной комнате замка и наиболее леденящей душу, живет проклятое чудовище Гламисов.

— О, обожаю проклятья.

— Сама будешь рассказывать?

— Нет, прости. Не перебиваю.

— Легенда гласит, что род Гламисов, как и все порядочные семейства, проклят страшным проклятием. Оно появилось в облике ребенка, обычного ребенка. Впрочем, не совсем обычного. Первенец одиннадцатого графа родился таким уродом, что от одного его вида у кормилиц пропадало молоко.

— Правда?

— Нет, но история недлинная, а нам еще с полмили идти. Я приукрашиваю. Слушай дальше.

— Хорошо.

— Семья была обречена вечно заботиться о ребенке, ведь он был одарен бессмертием. Поэтому они заперли его в потайной комнате и завещали всем поколениям Гламисов заботиться о нем и скрывать эту комнату от всех, даже самых близких и любимых людей. Но в браке секретов не бывает, и вот однажды юная леди Гламис, устав от сплетен и слухов, пожелала узнать правду. Дождавшись отъезда мужа, она созвала гостей и предложила им гениальный план. В каждом окне замка вывесили полотенца. Обойдя замок вокруг, они обнаружили одно окно без полотенца на третьем этаже. Это и была тайная комната. Леди Гламис вернулась в замок, взбежала по лестнице и вошла в комнату, соседствующую с потайной. В поисках потайной двери она принялась простукивать стены. Постучала раз, постучала второй, постучала третий… и что-то постучало ей в ответ.

Трсайель подошел к извил истой дороге, ведущей в замок и, не останавливаясь, двинулся дальше.

— А что потом? — спросила я наконец.

— Все. По легенде, она хотела продолжить поиски двери, но неожиданно вернулся муж. Он узнал, что она натворила, и устроил ей головомойку. А потом она его бросила.

— Не могу ее винить. Но это неправильный конец.

— Придумать другой?

— Придумывай.

Он вздохнул.

— И чего только от меня не требуется при выполнении задания!.. Ладно, вот тебе концовка поинтереснее. Итак, изнутри раздался стук. Вдруг леди Гламис услышала шум за спиной, обернулась и увидела мужа с ржавым ключом в руках. Он схватил ее, и, не успела она позвать на помощь, как потайная дверь распахнулась. Донесся чудовищный стон. Леди Гламис закричала, а супруг втолкнул ее внутрь, быстро захлопнул дверь и запер, навсегда оставив наедине с монстром. И она заботилась о нем до скончания веков.

— И как же она о нем заботилась? — ехидно спросила я. Трсайель едва сдержал смех.

— Не так, как ты подумала! Это приличная история про призраков. Не сочиняй глупостей.

— Приличная? Про ребенка-калеку, которого заперли в одиночном заключении? Несчастный столько лет просидел взаперти, тут ему подсовывают прекрасную женщину, и что с ней делать? В крестики-нолики играть?

— Взяла и все опошлила.

— Эту историю опошлили задолго до меня.

Мы свернули за угол, и перед нами возник замок Гламис, окутанный туманом.

— Господи, — прошептала я. — Впечатляет. Никогда не верила в существование потайных комнат, но в такой громадине, пожалуй, можно спрятать десяток комнат, да так, что никто и никогда их не обнаружит. — Я еще раз оглядела замок. — Так здесь обитают призраки? Ничего удивительного, я и сама бы тут подзадержалась. Темница есть?

— Нет, только склеп.

— Подойдет. Не верится, что никса явилась сюда любоваться достопримечательностями. Ей что-то понадобилось, но эту махину сразу не обыщешь. В видении Салливан еще что-нибудь было?

— Только беспорядочный набор комнат замка.

— Похоже, она что-то искала.

— Вот именно. Подозреваю, что она давно отсюда скрылась.

— То есть мы ищем не саму никсу, а то, что привлекло ее сюда. Может быть, мы зря теряем время. Но если здесь обитают призраки, то они могут быть связаны с…

— Не обитают, в том-то все и дело.

— Как это?

— А вот так, ни одного.

— В таких древних постройках всегда кто-нибудь обитает, — настаивала я. — Может быть, стенающих и звенящих оковами призраков здесь нет, но могут быть те, кто застрял между мирами или те, кто любит нагнать страха на живых, создать мистическую атмосферу.

— Обычно да, но не здесь.

— Это почему же?

— Понятия не имею, — покачал головой Трсайель. — Одному из вознесенных ангелов в прошлом веке поручили это расследовать, но появилось более важное задание, и дело так и не довели до конца. Здесь не происходит ничего плохого, нет необъяснимых смертей, нет никаких демонов. Причин для расследования не возникает. А то, что здесь призраков нет, — так это даже к лучшему. У нас и без них забот хватает.

— Но что-то отпугивает призраков от такого соблазнительного места. И визит никсы наверняка связан с этим.

Мы проскользнули в замок через боковую стену и очутились в огромной столовой, в центре которой красовался стол, накрытый на двенадцать персон, а по стенам висело множество портретов.

Стоило шагнуть сквозь эти стены, и по спине пробежал странный холодок, я невольно насторожилась.

— Чувствуешь? — шепнул Трсайель, повернувшись ко мне спиной и напряженно оглядывая комнату. Я придвинулась к нему поближе, и он продолжил: — Я говорил Кацуо, ангелу, который вел расследование, что чувствую нечто странное, но он не придал этому значения.

Я уставилась на своего спутника — не из-за того, что он сказал, а из-за того, как он это произнес. Его губы не шевелились, но я отчетливо расслышала каждое слово. Трсайель заметил мой дискомфорт.

— Прости, что не предупредил, — сказал он телепатически. — Ты не против?

Я кивнула.

— Не хочется шуметь. Можешь смело думать все, что намерена произнести вслух.

— Вот так? Он кивнул.