Страница 75 из 88
— Конечно — в обмен на мою бессмертную душу. Я не глупый маленький ребенок, колдун. Я знаю, почему ты меня захватил. Из-за церемонии.
Я лишилась дара речи и жестом показала ей, чтобы молчала.
— Все в порядке, Пейдж. Мы знаем о менструации Саванны со вчерашнего утра.
— До того, как захватили нас? — уточнила я. — Кто вам сказал?
— Мы можем обсудить это позднее. Дело в том…
— Дело в том, что вы схватили меня для изменения церемонии с целью сделать меня рабыней Кабал-клана, — заявила Саванна.
— Рабыней Кабал-клана? — рассмеялся Наст. — Это тебе Пейдж такое сказала?
— Не Пейдж.
— А, Лукас, как я предполагаю. Как бы я ни уважал Кортесов, должен заметить, что Лукас Кортес — запутавшийся в жизни молодой человек. У него было несколько… неудачных опытов в отношениях с Кабал-кланами, и это сформировало у него несколько дикие представления. Что касается церемонии…
— Погоди, — Перебила Саванна. — Я вначале хочу узнать про Лукаса. С ним все в порядке?
— Да, с ним все в порядке, Саванна. А теперь…
— Что с ним случилось?
— Это не…
— Я хочу знать.
— Мы задержали его, но дали возможность спастись. В последний раз, когда мы видели Лукаса, он находился в руках врачей. Он потерял сознание от дыма, которым надышался, но больше никак не пострадал.
Пока Наст говорил, Саванна бросала на меня обеспокоенные взгляды, оценивая мою реакцию. Габриэль Сандфорд с интересом следил за этим взглядами.
— Значит, вы не принесли ему вреда? — уточнила Саванна.
— Если бы мы нанесли какой-то вред Лукасу Кортесу, то это вызвало бы грандиозный дипломатический скандал. А его убийство повлекло бы за собой кровную вражду, причем такую, какой Кабал-кланы не видели больше ста лет. Сын главы Кабал-клана пользуется абсолютной неприкосновенностью. И это я предлагаю тебе, Саванна. Тебе больше никогда не потребуется прятаться. Наст сделал паузу, проверяя, завладел ли полностью ее вниманием. Ему это удалось.
— Теперь, что касается церемонии, — продолжал Наст. — Да, есть версия, усиливающая привязанность ведьмы к Кабал-клану, но это не имеет ничего общего с порабощением. Однако ты не станешь проходить церемонию в этой версии. Есть еще несколько, из которых ты можешь выбрать.
— Я хочу ту, которую собиралась провести Пейдж. Ту, которую хотела моя мать.
— Решено.
Саванна моргнула, затем пришла в себя и села прямо.
— И я хочу, чтобы ее проводила Пейдж. Никто другой.
— Решено, — Наст встал, пересек комнату и сел рядом с Саванной. — Я — твой отец, Саванна. Я хочу делать то, что лучше для тебя, а в ведьминских делах я полагаюсь на мнение твоей матери. Если ты захочешь, чтобы церемонию проводила более опытная ведьма, я это организую. Но если ты хочешь Пейдж, значит, будет Пейдж. Она может остаться с тобой до следующей среды и проведет церемонию, которую для тебя выбрала мама.
— А что потом будет с Пейдж? После церемонии?
— Она свободна. Саванна посмотрела на меня.
— А если я не хочу, чтобы она уходила? Наст колебался.
— Я уверен, что у Пейдж есть обязанности перед Шабашем…
— Они ее выгнали. Они все глупые и бесполезные. В любом случае она слишком хороша для них. Если я останусь, то и Пейдж тоже остается. Она может быть моей учительницей.
— Я не хочу оскорбить Пейдж, но у нас имеются более опытные преподаватели ведьминского мастерства.
— Значит, она будет моей компаньонкой, или моей нянькой, или кем-то еще. Именно их имеют дети богатых родителей, да? Слуг? Я хочу Пейдж. Она остается со мной и обучается всему, чему обучаюсь я.
— Я не думаю…
— Комплексная сделка, — объявила Саванна. — Или принимаешь все мои условия, или ничего.
Он согласился.
ВЕДЬМА МИСТЕРА НАСТА
— Я не имела это в виду, — заявила Саванна после того, как мы вернулись в нашу спальню, в которой теперь включался свет. — Насчет служанки. Я просто так это сказала. Для него.
Я едва ли ее слышала. Я не помнила, как мы шли назад в спальню, не помнила, кто нас провожал и что они говорили.
Я слышала только одно — голос Саванны, принимающей предложение Наста.
— Ты на меня злишься?
— Нет, я не злюсь. Я просто… поставлена в тупик. Нужно очень многое переварить. Прости, что не сообщила тебе раньше, что Наст считает себя твоим отцом.
— Ну, вокруг нас происходило столько событий. Чистое сумасшествие! И ты вначале хотела получить доказательства. Я все понимаю.
Но, по правде говоря, я молчала, опасаясь, что произойдет как раз нечто типа случившегося сегодня — Наст ворвется в нашу жизнь и предложит Саванне весь мир. Не сообщив ей о нем, я утратила шанс предупредить ее. Все, что бы я ни сказала теперь, покажется грубой ложью недовольной женщины, придуманной с целью склонить Саванну на мою сторону. Даже когда она перемещалась по комнате и болтала, я чувствовала, как она удаляется от меня. Как сказал Наст, у меня был почти год, чтобы представить свою версию. Почему я не поработала лучше? Она назвала Шабаш глупым и бесполезным. Эту альтернативу ей показала я — мир, где ведьмы глупы и бесполезны.
Я знала, что должна молчать, чтобы Саванна сама все поняла, но требовалось прилагать немалые усилия, чтобы не встать, не встряхнуть ее и не закричать:
— Что ты делаешь?!
Вместо этого я устроилась на кровати, правда, вначале заметила:
— Я рада, что ты хочешь видеть меня рядом, Саванна, но, знаешь ли, я не могу этого сделать. Я — Главная Ведьма Шабаша. Я не могу просто уехать…
— Но они тебя выгнали вон!
— Да, они разозлились, но…
— Ты сказала, что останешься со мной. Ты обещала.
— Я помню и останусь, но…
— Ну, это мое решение. Я хочу быть здесь, а если ты хочешь мне помочь, то должна остаться.
Она плюхнулась на свою кровать, повернулась ко мне спиной и скрестила руки. Какое-то время мы так и сидели. Несколько раз Саванна немного поворачивала голову, словно пыталась таким образом заставить меня спорить. Но я ничего не говорила и она, наконец, развернулась и посмотрела мне в лицо.
— Не злись, Пейдж, — попросила она. — Ты слышала, что он сказал? Лучшие учителя, лучшие книги, лучшие материалы. Я все это получу и разделю это с тобой. Разве ты не этого хотела?
Я не ответила.
— Ты волнуешься, потому что это Кабал-клан, правильно? Я помню, что говорил Лукас, но… может он… мой… Наст прав. Не то, что Лукас врет — я не это имела в виду. Но он мог что-то напутать. Наверное, он видел что-то на самом деле плохое, то, что при обычных обстоятельствах не делается.
И снова я ничего не сказала.
— Отлично, пусть будет, как ты хочешь. Отправляйся назад в глупый маленький Ист-Фоллс, в свой сгоревший дом. Я не поеду. Они не хотят видеть нас там. Но каждый раз, когда ты будешь проходить по улице, люди станут показывать на тебя пальцем и говорить неприятные вещи. А обо мне они ничего не скажут. Я буду жить в Калифорнии. Готова поспорить: Адам поедет со мной. Он не такой, как ты.
— Я останусь с тобой, Саванна. Ты же знаешь, что останусь.
Она колебалась, затем улыбнулась и потянулась, чтобы обнять меня.
— Все будет в порядке, Пейдж. Ты только подожди. Это будет самым лучшим, что когда-либо случалось с нами.
Все еще сонные после лекарств, мы подремали где-то с час. Затем нас обеих разбудил стук в дверь. В дверной проем заглянула женщина лет сорока с небольшим.
— Мы можем зайти? — спросила она.
Не дожидаясь ответа, она полностью раскрыла дверь и зашла. Ее нельзя было назвать красавицей, внешность скорее подошла бы мужчине — заостренный подбородок, волосы с сильной проседью, стриженые ежиком. За ней следовала еще одна женщина, примерно лет на двадцать старше, с точно таким же подбородком, седыми волосами, но стильной короткой стрижкой.
— Меня зовут Грета Энрайт, — представилась более молодая. — А это моя мама, Оливия.