Деловая женщина

– У вас хороший голос.

– Вот у вас действительно замечательный голос.

В светлых волосах Кит запутался луч света, прокравшийся из кухни на крыльцо. Ее глаза были такими яркими и блестящими, голос таким нежным. В вороте платья видна была нежная кожа, казавшаяся такой же шелковистой, как и волосы. Грей хотел ее, и это было не просто желание, а мучительная жажда.

Он поднял руку, она не отстранилась, но посмотрела ему прямо в глаза. Он провел ладонью по ее щеке. Ее кожа была мягкой и теплой.

– Кит – это ваше настоящее имя?

Хриплый голос Грея так подходил этой непроглядной ночи, этой окутывавшей их тишине.

– На самом деле меня зовут Катарина.

– Имя вам идет. Так звали принцесс.

Выражение ее лица изменилось. Она опустила глаза, и Грей не мог понять, о чем она думает.

– Что-то не так?

Кит покачала головой. Кори приподнял ее подбородок кончиками пальцев.

– Скажите мне.

– Я с трудом верю комплиментам мужчин. Трент был в этом мастером. Я ничего не могу поделать с собой, каждый раз начинаю размышлять, что за ними стоит, искренни ли они.

– Неужели вы думаете, что каждой женщине я говорю, что у нее красивый голос и имя, подходящее для принцессы? – Грея это даже повеселило.

– Не знаю.

Кит была такой осторожной, потому что когда-то очень страдала, и Кори прекрасно это понимал. Но, с другой стороны, он чувствовал, что она женщина, доверяющая своим инстинктам. Он еще раз погладил ее по щеке.

– А я думаю, знаете.

– Грей, я больше не полагаюсь на свои ощущения. В прошлую среду вы сказали, что…

– Я помню, что я сказал, и я был не прав.

Кори явно поспешил, когда утверждал, что ему хочется только поговорить с ней, ни он, ни она не заблуждались на этот счет.

– Коль скоро мы заговорили о моих мотивах, я должен признаться, что я действительно говорил все это не просто так. Мне очень хочется поцеловать вас снова.

– Правда?

– Если у вас нет каких-то возражений, конечно.

Кит покачала головой и пробормотала:

– Возражений нет.

Грей медленно начал наклоняться к ней, смакуя ожидание, волнение и страсть в ее глазах. В этот момент ему хотелось обнимать и целовать ее, ни о чем не жалея и не тревожась о том, что будет завтра.

Кит затрепетала, когда Кори обнял ее. Когда он тронул ее плечо в «Музыкальной шкатулке», она была удивлена и встревожена. Но только до тех пор, пока он не извинился. Тогда она догадалась, что он тоже не знает, что делать с этим непостижимым влечением, которое они испытывали друг к другу. Решение вытащить его на сцену было простым порывом. Ей хотелось, чтобы он засмеялся, улыбнулся, чтобы он получил удовольствие.

Когда же Кит пригласила его к себе домой, это уже не был порыв, она сделала это вполне осознанно. Но в тот момент, когда его руки обвились вокруг нее, она подумала, что совершила ошибку. Его губы коснулись ее как-то пытливо, как будто хотели найти что-то такое, чего не обнаружили в прошлый раз.

Грей снова нежно поцеловал ее, и Кит стало казаться, что на свете нет лучшего места, чем это. И ничего другого она не хотела бы делать…

Его руки скользнули в ее волосы и стали убаюкивающе покачивать ее. Он прижал ее к себе, и где-то глубоко внутри она почувствовала приятную ноющую боль. Она приоткрыла губы, и Грей воспользовался ее приглашением. Все изменилось. Мягкость и медлительность превратились в требовательность и быстроту, от которой кружилась голова. В мире никого больше не существовало, только Грей – тепло, страсть, причина снова верить, что мечты сбываются.

Ей хотелось почувствовать его силу, хотелось унять боль и томление, рожденные этим поцелуем. Кит потянулась к нему и крепко сжала его плечо, провела рукой по рельефным мышцам под рубашкой; Грей застонал, крепче прижал ее к себе и глубже проник в ее рот, коснулся языком ее нёба. Сердце Кит бешено стучало.

Рядом запел сверчок. Грей отстранился и хрипло пробормотал:

– На улице так же жарко, как и в доме.

Кит еще не пришла в себя от его поцелуя и с трудом заставила себя улыбнуться.

– Конечно, сейчас же июль.

Он провел пальцем по ее подбородку.

– То, что мне так жарко, никак не связано со временем года.

Кит понемногу начала успокаиваться. Она глубоко вздохнула и собралась с мыслями.

– Грей, я вынуждена еще раз спросить вас. Может быть, вы хотите работать с другим консультантом?

– Нет. А вы сами что об этом думаете?

– Я сделаю все, чтобы помочь вам. Если я пойму, что не справляюсь, я передам эту работу кому-нибудь другому.

– Меня вполне это устраивает.

Он взял ее руку и положил себе на колено, провел по каждому пальчику от основания до ногтя. Эта ласка была такой нежной и чувственной, что Кит снова задрожала.

– Хотите завтра позавтракать со мной?

– Я бы с удовольствием, но утром я поеду в больницу с «Любимцами». Может быть, поздний ленч?

Он покачал головой:

– У меня дела после обеда. Давайте, я заеду рано утром, мы позавтракаем, а потом поедем в больницу вместе? Это разрешается? – Грей накрыл ее ладонь своей, такой теплой и мозолистой.

– Конечно. Мы рады всем, кто хочет нам помочь.

Только одна мысль мешала ей чувствовать себя абсолютно счастливой. В прошлое воскресенье он сказал, что у него есть обязательства перед кем-то. Ей очень хотелось, чтобы он рассказал ей, где был… что делал.

Но он не сказал. Он встал и осторожно потянул ее за собой. После короткого поцелуя, от которого бушевавший внутри огонь разгорелся еще больше, он пробормотал:

– Спокойной ночи. Я приеду около восьми.

Кит кивнула.

Он пошел по дорожке и вскоре скрылся в темноте. Он нравился ей, ее тянуло к нему. Но он что-то скрывал от нее.

Что же это было?

Глава 5

На следующий день Кит и Грей отправились в больницу.

Пушистая, похожая на швабру собачка облаяла маленькую девочку лет шести, и та расплакалась. Да, пожалуй, она не слишком часто видит животных. Грей пошел было к ней, но Кит его опередила. Байрон выскользнул из ее рук и потерся об кресло-каталку ребенка. Хозяйка собачки, пожилая седоволосая женщина, улыбнулась и сказала:

– Бобо хотел только поговорить с тобой.

Однако, похоже, девочка ей не поверила.

– Пусть он разговаривает с кем-нибудь другим. Почему бы вам не завести вот такого милого котенка?

– И такого мягкого, – прибавила Кит.

– Можно взять его на руки?

– Конечно.

Кит посадила Байрона девочке на колени, он потерся о ее руку, и она рассмеялась.

Грей и Кит мало разговаривала за завтраком, и никто из них не вспоминал о том, что произошло накануне. Кори думал, что влечение, которое они испытывали друг к другу, будет не таким сильным при свете дня, но он ошибся. Утром желание поцеловать ее было таким же сильным, как и вечером. Когда Кит отправилась в спальню за Байроном, Грей предпочел подождать ее снаружи.

В больнице Грей впервые увидел, как Кит общается с детьми и животными. Она держалась очень естественно, играла, разговаривала с ними, и ей действительно это нравилось. Китс и Байрон бывали здесь поочередно. Появление животных хотя бы на некоторое время нарушило унылую больничную атмосферу. На бледных детских личиках появились улыбки. Кит рассказала, что они приходят сюда на час – за это время ни дети, ни собаки, ни кошки не успевают устать и не начинают капризничать.

К ним подошла женщина в темно-синем костюме, судя по нагрудной визитке, одна из сотрудниц больницы.

– Рада вас видеть.

Кит поднялась, не отрывая взгляда от Байрона на коленях девочки.

– Привет, Салли. Что вы придумали на этот раз? Хотите, чтобы я возглавила комитет по подготовке рождественской программы?

Салли, брюнетка среднего возраста, рассмеялась:

– Нет. Во всяком случае, пока нет. Я выдвинула вас на гуманитарную премию Мидвилла этого года. Программа, которую вы придумали, очень полезна и для детей, и для животных, и для добровольцев.