Темная лошадка

Мимо моего денника прошла по проходу Пэрис, разговаривая по мобильному телефону. Она была одета для выступления – галифе и приталенная зеленая блуза из саржи. Ни Джейда, ни Ван Зандта поблизости не наблюдалось.

Вряд ли Лэндри уже загреб к себе кого-нибудь из них: до передачи выкупа он и шагу не сделает. Пока у похитителей есть шанс получить деньги, есть и резон сохранять Эрин жизнь – если только они уже не убили ее. Да и вообще брать Джейда под стражу рискованно – разве что у Лэндри есть на него нечто абсолютно неоспоримое. А на Ван Зандта до сих пор ничего основательного не нашли. Кроме того, если задержать одного из подозреваемых, второй может запаниковать, убить девушку и скрыться.

Лэндри остается рассчитывать только на удачу, вопреки всему надеяться, что преступники привезут с собой Эрин. Хотя уже понятно, что удача не на нашей стороне.

Я не могла как следует расслышать, что за разговор вела Пэрис, но голос у нее был веселый, интонации певучие, мелодичные. Пару раз она засмеялась, сверкнула улыбкой.

Я сбросила в тачку пару навильников навоза, перешла в следующий денник и начала сызнова. В щель между брезентом и железной стойкой мне было видно, как Хавьер выходит из кладовки со сбруей для Парк-Лейн в руках.

– Извините, пожалуйста!

Я обернулась на голос. За моей спиной стояла и смотрела на меня пожилая дама. Копна бледно-абрикосовых, жестких от лака волос, слишком обильный макияж, слишком много золотых украшений, строгое лицо блюстительницы нравов.

Я постаралась сделать растерянное лицо.

– Как пройти к конюшне Джейда? – спросила она.

– К коньюшне Джедаа? – с сильным французским акцентом повторила я.

– К конюшне Дона Джейда, – громко, с безупречной артикуляцией отчеканила дама.

Я показала на стенку за своей спиной и снова принялась ворошить навоз.

Дама поблагодарила, прошла дальше, и через минуту по палатке разнесся звонкий голос Пэрис Монтгомери:

– Джейн! Как я рада вас видеть!

Джейн Леннокс. Хозяйка Парк-Лейн. Та, что звонила после гибели Звездного с пожеланием передать лошадь другому тренеру.

В щелку я видела, как две дамы обнялись, причем Пэрис пришлось нагнуться.

– Мне ужасно жаль, Джейн, но Дона сейчас нет. У него какие-то дела, связанные с расследованием убийства той бедной девочки. Он звонил, сказал, что не успеет сюда, чтобы выступить на Парк-Лейн, и просил заменить его. Надеюсь, для вас это не слишком большое разочарование. Знаю, вы летели из самого Нью-Джерси, чтобы посмотреть на нее и Дона…

– Не извиняйтесь, Пэрис. Вы прекрасно с ней работаете. Я не буду разочарована, если на ринг ее выведете вы.

Потом они зашли в кладовку, и голоса затихли. Я шмыгнула в денник прямо за ними, чтобы подслушивать через стенку. Собеседницы старались говорить шепотом, однако громкость нарастала вместе с эмоциональным накалом.

– Вы знаете, мне очень нравится, как вы обращаетесь с Парки, но, Пэрис, я должна сказать, мне не по себе из-за того, что здесь происходит. Я думала, он забудет прошлое, но тут он поехал во Францию, и…

– Понимаю вас, но, Джейн, я надеюсь, вы передумаете. Такая чудесная лошадка. У нее прекрасное будущее.

– И вам стоит подумать, дорогая. Подумать о вашем собственном будущем. Я знаю, вы преданы Дону, но…

– Прошу прощения! – раздался резкий голос за моей спиной. – Вы кто? Что вы здесь делаете?

Я обернулась и увидела женщину с густыми седыми волосами и сморщенным, как изюмина, смуглым лицом.

– Чем вы здесь занимаетесь? – строго спросила она. – Я сейчас позову охранника!

Я опять сыграла в растерянность, пожала плечами и по-французски спросила, не это ли денники Майкла Берна. Мне велели убрать в денниках Майкла Берна. Я что-то спутала?

Имя Берна было единственным, что женщина поняла.

– Майкл Берн? – с каменным лицом переспросила она. – Что там у него?

– Я должна работать у Майкла Берна, – запинаясь, выговорила я.

– Здесь его коней нет! – отрезала женщина. – Да что с вами? Читать не умеете? Вы не в той конюшне!

– Не в той? – переспросила я.

– В другой конюшне, – зычно повторила она. – Майкл Берн – туда!

И махнула рукой в нужном направлении.

– Простите, пожалуйста, – проблеяла я, выскользнула из денника, прикрыла за собой дверь и выглянула наружу.

Пэрис удалялась верхом на Парк-Лейн, красивая, как фотомодель из глянцевого журнала. За нею следом тарахтела тележка для гольфа с Джейн Леннокс за рулем. Ее оранжевая прическа напоминала шар из сахарной ваты.

Я спряталась в стойло в ряду Джейда. Хавьер, явно получивший повышение по службе, вел в свободный денник серого Трея. Я подождала, пока он начнет чистить коня, а затем незаметно скользнула в кладовку.

Накануне следственная группа перерыла здесь все. На стенках и дверцах шкафов чернели пятна дактилоскопического порошка. К дверному косяку прилипли обрывки желтой заградительной ленты.

Нехорошо, что Джейда нет, когда до передачи выкупа остается всего пара часов. Неужели его вызвали на допрос? О каких подробностях гибели Джилл Морон он поведает Лэндри? Он не пожелал уделить и получаса своего времени, чтобы ответить на вопросы о ней, когда полицейские выкопали тело из навозной кучи. И тем более не пожелает утруждать себя подробностями сейчас, когда должен быть в седле. Подробности – дело Пэрис Монтгомери как его помощницы. Подробности, подготовительная работа, забота о добром имени, повседневные мелочи. Сплошная беготня – и никакой славы. Удел помощника тренера.

Но не сегодня. Сегодня Пэрис выедет на ринг звездой, верхом на роскошной лошади, на глазах у хозяйки этого сокровища. Редкая удача.

Интересно, насколько в действительности предана Джейду Пэрис Монтгомери. Она мастерица расточать улыбки, но все ее комплименты шефу и речи в его защиту имеют некую подоплеку. Три года она работает в тени Дона Джейда, ведет его дела, общается с его клиентами, школит его лошадей. Если Джейд уйдет из кадра, перед Пэрис откроются нешуточные перспективы. С другой стороны, на международных конных соревнованиях у нее репутации нет. Ее талантам на арене еще предстоит раскрыться. И, чтобы это случилось, понадобятся богатые покровители.

А совсем скоро, на глазах у Джейн Леннокс, готовой сбежать с корабля Джейда, она выведет на ринг Парк-Лейн.

Я обвела взглядом кладовку, не забывая следить за дверью – меня могли застукать в любой момент. Пэрис оставила открытым платяной шкаф. Чистые сорочки и жакеты аккуратным рядком на вешалках. На полу скомканные джинсы и майка. Внизу шкафа из-под небрежно брошенной блузки выглядывает кожаный саквояж.

Снова покосившись на дверь, я присела и порылась в нем, так и не найдя ничего интересного. Щетка для волос, программа соревнований, косметичка. Ни записной книжки, ни мобильного телефона.

Справа в шкафу, в самом низу отделения с ящиками, к полу был привинчен маленький пластмассовый сейф. Я подергала дверцу. Заперта на ключ, замок самый обычный, но сейф дешевенький, с хлипкими пластиковыми петлями, которые заходили ходуном, когда я потянула за ручку. Обычный вор не стал бы возиться и выбрал бы другую из множества незапертых дверей, где прямо на виду беспечно валяются сумки.

Но я не обычный вор.

Еще раз оглянувшись на вход, я занялась дверцей сейфа, расшатывая петли. Дверца уже подавалась, дразня скорой капитуляцией, но вдруг раздался мотив из увертюры к «Вильгельму Теллю». Звонил мобильный телефон Пэрис Монтгомери. И звук шел не из сейфа передо мною, а из ящика над моей головой.

Подолом майки я стерла с дверцы свои отпечатки пальцев, поднялась и достала из ящика телефон. На экране определилось имя – доктор Риттер. Я выключила телефон, закрепила его на поясе джинсов и прикрыла сверху майкой навыпуск. Затем задвинула ящик и тихонько вышла.

Хавьер увлеченно водил резиновой щеткой по шкуре серого. Конь млел, получая от процесса такое же удовольствие, как человек – от хорошего массажа.

Я зашла к нему в денник, представилась на хорошем испанском и вежливо спросила, не знает ли Хавьер, где можно найти мистера Джейда.