БИТВА ЗА ХАОС

Интеллектуальные продукты католиков не столь оглушительны как творения протестантов, но у них у всех есть основа, которую, как показывает время, не сдвинуть. Сила католиков — это их опыт, их интуиция, собственно за счет этого они и держатся. Мы говорили о Дарвине. Он — англичанин, пуританин и протестант (позже — атеист, что вполне типично для протестанта). Его теория эволюции показывает способ. Способ, по которому двигалась биологическая эволюция, во всяком случае, до появления человека. Этот способ не допускает ни малейшего влияния Бога, все прекрасно описывается и без него.[48] Даже сейчас практически нереально точно оценить масштаб этого произведения. А тогда это была такая бомба, взрыв которой заглушил вой мракобесов на много-много лет. Ни католическая, ни православная, ни тем более исламская, буддистская, негритянская и вообще неарийская мысль не смогла бы родить ничего подобного, вот почему дарвинизм на тот момент был, наверное, высшим достижением. Серьезных аргументов против, у них не находилось, особенно когда народ начал массово увлекаться раскопками, отыскивая скелеты гигантских пресмыкающихся и невиданных животных, возраст которых явно превышал 5–7 тысяч лет отведенных клерикалами как исходный срок начала жизни и про которых Библия не говорила ни слова. Только после выхода «Происхождения Человека» они дружно набросились на сэра Чарльза, пытаясь доказать что человек ни в коем случае не мог произойти не только от нелепых и смешных тварей под названием «обезьяны», но и от общих с ними предков.[49] Нелепые и смешные, как водится, кричали громче всех. Можете быть уверены: если бы Дарвин обосновал происхождение человека из тигров или львов, возмущенных криков было бы гораздо меньше. Концепция Дарвина имела свои ограничения. Она показывала метод благодаря которому тот или иной вид мог приспособиться и существовать в данной среде, но не объясняла начала процесса зарождения жизни (что, впрочем, выходило за ее рамки) и выставляла процесс усложнения как сугубо пассивный: природа-де просто отбраковывает особи не вписывающиеся в ее конкретные условия в конкретный момент времени. В этом была своеобразная фатальность, ведь ясно, что если бы динозавры или птеродактили появились бы сейчас, мы бы не дали им умереть с голодухи, как 65 миллионов лет назад, когда в Землю врезался астероид и наступило похолодание. А так, они погибли. Можно поставить вопрос прямо: улучшает ли борьба за существование и естественный отбор то или иное животное? Ответ не так категоричен как кажется. Скорее она не дает виду опуститься ниже определенного уровня, путем отбраковки слабых, больных и прочих дефективных особей. Кто скажет что волки или львы жившие 50 тысяч лет назад были лучше или сильнее современных львов и волков? А ведь все эти годы они жили по законам джунглей, ведя ежедневную борьбу за выживание и подвергаясь естественному отбору. Результат такой же как и был. Другое дело, что дарвиновский метод не позволил ни волкам, ни львам, выродиться как вид, что неизбежно бы наступило, если бы механизмы борьбы и отбора вдруг оказались выключенными, известно ведь, что хищное животное выращенное в зоопарке, в живой природе существовать не сможет. Более того, дарвиновская теория не решила проблему появления новых признаков. Все объяснялось простым накоплением и перебором признаков случайно возникших под влиянием повреждающих факторов. Как сказал в то же время Ницше, считавший Дарвина «вонючим английским буржуа»: «всё, что нас не убивает, делает нас сильнее».[50] Этот вопрос до сих пор остается одним из самых сложных в современной биологии, все- таки трудно смириться с мыслью, что совершенный белый человек — всего лишь продукт повреждающих (!) факторов. Наши эстетические воззрения оказываются как бы вывернутыми наизнанку.

Протестант Дарвин родился в 1809 году. В этом же году другой упомянутый нами ученый — Жан Батист Ламарк — француз, дворянин и католик, издал свой труд с совершенно непритязательным названием “Философия Зоологии”. Будучи уже тогда крупнейшим ботаником и зоологом, он предположил, что все живые существа целесообразно (ключевое слово!) приспосабливаются к условиям окружающей среды, а сам факт прогрессивной эволюции объяснил изначально заложенным свойством биологических организмов усложнять свою структуру, назвав это “законом градации”.[51] Будучи знакомым с теорией Дарвина и сравнивая ее с концепцией Ламарка, видно, что последняя совершенно не в состоянии объяснить большинство из известных эволюционных приспособлений, а вывод последователей Ламарка о том что приобретенные полезные навыки могут передаваться по наследству сейчас выглядит полнейшим абсурдом, особенно после проверки через электронный микроскоп действия т. н. “барьера Вейсмана”[52] и подтверждения его же гипотезы о непрерывности зародышевой плазмы, согласно которой, содержимое репродуктивных клеток переходит к последующему поколению совершенно нетронутым никакими изменениями остальных частей тела (за исключением разных стохастических факторов вроде мутаций). Взгляды Ламарка были не очень популярны при его жизни, а умер он в забвении и нищете, в отличии от Дарвина мгновенно ставшим чем-то вроде скандально известного пророка. Но так ли был прав Дарвин и так ли ошибался Ламарк?[53]

Допустить всё что предлагал Ламарк и основная часть его последователей можно, если мы сделаем одно маленькое, но существенное допущение. Мы предположим, что природа обладает некой программой на будущее, она как бы предвидит то, что должно произойти и строит свои схемы. Факт что мы эти схемы не знаем, совсем не отменяет их действия. Природа «знает», какой признак действительно благоприобретенный и понадобится в будущем, поэтому и передает его по наследству, а то что в электронные микроскопы с засунутыми в них сперматозоидами и яйцеклетками подобного факта не разглядели, может говорить лишь об отсутствии сейчас у подавляющего большинства признаков пригодных к передаче в будущее. Посмотрите на своих родителей. Или на себя. Есть ли в них или в вас некий признак достойный для того чтоб его увековечить и в перспективе распространить на всю расу? Тут и самый напыщенный эгоист призадумается, ведь опять-таки неясно, какие именно признаки понадобятся в будущем. Но кто скажет что у нас этих признаков уже нет? Другое дело, умеем или сумеем ли мы ими воспользоваться, сумеют ли люди-носители таких признаков подчинить своему контролю расу и направить ее на достижение общей победы. Вот тут мы и проверим действие концепции Ламарка. И может, если такие признаки появятся, их заметят? Повторимся: это всего лишь наши допущения, но в свете всего выше и нижеизложенного они не покажутся откровенно антинаучными.

Ламарк был отодвинут в тень Дарвином, но, как ни странно, именно вопросы ставившиеся дарвинистам отчасти воскресили ламаркизм,[54] это означает что и у Дарвина был изъян, пусть и малозаметный. Обратим внимание, в ламаркизме нет никакой “лотереи”, а свойства которыми ламаркисты наделяли абстрактную «природу» обычно приписывают Богу. Во всяком случае, именно знание будущего подразумевает контроль над максимальным количеством информации, а следовательно требует максимально возможной энергии. Вот почему католическая по духу концепция Ламарка никак не противоречит «божественному замыслу», поэтому, в отличии от Дарвина, церковники на него не нападают.

Если выбросить из биологической иерархии человека, то кажется что кроме дарвиновской теории эволюции нам больше ничего не нужно, все и так ясно. Животные живут именно по Дарвину и даже если допустить передачу приобретенных признаков по наследству (ламаркизм), действие как межвидовых, так и внутривидовых законов серьезно не нарушится. Исключение — домашние зверюшки. Их греют, кормят и поят люди, причем делают это совершенно сознательно. Результат? С примитивными организмами, вроде бацилл, червяков, мух, пауков, ничего опасного не произойдет, а вот птицу или млекопитающее при попадании в “дарвиновскую” природу ожидают фатальные последствия: даже взятый детенышем и прирученный дикий зверь погибает, оказавшись неприспособленным ни к чему. Иными словами, факт утраты некоторых ранее полезных навыков вдруг ставших бесполезными — налицо. А приобретение?

48

Единственный минус: теория Дарвина (как и теория Ламарка) никак не объясняет — как в принципе могла возникнуть жизнь на Земле? Это до сих пор служит поводом для многих спекуляций. Но будем помнить, что и Ламарк и Дарвин — биологи и их теории чисто биологические. Их теории — это эволюция биологии. Эволюция, но не возникновение.

49

Ч. Дарвин «Происхождение человека и половой отбор» (The Descent of Man, and Selection in Relation to Sex). Лондон, 1871

50

Ницше Ф. Сочинения. двух томах: Т. 2. Избранные Афоризмы М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1998

51

Ж.Б. Ламарк «Философия Зоологии» М. 1935.

52

"барьер Вейсмана" — название постулата, что половые клетки защищены от влияния внешней среды и что изменения происходящие в соматических клетках не влияют на половые клетки. Считается, что барьер Вейсмана появился в ходе эволюции, на ранних стадиях которой его не было. У растений он слабо выражен — из одного листика часто может сформироваться целый организм, это свойство активно используют цветоводы для селекции новых сортов. Но у животных, по мере усложнения их строения, способность к размножению делением исчезает очень быстро. Более того, клетки, которые дадут начало половым, выделяются из общей массы на самых ранних стадиях развития организма. Какой в этом смысл? Почему половые клетки сложных организмов не могут возникать из первой попавшейся клетки? Это тоже оборотная сторона организации, работы на уменьшение энтропии. Допустим, каждая клетка животного может дать начало другому организму, а ведь это возможность увековечить себя со всеми своими особенностями. Вполне очевидно, что в этом случае каждая клетка будет стремиться «пробраться» поближе к половым органам. Интересная получится картина! И вряд ли организм, допустивший подобную анархию, просуществует долго. Его можно будет уподобить армии, где каждый — стратег и главнокомандующий. С позиции концепции наследования приобретенных признаком барьер Вейсмана можно рассматривать как нечто значительное, но не абсолютное. А вот по каким принципам он преодолевается — загадка.

53

Интересно, что в первые десятилетия существования СССР Ламарк имел совершенный приоритет перед Дарвином. Нет, Дарвина тоже признавали за великого ученого, диалектика и ниспровергателя церковных теорий о божественном творении, но все же Ламарк больше согласовывался с коммунистической доктриной, подразумевающей, пусть и не явно, что в «правильном» обществе «неправильные» люди рождаться просто не будут, что из любого человека правильным воспитанием можно вырастить полноценную личность. Генетика, напомню, в те же годы была в загоне. Это понятно, особенно тем, кто хорошо знаком хотя бы с теорией Ломброзо. Не могли коммунисты принять факт, что гены могут служить барьером для входа в полноценное бытие. Опять идеология брала верх над наукой.

54

Когда я учил биологию в школе (середина 80-ых годов) нам вообще ничего не рассказывали про Ламарка, его имени не было в школьном учебнике, да и вообще встречалось только в энциклопедиях. В последние 10 лет я довольно часто встречаю ссылки на него и на его последователей. Одновременно, все чаще и чаще попадаются и «антидарвиновские» материалы, причем исходят они далеко не только из церковных источников. Очевидно, что эволюционный концепт зашел в определенный тупик на исходе третьего поколения.