Страница 13 из 13
Глава 7
Услышав мой первый вопрос, Митрич стал отрицать очевидное.
– Не помню налета! Нормальный день был, с удачей! Никаких морс-фажоров!
– Форс-мажоров, – машинально поправила я. – Вы считаете ограбление нормой? В банк часто заглядывают бандиты? Лучше не врите.
Алкоголик пощупал рукой затылок.
– В голове мутно, но память не спит! Я отработал без проблем.
Я уперлась кулаками в стол.
– Попробуйте внимательно меня выслушать, для простоты восприятия буду краткой. В банке несколько помещений, в них с улицы ведут разные входы. Налетчики по неясной причине решили поживиться в отделе коммунальных платежей. Навряд ли двое парней с автоматами просто шли по улице и вдруг подумали: «Залезем в банк, срубим рублишек на кино». Так дела не проворачивают. К нападению готовятся, изучают план здания, проверяют пути отхода, выясняют день, когда в кассах бывает наибольшее количество денег. Цель грабителей – миллионы. Ну а теперь объясни, зачем вламываться туда, где платят за квартиру и свет, когда чуть поодаль есть помещение с куда более серьезными суммами?
Митрич нахмурился.
– Я здесь ни при чем.
– Не перебивай, – приказала я. – У налетчиков были автоматы, но при входе в банк стоит рамка, миновать ее нет ни малейшей возможности. Если попытаться пройти сквозь нее с оружием, моментально прозвучит сигнал. Дальнейшее развитие событий зависит от действий секьюрити. Если датчик среагировал на тихую старушку размером с кролика, то охранник попросит ее открыть сумочку и, вероятнее всего, обнаружит железный совочек, засунутый туда внуком. Или пенсионерка расскажет о титановом тазобедренном суставе, который ей вшили после перелома… В любом случае божий одуванчик не представляет опасности, хотя, конечно, бывают разные варианты. Но вот парень, облаченный в черный костюм, шапку-шлем с прорезями для рта, глаз и носа, сжимающий в руке автомат, явно притопал в банк не для того, чтобы оплатить счет от ветеринарной клиники за лечение своего хомячка. Ладно, ты не заметил оружия, решил, что «люди в черном» просто модники в эксклюзивной одежде от экстравагантного модельера, но почему не пищала рамка? Я бы непременно услышала звук, он весьма пронзительный.
Митрич сосредоточенно слушал меня, но никак не реагировал, я продолжала:
– Банк оборудован системой сигнализации, ответственные сотрудники имеют тревожные кнопки, думаю, они двух видов: стационарные и на брелке. Неужели у охранников нет подобных приспособлений?
Алкоголик покрутил шеей.
– Есть спецпедаль, она спрятана под тумбой, около которой старший по смене стоит.
– Так почему ее не нажали? – не успокаивалась я. – Отчего не было рева сирены?
– Фиг его знает, – пробормотал Митрич.
Я поерзала на неудобной табуретке.
– Могу подсказать ответ на этот вопрос. Рамку отключили, и сделал это Митрич, который сейчас пытается изобразить, что ничего не слышал о преступлении.
– Чегой-то я? – отпрянул алкоголик.
– А кто? – пожала я плечами. – Ни кассиры, ни тем более посетители не имели возможности обесточить рамку. Вас у входа было двое: Николай Сергеевич, ветеран труда, положительный человек, ранее охранявший самые секретные отделы банка, и ты, Митрич. Тебя недавно приняли на службу из чистой жалости. И тебе постоянно нужны деньги на выпивку. И кто из вас польстился на вознаграждение от грабителей?
– Митрич не вор! – выкрикнула Олеся. – Поставь около него ящик водки, без спросу не возьмет!
Я по достоинству оценила ее выступление.
– Сильный аргумент, но иногда люди отступают от своих принципов.
Олеся стиснула кулаки.
– Валите все на нищих!
Митрич стукнул кулаком по столу.
– Не пыхти! Сам разберусь! Не было никакого разбоя! А может, и был! Не знаю!
Мне стало смешно.
– Митрич! Тебе же не десять лет! Расскажи, кто тебе предложил…
Хозяин схватил стеклянный кувшин, наполненный жидкостью красного цвета, со стоном выхлебал его содержимое и вдруг совсем по-детски сказал:
– Чес слово, не помню! Повело меня от чая на сторону, наверное, тама слишком много кукулеки было!
Олеся тяжело вздохнула и вновь потянулась к сковородке, но я успела схватить ее за рукав:
– Погоди, Митрич вполне адекватен. Если я правильно поняла, некто угостил его чайком с загадочной кукулекой.
– Николай Сергеевич поделился, – кивнул бывший охранник, – у него баба заботливая, дает с собой бутеры вкусные и термос. Еще у Николая фляжка есть, он ее на пост берет, если засыпать начинает, хлебанет и очухивается, чай тама с травой кукулекой.
– Может, с элеутерококком? – предположила я.
– Во! – обрадовался Митрич. – Точняк! Николай жалуется на пониженное давление, у всех оно вверх скачет, а у него обваливается, вот ему жена и делает микстуру. Николаша не жадный, он меня частенько угощает. Вштыривает знатно, потом всю смену стоишь огурцом.
– И вчера он с вами этим питьем тоже поделился, – без тени сомнения сказала я.
– Наплескал, – согласился Митрич, – но мне не понравилось. Какой-то горьковатый отвар оказался, обычно кисленький, на заварку с лимоном смахивает. Николай сказал, его баба кукулеки переложила.
– Ой, дурак, – ожила Олеся, – раз от чая отворачивало, даже пробовать не надо было. Лизнул чуток, покоробило тебя – вылей, организм подлянку чует.
– В принципе я с тобой согласна, – поддержала я хозяйку.
– Николая обижать не хотел, он от чистого сердца предложил, – заявил Митрич.
Я решила не обсуждать больше эту сложную этическую проблему.
– Хорошо, угостились, что дальше?
Митрич громко рыгнул.
– Сначала ничего, потом плохо видеть стал, вроде свет притушили. Я у Николая спросил: «Кто люстру вырубил?» А он не ответил, рот, правда, разевал, а слов не слышно.
– Понятно, – вздохнула я, – могу предположить, что после этого вы отключились.
– Земля закачалась, ваще ничего не помню, – признался Митрич, – потом вдруг увидел Михаила Федоровича. Как я в комнате отдыха охраны очутился – не знаю. Открываю глаза – управляющий стоит и злым голосом требует: «Эй, очнись!» Короче, выперли меня вон. Он сказал, что я пьяным на работу вышел, упал у дверей, создал опасную ситуацию для клиентов и сотрудников, наплевал на их безопасность, всунули мне конверт в зубы и под зад ногой.
– А что было в конверте? – проявила я любопытство.
– Деньги, – пожал плечами Митрич, – зарплата.
– Странно, по идее, банк мог вам не платить, – удивилась я, – наоборот, еще бы и оштрафовали за безобразное поведение. Пожалуйста, попытайтесь вспомнить, в котором часу Николай с вами чайком поделился.
– Мы у двери стояли, – уточнил пьянчуга.
– Когда в банке началась заваруха, сколько времени на часах было? – изменила я вопрос.
– Я на них не гляжу, – засопел алкоголик, – далеко висят, а своих нет, и бандитов не припомню, клиенты не буянили.
– Можете описать посетителей? – не отставала я.
Митрич подергал себя за ухо.
– Баба с ребенком, девчонка все время капризничала. Еще бухгалтер!
Я сделала охотничью стойку.
– Вы знаете женщину?
– Нет, – зевнул собеседник.
– Но называете ее бухгалтером, – напомнила я.
Митрич принялся делать круговые движения руками.
– Волосы такие… высокие… их обычно бабы из бухгалтерии в стог укладывают. Я не первую работу меняю, везде главбух так выглядит.
Хозяин умолк и уставился в окно.
Я решила его поторопить.
– Значит, две посетительницы?
Митрич заморгал:
– Не-а! Еще девка, тетка и мужик.
– Хорошо одетый бизнесмен, хотел внести плату за детский садик, – кивнула я.
– Орал сильно, – вынырнул из нирваны алкоголик, – перепутал квитки!
– У вас отличная память, – обрадовалась я.
– И жирдяйка, – объявил Митрич, – толстуха!
– Такой не было, – возразила я.
– А ты откуда знаешь? – фыркнул пьяница и в тот же момент щелкнул пальцами. – Я тебя вчера видал! Стояла в стороне, ничего не делала! Сумочка на плече висела.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.