Страница 35 из 42
Мици распахнула дверь в гостиную и впустила полковника и миссис Истербрук. У Мици была своя манера объявлять о приходе гостей.
— Здесь этот полковник и миссис Истербрук хотеть вас увидеть, — фамильярно заявила она.
Пытаясь скрыть некоторое смущение, полковник вел себя разудало.
— Ничего, что мы как снег на голову? — сказал он. — Вот проходили мимо и решили: а чего не заскочить? Промозглый сегодня вечер. Я смотрю, вы уже топите. А мы еще не начинали.
— Что за прелесть ваши хризантемы1 — захлебнулась от восторга миссис Истербрук. — Какие очаровательные!
— А по-моему, ужасно тощие, — сказала Джулия.
С Филлипой Хаймс миссис Истербрук поздоровалась с особой, чуть преувеличенной сердечностью, желая этим показать, что понимает, насколько Филлипа выше обычных сельскохозяйственных рабочих.
Мици снова распахнула дверь и сказала:
— Тут эти дамы из Боулдерс.
— Добрый вечер! — Мисс Хинчклифф двумя шагами перемахнула комнату и стиснула руку мисс Блеклок. — Я и говорю Мергатройд: «А чего бы нам не нагрянуть в Литтл Педдокс?» Я хотела спросить, как высиживают утят ваши утки.
— Так быстро стало смеркаться, не правда ли? — чуть взволнованно, сказала мисс Мергатройд Патрику. — Ах, какие прелестные хризантемы!
— Тощие, — сказала Джулия.
— Почему ты не желаешь общаться? — с упреком шепнул ей Патрик.
— О, вы затопили, — сказала мисс Хинчклифф; в ее устах эта прозвучало как обвинение. — Слишком рано.
— В этом году в доме так сыро, — сказала мисс Блеклок.
Патрик просигналил бровями: «Подавать черри?» — и мисс Блеклок послала ответный сигнал: «Пока не надо». Она сказала полковнику Истербруку:
— В этом году вам прислали из Голландии луковицы тюльпанов?
Дверь снова открылась, и вошла несколько пристыженная миссис Светтенхэм, за спиной которой маячил хмурый и сконфуженный Эдмунд.
— А вот и мы! — весело сказала миссис Светтенхэм и с явным любопытством посмотрела по сторонам. Потом вдруг смутилась и добавила: — Я просто решила забежать… узнать, не нужен ли вам котенок, мисс Блеклок. Наша кошка вот-вот…
— …попадет на родильный стол, — сказал Эдмунд. — Результат будет ужасающим. Так что потом не говорите, будто я вас не предупреждал.
— Она прекрасно ловит мышей, — поспешно сказала миссис Светтенхэм. И прибавила: — Какие прелестные хризантемы!
— О, вы затопили, — пытаясь выглядеть оригинальным, сказал Эдмунд.
— Как люди похожи на граммофонные пластинки! — прошептала Джулия.
Дверь открылась еще раз, и вошла миссис Хармон.
— Хэлло, мисс Блеклок! — вся лучась, воскликнула она. — Я не опоздала? Ну, когда начнется убийство?
Джулия одобрительно хихикнула, Патрик сморщился, а мисс Блеклок улыбнулась последней гостье.
— Джулиан просто рвал и метал, что не может прийти, — сказала миссис Хармон. — Он обожает убийства… Так когда же, скажите, пожалуйста, начнется убийство?
Мисс Блеклок взглянула на каминные часы.
— Если ему суждено начаться, — бодро сказала она, — то скоро. Осталась одна минута. А пока что выпейте черри.
Патрик с готовностью устремился в проход под аркой. Mисс Блеклок подошла к столику, стоявшему возле этого прохода, и потянулась за сигаретами.
— С удовольствием выпью, — сказала миссис Хармон. — Но почему вы говорите «если»?
— Так ведь я, — сказала мисс Блеклок, — пребываю в таком же неведении, как и вы. Откуда мне знать, что…
Она осеклась и повернула голову на бой каминных часов. Звук был нежный, мелодичный, серебряный, похожий на звон колокольчиков. Все замолчали и замерли, глядя на часы.
Часы отбили четверть, потом половину. И едва умер последний звук, комната погрузилась в темноту.
В темноте послышались восхищенные вздохи и женский писк. Потом с грохотом отворилась дверь. Яркий свет фонаря замельтешил по комнате. Хриплый мужской голос скомандовал:
— Руки вверх, руки вверх, кому говорят! — И все сразу почувствовали себя как в кино и, восхищенные, подняли руки над головой.
— Ну, разве не замечательно? — выдохнула какая-то дамочка. — Просто с ума сойти!
И вдруг пистолет заговорил. Он выстрелил дважды. Свист пуль вдребезги разбил всеобщее благодушие. Игра перестала быть игрой. Кто-то взвизгнул…
Внезапно человек в дверях обернулся, похоже, он раздумывал, потом грохнул третий выстрел, и человек упал. Фонарь выпал из его руки и погас. Все опять погрузилось во мрак. И тут дверь в гостиную медленно, со слабым, негодующим стоном закрылась и защелкнулась.
В комнате было вавилонское столпотворение. Все наперебой кричали: «Свет, включите свет!.. Неужели нельзя найти выключатель?.. У кого есть зажигалка?.. Ой, не нравится мне это, не нравится!.. Но ведь стреляли по-настоящему!.. У него был настоящий пистолет!.. Это кто — грабитель?.. Ой, Арчи, я хочу выбраться отсюда!.. Ради бога, у кого есть зажигалка?..»
Потом почти одновременно щелкнули две зажигалки, и вспыхнуло два маленьких ровных пламени.
Щурясь, все смотрели друг на друга. Вокруг были испуганные лица. Возле стены у прохода под аркой, закрыв лицо руками, стояла мисс Блеклок. При слабом свете можно было разглядеть, как что-то темное струится между ее пальцами.
Полковник Истербрук прочистил горло и даже встал ради такого случая.
— Попробуйте выключатель, Светтенхэм! — приказал он. Стоявший возле двери Эдмунд послушно щелкнул выключателем.
— Или это на станции, или пробки, — изрек полковник. — А там что за базар?
Где-то за дверью вопил, разрывался женский голос. Он завопил еще истошней, и кто-то забарабанил в дверь. Тихо всхлипывающая Дора Баннер вскрикнула:
— Это Мици! Мици убивают…
— Как же! Дождешься такого счастья! — пробормотал Патрик.
Мисс Блеклок сказала.
— Надо достать свечи. Патрик, ты не мог бы…
Но полковник уже открыл — дверь. Они с Эдмундом, светя перед собой зажигалками, ступили в холл и чуть не споткнулись о лежавшего человека.
— Похоже, подбит, — сказал полковник. — Ну, где эта ваша горлодерка?
— В столовой, — сказал Эдмунд.
Двери столовой выходили в холл. Кто-то бился о стены и визжал.
— Ее заперли, — сказал, наклоняясь и ища замочную скважину, Эдмунд. Он повернул ключ, и Мици выпрыгнула из комнаты, как тигр из клетки. В столовой свет горел. Стоя против него, Мици являла собой картину неописуемого ужаса и продолжала визжать. Во всей ситуации было нечто комическое, потому что в момент нападения она чистила столовое серебро и до сих пор сжимала в руке шкурку и длинный нож для рыбы.
— Прекрати, — сказал Эдмунд, но, поскольку Мици явно не собиралась замолкать, он подался вперед и влепил ей звонкую пощечину. Мици глотнула воздуха, икнула и замолчала.
— Достаньте свечи, — сказала мисс Блеклок. — Они на кухне в шкафу. Патрик, ты знаешь, где у нас пробки?
— В коридоре за посудомоечной? Сейчас посмотрю.
Мисс Блеклок вступила в полосу света, падавшего из столовой, и Дора Баннер захлебнулась рыданиями. Мици издала еще один вопль, от которого прошел мороз по коже.
— Вас стреляли, мисс Блеклок… Вы умерели от крови.
— Не глупи, — оборвала ее мисс Блеклок. — Я совсем не ранена. Только слегка ухо задето.
— Но, тетя Летти, — сказала Джулия, — это правда кровь.
И на самом деле белая блузка мисс Блеклок, ее жемчужное ожерелье и руки — все было заляпано кровью.
— Уши всегда сильно кровоточат, — сказала мисс Блеклок. — Но надо зажечь свет.
— У меня есть свечи, — сказала Мици.
Джулия пошла вместе с ней, и они принесли несколько свечей, поставленных на блюдце.
— Ну что ж, взглянем на нашего злодея, — сказал полковник. — Опустите свечу пониже, Светтенхэм.
— Я зайду с другой стороны, — сказала Филлипа.
Твердой рукой она взяла пару блюдец. Полковник Истербрук опустился на колени.
Лежавший человек был одет в грубо сшитый черный плащ с капюшоном. Он был в черной маске и черных хлопчатобумажных перчатках. Капюшон сполз, и из-под него выбились взъерошенные светлые волосы.