Страница 147 из 156
Н. А. Морозов об одной подделке
Литература – вся, как есть, количеством и тематикой произведений, словарем и стилем, мастерством писателей, разнообразием или, наоборот, бедностью жанров позволяет сама по себе выстраивать последовательность истории. Мы пользуемся этой особенностью литературы, дающей огромное количество материала для такой работы.
Но в ответ получаем упрек. Нам говорят: а как же археология? Ведь она изучает материальные следы деятельности человека, и ее выводы подтверждают традиционную хронологию!
Признаемся: мы уважаем археологов. Они действительно добывают из земли (или из каких-то других глубин) предметы, изготовленные людьми далекого прошлого. А иногда добывают и останки самих людей прошлого. Но эти находки – скажем наконец прямо – САМИ ПО СЕБЕ не позволяют выстраивать последовательность истории, в отличие от литературы или искусства. Археология, так же, как и хронология, суть вспомогательные исторические дисциплины; им необходимы предварительные теоретические обоснования, то есть философская концепция.
А литературу и искусство «вспомогательными» видами деятельности человека никак назвать нельзя. Поэтому побивать достижениями археологии нашу версию, выстроенную на основе анализа стилистических параллелей литературы и искусства, некорректно. Археология, вспомогательная дисциплина традиционной истории, подтверждает традиционную историю – ну и что? Точно так же, если будет надо, она подтвердит другую концепцию. И кстати, если какая-то историко-хронологическая фантазия не находит археологических подтверждений (как, например, весь библейский цикл), то на это просто не обращают внимания.
Археология может стать действительно самостоятельной наукой, но только при многовариантной истории, когда она перестанет быть служанкой у единственной, а по сути тоталитарной концепции развития человечества. То же самое можно сказать и о хронологии как отдельной научной дисциплине. Но до сих пор история (точнее историки из числа авторитетов), пользуясь своим монопольным положением, держала и археологию и хронологию «на привязи». Сейчас, может быть, положение и получше, а в XIX веке, когда история не приобрела еще столь большого могущества, а «молодым генералам» от археологии нужно было во что бы то ни стало подтвердить скалигеровскую версию, они шли на все.
Н. А. Морозов в первой половине ХХ века провел большой и подробный разбор одной археологической находки, полностью подтверждавшей историю «Древнего Рима», – а именно знаменитых деревянных таблетт (дощечек), найденных в Египте и проанализированных знаменитым Генри Бругшем. Изучая и таблетты и выводы Бругша, Н. А. Морозов пришел к результатам, вполне годящимся для сенсации, но почему-то (интересно почему?) не смог их опубликовать. В ближайшее время его книга наконец выйдет: ее готовит к печати издательство «Крафт», а мы приведем здесь его рассказ из первой главы книги.
«Один английский турист, преподобный Генри Стобарт, – говорит Генри Бругш, – привез после своего путешествия в Египет небольшую, но очень интересную коллекцию тамошних древностей, которую показал мне во время своего пребывания в Берлине.
Я нашел в этой коллекции, продолжает он, «четыре деревянные таблетки, той же величины, как и на приведенных рисунках. Их края немного приподняты над фоном, покрытым, как штукатуркою, гипсом, и на гипсовом слое сделано большое число мелких демотических надписей, размещенных колонками, одни надписи черными и другие красными чернилами на другой стороне таблеток. Они очень хорошо сохранились, за исключением нескольких частей (на третьей и четвертой таблеттах), где гипс отделился или покрыт какой то серо-бурой массой. Один бок у них просверлен в трех местах парными дырками, что заставляет думать, что они были соединены нитками наподобие книжки».
Затем Бругш рассказывает, как он просил Стобарта оставить их себе для изучения и определил, что это систематические записи какого то древнего астронома. Стобарт оставил ему на время.
Я расскажу здесь вкратце его выводы, но, к сожалению, не могу сообщить читателю, при каких обстоятельствах открыл их сам Бругшев «преосвященный Генри Стобарт» в своем египетском путешествии, потому что я нигде не мог найти никакой стобартовой книжки. Бругш почему-то не указывает для нее ни года, ни издателя, как будто она была отпечатана каким-то частным образом.[111]
«Легче всего на этих таблеттах мне было определить, – говорит он, – иероглифы двенадцати созвездий Зодиака», так как они или те самые, как употребляем мы и теперь в специальных астрономических альманах, или легко определимы по последовательности.
Действительно, принципиально отличаются тут только пять: Овен, Телец, Лев, Козерог и Рыбы. И интересно, что знаком Козерога избран коптский христианский крест с ушком наверху, а Близнецы, Рак, Весы, Стрелец и Водолей отличаются (от современных) только почерком.
Двенадцать месяцев года названы их номерами 1, 2…11,12, в демотической транскрипции; стоящие за ними числа месяцев от 1 до 30 (иногда с эпагоменами после 8-го месяца) – тоже. Здесь ничто не возбуждает сомнения: календарь был эпагоменный и год начинался с сентября, как 1 месяца.
Часто употребляемая тут пятиконечная звезда есть общий символ планет и звезд, а в выражении «Пе-нутер-Ти», Пе есть значок мужского рода тот же, что и теперь у коптов; значок вроде греческого «т» значит «бог», по-коптски «Нуте», а чтение значка вроде «ж» как Ти не вполне твердо обосновано.
Не может вызывать здесь сомнения и то, что надписи со звездочками над отдельными группами астрономических дат обозначают имя планеты, к движениям которой по указанным ниже созвездиям относятся стоящие над их именами даты. Я привожу здесь транскрипцию этих планет в чтении Бругша. Как в древнееврейском и в древнеарабском письме, тут обозначены только согласные звуки, а гласные восстановлены по догадкам, почему и помечены Бругшем нашими буквами.
Отожествление этих названий с современными именами планет здесь тоже совершенно ясно, хотя мифологически и очень странно. Из самих таблеток видно, что звезда Ка-Гор (или Гор-Ка), как ее читают, тут Сатурн, потому что подобно ему она остается по 2,5 года в том же созвездии, хотя и непонятно почему она названа «Гор-ка», т. е. «Горус-Бык». Это более соответствовало бы Юпитеру-Громовержцу, принимавшему вид быка…
Здесь все ясно и точно, кроме странностей с планетами Юпитером и Сатурном и потому интересно посмотреть, сохранилась ли и в других египетских первоисточниках эта номенклатура? Оказывается, что у египтологов тут ряд разногласий, на которых мы не имеем права не остановиться, так как, не придя к каким-либо твердым выводам, нельзя определять достаточно убедительно время египетских памятников древности, содержащих астрономические указания.
Вот, например, на таблице приведены два отожествления имен египетских планет с нашими: одно, сделанное основоположником современной египтологии Лепсиусом и другое – ее завершителем Бругшем.
Что же мы тут видим? Оба египтолога согласны в отожествлении только одного Марса. Бругш отвечает, что египетские планеты перечисляются с такими атрибутами:
Гор-Тос (или То) Звезда Юга – (Марс)
Гор-Ка – Звезда Запада – (Юпитер)
Гор-Маги – 3везда Востока – (Юпитер)
Севек – (Меркурий)
Та-Вен (ну) Озири – Ладья Озирисивой птицы Венеры.
Ни для Меркурия, ни для Венеры не показано здесь особого места на видимом небе и для первых трех планет, где оно дано, все равно ничего не определишь по такому мимолетному признаку.
Древнеегипетская номенклатура по Сомэзу и Яблонскому употреблялась также средневековыми (!!) греками.
Так, писатель конца XI века Кедренос говорит, что египтяне называют Марса – Гертоси, т. е. Гор-Тос, а Веттиус Валенс называет его Гареном (т. е. Гор-Тэн). Но, к сожалению, эти подтверждения относятся только к Марсу, относительно которого как раз и не возникает никаких разногласий у египтологов, и потому замечания греческих писателей только наглядно показывают, что употребляемая в египетских иероглифах номенклатура планет еще не доказывает их глубокой древности и даже их тамошнего происхождения. Если она была в Египте и при Кедреносе в конце XI века, то могла существовать там и в ХII и в ХIII и даже в ХV-ХVII веках и ей незачем было бы перетасовываться и возрождаться после тысячелетий забвения.
А относительно других планет путаница отожествлений еще более увеличивается греческими писателями.
«Греки – говорит Бругш, – действительно перевели имя египетского бога Себека Кроносом, т. е. Сатурном, но это еще не значит, что они и отождествляли с ним одноименную планету».
– А как же, – спрошу я его, – могло быть иначе. Ведь планеты и считались самими этими богами, ходящими по ночам по небу.
«По одному отрывку из Ахиллеса Тациуса, – говорит Бругш, – Сатурн считался звездой Немезиды, Юпитер – звездой Озириса, Марс – Геркулеса и Меркурий – Аполлона».
Венеры в этом отрывке нет, но она, по мнению Бругша, «без сомнения» заменена Изидой или Юноной.
…Дендерские Зодиаки мало помогают нам в разрешении мифологической загадки, почему Сатурн, а не Юпитер назван Гором-быком и почему имя Сат не Сатурн, а Юпитер. Но все это было бы еще не важно в деле определения времени эфемериды Бругша, где сам характер передвижения планет по созвездиям дает их полное определение, если б не одно обстоятельство, о котором рассказывает сам Бругш.
Описав и переведя таблицы, он приглашает астрономов определить их время. «Maintenant, – говорит он, – il resterait a assigner par lecalcul a quelle epoque les observations consignees dans ces tablettes ant ete faites». (Остается только вычислить, в какое время сделаны эти наблюдения), то есть он априорно считает их за наблюдения, а не за вычисления, и сам же в примечании дает астрономам наводящую мысль.
«В таблетте II, колонка II, строка 8, – говорит он, – упоминается «Первый год великого дома», выражение обычное для обозначения римских императоров. Увидев это, я заключил, что таблетты были написаны во время одного из римских императоров. Характер письма тоже очень хорошо подходит к данной эпохе. Значит, 1-й год Великого дома был годом воцарения, какого то римского императора и предшествовавший 19 год должен быть естественно последним годом его предшественника, что переносит нас во времена царствования Траяна и Адриана. Первый из них царствовал 19 лет от 97 по 116 год после Иисуса Христа.
Но, – заканчивает он, по внешности скромно, это место, – такого рода вычисления вне компетенции египтологов. Этот вопрос целиком в области астрономов и особенно тех, которые отдали себя изучению истории египетской астрономии. Может быть, мосье Био, который бросил столько света на загадки египетской астрономии, пожелал бы обратить свое внимание на этот интересный документ. Подтверждение с его стороны дало бы особенную ценность моим изысканиям».
Итак, для астрономического определения времени этих таблеток был вызван Бругшем знаменитый Био, но не просто, а с предупреждением: «Первый год второго царствования должен быть 1 годом римского императора Траяна. Делайте вычисления на эту дату!».
А сделать это на указанный заранее год было нетрудно (не то что мне здесь, разыскивая по всем векам!). Потому и немудрено, что раньше, чем успели оттиснуть в типографии в 1856 году его книжку, он уже получил ответ от Био, который и приложил с торжеством на заключительной странице в виде такого письма к нему Био:
«С большим удовольствием, – пишет ему знаменитый астроном, – сообщаю вам, что астрономическое установление времени демотических таблеток только что сделано в Лондоне Эллисом, одним из ассистентов Эри в Гринвичской обсерватории, и очень хорошо сходится с вашими предвидениями. Сам Эри уведомил меня об этом в письме, полученном мною вчера, и я спешу вам передать приятную новость. Эллис находит, что это несомненно указания местоположения планет среди созвездий и те, которые он определил, продолжаются от 105 по 114 год нашей эры.
Последний год (неверно: надо 116 год) прекрасно сходится с концом египетского царствования Траяна, как вы предусмотрели. Египетский год, по которому они составлены, начинается с 29 числа Юлианского августа, что показывает звездный Александрийский год, который был принят в Египте с 5 года цезаря Августа…
Но, – заканчивает Био, – Ваше предположение, что указания мест планет даны тут по реальным астрономическим наблюдениям, мне не кажутся правдоподобными. Для этого нужно было бы допустить, что во время Траяна в Фивах или Мемфисе существовала большая обсерватория со штатными наблюдателями, снабженными специальными инструментами и лицами, следящими постоянно за движением планет. А на это нет никаких указаний в Верхнем Египте той эпохи и нет никаких следов таких обсерваторий. Даже в Александрии обсерватория могла быть только в очень ограниченных размерах. Я думаю, что это скорее была памятная книжка, Yahrbuch, римского или греческого астролога, водворившегося в Египте, который вписывал туда для собственного употребления места планет, вычисленные им заранее по греческим теориям, может быть с помощью каких-нибудь таблиц, аналогичных настольным таблицам Птоломея, который составил этот астроном или приказал составить для употребления астрологов своего времени».
Таково, читатель, было великое торжество только что возникавшей египтологии в 1854 году!
111
Бругш только вскользь отмечает, что она вышла по-английски с его «Nouvelles recherches» под названием: «Egyptian antiquities collected on a voyage made in upper Egypt in the years 1853 and 1854 and published by Reverend H. Stobart.