Улей

куда его везти? Не будем же мы менять маршрут ради него?

— Для парня такие вопросы сейчас недосягаемы. Подождите день-два, потом расспросим подробнее.

— Болер! — вмешалась Линти — Я придумала: пусть пока живет в моей каюте.

— Линти?! — насмешливо фыркнула Кани.

— Да ты что, Линти?! — поддержал девушку Болер.

— Мне все равно нечем здесь заниматься, — При этих словах капитан и представитель компании огорченно переглянулись — тарибы очень гордились своими круизными лайнерами именно из-за того, что пассажирам на них всегда было чем и как убить время. — Я немного знаю мантийский. Смогу с ним поговорить. Интересно же!

— Но, Линти!

Линти насупилась. Ее голос приобрел командную жесткость

— Болер, перестань! Уладь все вопросы и возвращайся в каюту вместе с Григом. А мы пока пойдем переоденемся. Пошли, Кани!

Уже проходя сквозь расходящиеся двери ангара, Кани укорила насмешливую подругу.

— Дорогая, как ты с ним обращаешься? Он же не бартерианец и не наемник какой-нибудь?

— Болер стоит всех твоих наемников, Кани.

— Тем более За что ты его так?

— Потом попрошу прощения. — Линти улыбнулась: — Иначе он бы меня уговорил!

— И все потому, что мальчик так на тебя смотрел? — Глаза Кани заблестели озорством.

— А ты разве не хочешь изучить его поближе? А, Кани?

— Хм, Линти! Все равно ведь не отдашь?

Подруги засмеялись. Мужчины озадаченно смотрели им вслед, и звон удаляющегося по коридору девичьего смеха уносил с собой нахлынувшее кое на кого из них раздражение.

ГЛАВА 3

Сюрпризы начались сразу же. Еще сидя в своем одноместном паруснике, один на один с бесконечно растянутым временем протяженностью в 691 200 необыкновенно длинных секунд, Григ тысячи и тысячи раз представлял, как изучит расположение помещений инопланетного лайнера, как войдет в доверие к капитану или его помощнику, как станет вести себя в той или иной ситуации, где раздобудет необходимые для диверсии материалы или оружие… Все провалилось! Все выглядело совершенно иначе, не так, как на информационных дисках с захваченных ранее кораблей, не так, как рассказывали Старшие Братья, не так, как это позволяла представить себе фантазия семнадцатилетнего парня.

Тарибский лайнер назывался непонятным словом «Эльрабика» и внутри выглядел еще более непонятным и странным, чем само это инопланетное слово. С «Ульем» он не имел ничего общего. Не было уровней, даже этажей не было. Каюты и всевозможные специальные и общественные помещения располагались как-то беспорядочно: ниже, выше, справа и слева от коридоров. Сами коридоры извивались во всех трех координатных плоскостях, словно намеренно проложенные с таким расчетом, чтобы сбить с толку нормального человека. Каждая каюта использовала по крайней мере два входа и два выхода, и попасть из такой каюты удавалось не только в санитарную комнату, но даже, например, в игровой зал кают-компании, или в оранжерею, или в бассейн, но главное — вовсе не туда, куда мог бы предположить человек, всю свою жизнь проведший в помещениях всего с одной дверью и вполне определенным назначением.

Вторая ненормальность относилась к экипажу. Что делал этот экипаж, когда и зачем — совершенно не укладывалось в голове молодого Брата. Был капитан, и его

все слушались. Но этот капитан не считал нужным все время сидеть на одном месте, например в рубке. Капитан бродил по палубам и коридорам, беседовал на отвлеченные (по мнению Грига) темы с подчиненными и лишь иногда задавал вопрос, касающийся режима движения лайнера, или отдавал приказ непонятно кому на потолке, в полу или в стенах. Кроме капитана, экипаж составляли люди в спецодежде или, как их называли, «техники» — эти ничего не ремонтировали, не крутили никаких гаек или штурвалов, а лишь беседовали, иногда подолгу, с тем или иным узлом корабля. В общем-то, они настолько же не являлись пилотами или техниками, как капитан — капитаном. Еще один человек на лайнере занимал высокое положение, но совсем не имел возможности им воспользоваться, поскольку не умел беседовать с узлами корабля, а техники и капитан ему не подчинялись. Этим человеком был «представитель компании». Большую часть своего «рабочего» времени «представитель» с сознанием собственной значимости шествовал по местам наибольшего скопления пассажиров, улыбался, кланялся, участвовал в спорах, поддерживал затухающие, как ему казалось, беседы, что-то расхваливал, выслушивал жалобы или пожелания в адрес компании и экипажа и тому подобное.

Третьей ненормальностью являлись роботы и механизмы. Этих разнообразных как по устройству, так и по функциональности «существ» на каждого пассажира получалось по пять-шесть. Металлические уродцы постоянно крутились где-то поблизости — об их присутствии можно было и не подозревать, пока однажды не возникала необходимость что-то выяснить или сделать.

Но стоило изъявить желание, как какой-нибудь механический карлик возникал из-за угла, сползал по стене или входил в двери и либо доставлял понадобившуюся вещь, еду или что-то другое, либо сообщал, где и как это найти…

Четвертой, но не последней ненормальностью были солдаты Профессионально подготовленные, великолепно экипированные люди Одно подразделение из ста солдат и офицера. Что они должны были делать на грузопассажирском космическом корабле такого типа, как тарибская «Эльрабика», оставалось только гадать. Внимание всего военного подразделения целиком и полностью фокусировалось на внутренних корабельных проблемах и никак не распылялось на внешние. Все сто человек носили при себе оружие, но не штурмовое или десантное, а парализующее, деактивирующее, успокаивающее, то есть воздействующее на безоружных людей. То ли солдаты должны были защищать экипаж от пассажиров, то ли пассажиров от экипажа, то ли пассажиров друг от друга, то ли перевозимые в трюме грузы и от тех и от других… В общем, присутствие на лайнере такого большого отряда подразделения военных, богато оснащенных полицейским арсеналом, показалось Григу совершенно нелепым и бессмысленным…

Все вышеперечисленное Григ либо увидел сам, либо представил по рассказам Линти и Кани. К своему стыду и огорчению, весь первый день Брат провел лежа, под надзором двух игривых и смешливых инопланетянок, находивших немало удовольствия в странных, без всякой цели и смысла беседах, где Григ только поддакивал или вставлял одно-два слова, а вся информация — как полезная, так и лишенная каких бы то ни было комментариев — низвергалась из двух маленьких не закрывающихся ни на минуту ротиков юных подружек.

И вот в них-то и заключалась самая интересная и непонятная НЕНОРМАЛЬНОСТЬ корабля инопланетян. Девчонки! Все, что Григ знал о женщинах, все, что он видел или слышал о них, все, что он представлял или мог себе представить, рухнуло в один миг, в тот самый момент, когда светловолосая Линти встретилась с ним взглядом. Они оказались другими!!! Никакого страха, никакого подобострастия, никакого показного внимания. Наоборот — самоуверенность, решительность, самовлюбленность. Непрерывно в движении, розыгрыши, в глазах — не печаль или грусть и не пустота или туман, а живые искорки веселья, огоньки бодрости, здоровья, силы. Не женской силы! Если бы Григ хотя бы на секунду усомнился в том, что правильно определил пол и возраст этих двух симпатичных инопланетных особ, то с великой радостью причислил бы их к носителям мужского начала, потому как только такой вывод спасал пораженный беспорядком рассудок парня.

Не так вели себя с ними и мужчины. Мужчины — вполне нормальные, внешне здоровые люди — не только не показывали перед девушками своего превосходства, наоборот, всячески давали понять, что признают этих двух несоизмеримо выше себя и по статусу, и по положению, и по возможностям Мужчины их слушались! Мужчины не спорили, когда им говорили явную глупость, не сопротивлялись, когда их заставляли что-либо выполнить, чего они явно не планировали выполнять, не возмущались, когда их просили о чем-то пустом и нелепом. Наоборот, как казалось, даже находили в безоговорочном подчинении удовольствие!