Страница 79 из 110
– Вы не смогли уломать какую-то артель! – кричали на него.
– Не какую-то, – отвечал Новак, – а артель Туманова…
В начале 80-х годов уже многие понимали, что такое управление государством грозит полным развалом экономики. Богатейшая страна продолжала идти ко дну, но административную систему по-прежнему занимали не глобальные хозяйственные проблемы, решать которые ей было не под силу, а любые проявления самостоятельности, принимаемые ею за строптивость и оппозицию. История с «Печорой» была одним из редких случаев, когда власть столкнулась с решительным сопротивлением трудового коллектива. Такого коллективам не прощают. Реванш партийная номенклатура возьмет, хорошо подготовившись, четыре года спустя, когда с привлечением всей мощи карательных органов обрушится на «Печору».
В декабре 1986 года среди ночи меня поднял телефонный звонок. Я находился в Магадане и еще не открыл глаза, но, нащупывая трубку, понимал, что прорывается межгород.
В Магадан я прилетел для участия во Всесоюзном совещании работников золотой промышленности. Сюда съехались руководители отрасли и всех крупных предприятий. Артель к тому времени при-шали лучшей в стране из негосударственных добывающих производств. За семь лет существования ее оборот вырос с 5 до 24 миллионов рублей. Таких темпов роста производства не знала ни одна страна, в том числе Япония. Отчисления от доходов мы направляем на строительство капитальных баз, отличных столовых, бассейнов. Я не могу понять, почему страна, располагая фантастическими ресурсами и возможностями, работает медлительно, неповоротливо, со скрипом. Точно не смазка, а речной песок в стыковочных узлах экономического механизма.
Неудовлетворенность происходящим стала у нас нормальным состоянием. Как точно сказал Юрий Карякин, наше поколение оказалось в самом эпицентре борьбы времени живого и мертвого.
На собраниях в «Печоре» не любят рассуждать на отвлеченные темы. А производственные дела вызывают бурные споры. Часто они заканчиваются принятием довольно смелых решений. Таким было в 1984 году артельное решение принять предложение объединения «Полярноуралгеология»: параллельно с золотодобычей, без ущерба для нее, артельными силами и техникой пробить в горах дорогу к базе геологов. Местные строители-дорожники не брались за это дело, считая его невыполнимым, у объединения пропадали выделенные средства. Некоторые издержки золотодобычи перекрываются высокой рентабельностью попутных строительных работ.
Приличные доходы артельщиков многих раздражали. Проверки были у нас регулярны, как банные дни. Но мне в голову не приходило, что не безделье, не убыточность, а изнурительная работа и желание зарабатывать деньги может обеспокоить власти.
В тот год, когда я полетел на конференцию в Магадан, трест «Коминефтедорстрой» провел сравнительный анализ работы треста и «Печоры». Мы с ними в одних условиях, по единым нормам прокладывали подъездные пути к нефтяным месторождениям. У артели месячная выработка на человека оказалась в 3,5 раза выше, чем у треста, производительность одного экскаватора в 2,5 раза выше, объем грузоперевозок на самосвал в 4,5 раза выше, притом, что мы работали, в отличие от треста, на старой технике. Дело, разумеется, не в людях, не только в людях. Государственное предприятие с его жесткой командной подчиненностью по вертикали, отсутствием всякого стимула в повышении производительности труда остается бесправным элементом ведомства и не может соперничать с экономически самостоятельной артелью.
Когда по проложенной нами дороге в артель приезжает местное начальство, мы слышим восторги. Но я стараюсь направить разговор в другое русло. Слишком часто в моей жизни расслабляющее доброе слово оказывалось предвестником страшных ударов.
Мне хочется иметь со всеми открытые, честные, взаимно ответственные отношения. Я думаю об этом, все чаще замечая ревнивое, нервозное отношение союзного министерства к нашим строительным делам в республике. Местные организации завалили министерство просьбами: разрешить артели поработать на них. Отказывать им не решались. Национальная республика! Министерство угрюмо, вопреки желанию, разрешало артелям заниматься другими делами, но чтобы «не в ущерб выполнению работ по добыче полезных ископаемых». Как это понимать, разъяснений не было, артели толковали документ по-своему, не допытываясь, какой смысл в него вкладывали составители. Объемы строительства в республике возрастали. Пропорционально росло раздражение министерства. А тут еще местные газеты принялись хвалить «Печору» за сооружение 98-километровой дороги Ижма – Ираэль, на которой много лет назад захлебнулась специализированная строительная контора. За четыре месяца, перед моим отлетом и Магадан, газеты сообщали: артель капитально отремонтировала 30 и сдала 22 километра новой дороги. Через год мы собирались открыть ее на всем протяжении.
У нас побывал генеральный директор научно-технического комплекса «Микрохирургия глаза» Святослав Николаевич Федоров. Печорцы приходили в восторг от его глубокого, цепкого ума, способности ценить время. Федоров был возмутителем спокойствия, и это тянуло к нему старателей.
– Смотрю я на вас, – говорил Святослав Николаевич, – и думаю о том, какие мы удивительные люди, невероятно морозоустойчивые, адаптирующиеся к любой глупости и сволочизму, которые нас окружают. Но даже в этой глухомани инициативные люди умеют делать себя счастливыми, организацию – процветающей, страну – богатой. Это живущая в нас удаль заставляет нас уйти хоть на край земли, только бы получить экономическую свободу, человеческую свободу. Знаете, я, как и вы, чувствую себя одиноким танком, прорвавшимся в тыл противника и ждущим, когда под него подложат мину и взорвут. Но какое наслаждение, когда на этом танке ты можешь пройти по газону, тебе свистят, а остановить не могут!
Святослав Николаевич заглянул в домики, столовую, сауну. «Вадим, я кое-что перейму у тебя!» Он тоже был убежден, что все надо начинать с заботы о человеке. Всю нашу жизнь, говорил он, мы строим общий дом, не думая о том, что надо свой дом построить. Разве можно сделать государство сильным, если мы сами слабые, трусливые, завистливые люди? Потом он скажет на Всесоюзной партконференции, которая транслировалась на всю страну: «Оказывается, главная инвестиция должна идти не в расширение производства, а в человека. Наконец-то мы должны поверить и своего человека, перестать говорить о человеческом факторе, а говорить о человеческой личности, о развитии, о гармоничном развитии этой личности…»
В 80-е годы это еще надо было доказывать.
Мы уже накопили опыт ускоренного пионерного обустройства ресурсных районов Крайнего Севера. Он мог быть использован для создания высокомобильных «предприятий быстрого развертывания» с объемом деятельности, как у общестроительных и дорожных трестов первой категории. Смысл – в опережающем обустройстве самых труднодоступных месторождений, причем в регионах с экстремальными условиями. Такие предприятия могли бы способствовать быстрому вовлечению в народное хозяйство новых нефтяных, газовых, рудных и нерудных месторождений.
По нашим представлениям, эти высокомобильные предприятия не должны быть отягощены громоздкими и малоподвижными «обозами». Пионерное обустройство Крайнего Севера разумно осуществлять минимальным количеством высокопрофессиональных работников. Здесь ощущается острая их нехватка при относительном общем избытке мигрирующего населения.
Базовой моделью «предприятия быстрого развертывания» мог послужить коллектив «Печоры». Это полторы тысячи высококвалифицированных механизаторов и строителей в возрасте 25–45 лет, прибывших на Север из трудоизбыточных районов. Режим работы – 12-часовые смены ежедневно, в среднем по 220 рабочих дней в году.
Помимо основной деятельности, артель ведет общестроительные и дорожные работы, и при всем этом наши кадровые и организационные возможности используются далеко не в полную силу.
Десантируясь в необжитом районе, можно вести опережающее первоначальное обустройство Ямальского, Бахиловского, Русского, Харьягинского газонефтяных, Тиманского бокситового и титанового месторождений. Строительство 200-километровой автодороги на Тиман могло бы сопровождаться вывозом по зимнику бокситов уже в первый год работы. Строительство протяженных зимников и транспортировка по ним большого количества грузов – привычное для нас дело.