Страница 29 из 31
– Иди сюда, – позвал он хозяина. Тот обернулся и, увидев в руках Сарычева клинки, побледнел. На негнущихся ногах он подошел к дивану.
– Садись!
Хансен послушно сел и тут же рядом с его горлом в стену вонзился клинок.
– Оу! – отшатнувшись, вскрикнул Джордж.
– Вот так, не двигайся, – усмехнулся есаул и, примерившись, глубоко всадил в деревянную панель обшивки стены ятаган. Клинки сошлись крест-накрест, касаясь остриями кадыка Дасти и образовав страшную рогатку, – одно неверное движение, и они разрежут ему горло.
– Отлично, – повесив на плечо арбалет, сказал Сарычев. – Посиди тут пока.
Лоб хозяина особняка покрылся испариной. Выпучив глаза, он скосил их на клинки и просипел:
– Я же дал тебе шанс!
– Я тоже, – небрежно перешагнув через распластанное на полу тело убитой змеи, ответил Павел, выходя из оружейной.
Статуэтка «Золотого Будды» лежала у него в кармане пиджака. Дело оставалось за малым – выбраться из логова Дасти.
Сбежав по лестнице на первый этаж, он увидел стоящий на круглом столике телефон. Подошел, снял трубку, но, подумав немного, опустил ее на рычаги – нет, отсюда он звонить не станет.
Открыв окно, Павел спрыгнул в сад. Вдалеке светилось окошечко сторожки, где бодрствовал привратник. Правее, около гаража, вспыхивал огонек сигареты – там курил другой охранник. Решив не поднимать лишнего шума, Сарычев добрался до ограды и, перемахнув через нее, очутился на улице.
Стараясь держаться в тени дома, он дошел до какого-то бара, еще открытого в этот поздний час. Бармен протирал мокрой тряпкой столы и ставил на них стулья, готовясь подметать засыпанный опилками пол. Увидев полуночного посетителя, он нарочито повернулся к нему спиной и буркнул:
– Закрыто!
– Мне надо позвонить. У вас есть телефон?
– В углу, – неприветливо ответил бармен. Он устал за долгий день от общения с разного рода выпивошками и хотел только одного: поскорее закончить, прибраться и отправиться отдыхать.
– Только побыстрее, – поторопил он припозднившегося клиента, вынул из кармашка жилета жетон для телефона и бросил его на стол. Не глядя сгреб мелочь, оставленную Павлом, и вернулся к своему занятию.
Войдя в душную телефонную кабинку, пропахшую блевотиной, дешевым табаком и прогорклым пивом, Сарычев опустил в щель автомата жетон и набрал номер полицейского управления:
– Мне отдел главного криминального инспектора. Срочно!
– Соединяю, – в трубке щелкнуло, зашуршало, потом раздался короткий гудок и ленивый голос ответил на английском:
– Криминальный отдел.
– Разыскиваемый вами главарь бандитов по кличке Дасти находится в особняке Джорджа Хансена. Он в оружейной комнате.
– Что? Повторите!
– Хансен и есть разыскиваемый вами Дасти, – почти по слогам повторил Павел.
– Кто говорит? Алло! Кто говорит?
Но Сарычев уже повесил трубку. Выйдя из кабинки, он встретился взглядом с округлившимися глазами бармена. Тот с недоумением смотрел на арбалет, висевший на плече позднего посетителя.
– Что-нибудь не так, приятель? – распахнув пиджак и положив ладонь на рукоять засунутого за пояс брюк маузера, ласково спросил его есаул.
– Н-нет… Доброй ночи, сэр! – и бармен, опустив глаза, преувеличенно старательно начал протирать стол…
Неслышно ступая ногами, обутыми в матерчатые туфли на войлочной подметке, старик-китаец подал чай в маленьких чашечках. С поклоном приняв из его рук угощение, Сарычев сел на лежанку и, прихлебывая напиток, прислонился спиной к стене.
– Дасти – это опиум, – допив чай, прервал затянувшееся молчание старик. – Надо убить его.
– Я не смог этого сделать, – полуприоткрыв глаза, ответил Павел Петрович. – Пусть с ним разбирается полиция, суд. Его прегрешений перед законом вполне хватит на три пожизненных заключения.
Старик не ответил. Сгорбившись, он сидел перед низеньким столиком, держа в ладонях маленькую чашечку, словно желая забрать оставшееся в ней тепло в свои холодеющие пальцы.
– Возьми, – Сарычев отодвинул от себя арбалет и пистолеты. – Мне это не понадобится больше. Можешь предложить их корейцу Ли. Он найдет кому продать.
– А ты? – поднял седые брови старик.
– Утром я пойду в дацан Синих Скал.
– Зачем тебе буддийский монастырь? – удивился китаец. – Ты человек иной веры.
– Надо вернуть им «Золотого Будду», как этого хотел покойный профессор, – объяснил есаул. – Все возвращается на круги своя, как сказано в священной книге христиан. И статуэтка должна вернуться к тем, кто ее создал и ей поклоняется. Только теперь это скорее «Кровавый Будда», чем «Золотой».
– Божества не замечают людской крови, – вздохнул старик. – Ты вправе сделать так, как решил. И никто не может осудить тебя. Знаешь дорогу к монахам?
– Да. Спасибо тебе за все.
Старик-китаец молча гладил высохшей рукой полированное ложе арбалета, глядя невидящими глазами поверх головы Сарычева…
Когда настоятелю дацана – буддийского монастыря, получившего название Обитель Синих Скал, – доложили, что его желает видеть странный европеец, монах удивился. Что ему нужно? Может быть, это очередной охотник за секретами древней медицины? Или любитель вести долгие и пустые беседы о смысле жизни, до которых столь охочи некоторые европейцы, ничего не смыслящие в учении Будды и плохо знающие учение Христа, которого сами обрекли на смерть?
А может быть, это богатый бездельник, скупающий все подряд? Таких тоже немало бывает у ворот дацана, но все они вынуждены уходить с пустыми руками: здесь не торговали ни секретами, ни древними реликвиями, ни своим временем.
И все же что-то побудило настоятеля выйти к чужестранцу. Скорее всего, дивный сон, который он видел недавно. В этом сне к нему явился сам Будда – в сиянии солнц и звезд всей неизреченной Вселенной – и обещал передать через своего посланца великую радость монастырю, прославить и упрочить его. Или не сон был тому причиной, а свежее утро, ушедшие из старческих суставов боли, необычайная легкость в теле, с ощущением которой проснулся настоятель? Кто знает?
Увидев ожидающего его человека, старый настоятель решил, что в своей прошлой жизни тот был хищной птицей, – поворот головы, немигающий, зоркий взгляд пронзительных синих глаз, мускулистая, сухощавая фигура – все говорило за это. Но что суждено богами испытать ему в будущих жизнях, в кого перевоплотиться?
– Я слушаю, – поприветствовал незнакомца, сказал настоятель. – Ты хотел говорить со мной?
– Да, святой отец. Мне поручено передать тебе нечто, выполняю волю того, кого уже нет среди нас.
С этими словами незнакомец опустил руку в карман и достал продолговатый предмет, завернутый в вату. Развернул и…
«Нет, это невозможно!» – хотел воскликнуть настоятель. Неужели его дивный сон сбывается и великий Будда действительно приходил к нему, чтобы заранее предупредить о появлении своего посланца?!
На широкой ладони европейца с повадками бывалого воина лежала статуэтка «Золотого Будды», давно утраченная монахами и безуспешно разыскиваемая ими долгие годы.
– О! – воскликнул настоятель, падая ниц перед незнакомцем.
Неслышно появились рослые бритоголовые монахи, привлеченные его возгласом. Многие из них в совершенстве владели тайнами древних боевых искусств и могли защитить старика от любого нападения. Но они застыли на месте, повинуясь предостерегающему жесту главы дацана.
– Это Посланец Будды! – показав дрожащей рукой на Сарычева, сказал старик. – В своей неизреченной милости божество возвращает нам утраченную бесценную жемчужину! Радуйтесь!
– Посланец… Посланец… – прошелестел среди монахов почтительный шепот, и перед бывшим есаулом склонилось множество выбритых макушек. – Посланец Будды!
«С ума они тут посходили, что ли?» – недоумевающе пожал плечами Павел Петрович.
Поддерживаемый под локти двумя монахами, настоятель приблизился и с благоговением взял с ладони Сарычева статуэтку, показав ее остальным монахам, стоявшим на почтительном расстоянии. Возгласы восхищения и преклонения вызвала эта статуэтка, что опять было непонятно бывшему есаулу.