Страница 10 из 63
— Значит, решено, — Крисви наклонилась над столом и протянула руку. Каждый ее ноготь блестел собственным оттенком.
— Свинья умерла. Да здравствует обезьяна!
Лу-Маклин обратил внимание, что у нее довольно крепкое рукопожатие. Он должен будет наблюдать за ней повнимательнее. Он за всеми должен будет наблюдать повнимательнее.
4
Тяжелое мускулистое тело не стало мягче. Прическа осталась такой же. Полузакрытые глаза по-прежнему придавали его лицу сонное выражение. Но за прошедшие пять лет вокруг Лу-Маклина произошло много изменений.
Комната для совещаний находилась на верхнем уровне трубы "Г", неподалеку от офисов городского и планетного правительства — ирония, которую так уважал Лу-Маклин. Название фиктивной корпорации, за которой скрывался синдикат, была набрана крупными иридиевыми буквами на двойных дверях: «Энигмен Лтд». Настоящий юмор!
В комнате для совещаний не было столов. Лу-Маклин не любил их. Они разделяли людей, устанавливали барьеры между личностями и беседой. Еще они создавали трудности для прыжка, когда собеседник наставлял на тебя оружие.
Вместо столов комната была заполнена кушетками и стульями.
Они были сделаны из гибкого стекла и обиты губками с одного из Арилианских миров, нехлорофилловыми растениями, которые хорошо пружинили. У сидевшего в таком кресле создавалось впечатление, будто он находится на ладони какого-то великана. Стульям не требовалось чистки они только подстригались, и были очень дорогими.
Лу-Маклин мог позволить себе такую роскошь.
Вошла Крисви. Она была на восемь лет старше Лу-Маклина, но ее фигура оставалась стройной, а на лице не наблюдалось никаких следов увядания. Только женщина стала мудрее. Крисви сделала пируэт, и новое платье заколыхалось.
— Что ты скажешь, Киис?
Ему понравилась модель цвета изумрудного с желтым, комбинация из нескольких слоев тонкого материала, отделенных друг от друга заряженными электричеством слоями воздуха. Казалось, женщина завернулась в несколько призраков, а не в платье.
— Очень эстетично, — ответил Лу-Маклин.
Крисви перестала вертеться и погрозила ему пальцем. Два первых года выдались трудными, но за последние три она стала заметно мягче. К Лу-Маклину женщина тоже потеплела. Он никак не мог доискаться до причины. Его никогда не интересовало внимание подобных женщин. Лу-Маклин не понимал, почему они находят его привлекательным. Это было для него загадкой.
Не то чтобы он отказывал требованиям своего тела или видел какую-то добродетель в безбрачии. Этим характеризовались атабасканские стоики. Просто Лу-Маклин не испытывал никакой тяги к эмоциональной путанице.
Он получал удовольствие от секса так же, как от хорошей пищи, развлечений, особенно чтения.
Лу-Маклин продолжал учиться самостоятельно при помощи программы-репетитора, но чем больше он узнавал, тем более несведущим казался самому себе. Он ощущал себя лишь тенью, слабым отражением, призраком по-настоящему мудрого мужчины, но понять которого в состоянии только не менее мудрый мужчина.
Застенчивость не была присуща Лу-Маклину. Крисви обошла его кресло и встала сзади, положив руку на его плечо.
— Это платье отняло у меня три недели. Одна электроника для поддержки слоев обошлась в пять тысяч кредитов. Ты мог бы назвать его симпатичным, Киис. «Эстетично» звучит очень холодно.
Он оглянулся с одной из своих самых сдержанных улыбок, которая, хотя никто до сих пор этого не заметил, была такой же искусственной, как ткань платья. Эффект, однако, был не меньшим.
Лу-Маклин позволял Крисви называть его по имени, поскольку это давало ей возможность считать, будто она имеет какое-то влияние на его мысли, хотя на самом деле все обстояло совсем по-другому.
«Посмотрите на нее, — восхищенно подумал Лу-Маклин, когда Крисви отошла от нею, — трудно поверить, что она самая безжалостная нелегалка в Ивенвейте. Вообще во Вселенной.» Женщина руководила в «Энигмен Лтд» нелегальной проституцией и делала это на удивление уверенно и хладнокровно. Она знала все возможные пожелания мужчин и женщин и старалась удовлетворять их. Если бы не ее лицо и фигура, Лу-Маклин мог бы восхищаться ее квалифицированностью.
К ним присоединился Бестрайт. Он бросил неодобрительный взгляд на роскошное платье Крисви. Вкусы этого пожилого человека были несколько старомодными. Ему было трудно угодить там, где, казалось, восхитится любой. Он сожалел об этой своей слабости, но никогда не позволял ей мешать делу.
Лу-Маклин, конечно, понимал это и удивлялся самоконтролю Бестрайта. Тот имел крепкое внутреннее «ядро», которое есть не у многих.
— Думаю, мы можем начать, — сказал Лу-Маклин.
Женщина перестала кокетничать, заколебалась, посмотрела на дверь, на Лу-Маклина и нахмурилась.
— Подожди минуту, Киис. Где Нубра и Амолин?
Он выдвинул из ручки своего кресла маленький монитор и повернул его к себе на гибком стержне, затем сонно посмотрел на Крисви.
— Амолин умерла вчера, Нубра сегодня утром.
Бестрайт нервно ухватился за кресло.
— Что случилось, Киис?
Лу-Маклин улыбнулся ему.
— Полагаю ты не знаешь, что случилось.
Худоба пожилого человека усиливала его дрожь.
— Нет. Нет, не знаю…
Лу-Маклин продолжал улыбаться ему, полностью открыв глаза.
Бестрайт никогда не мог выдержать этот опаловый взгляд. Тут нечего было стыдиться. Более крепкие мужчины и женщины реагировали точно так же.
— Ладно, признаюсь. Я знал, что происходило.
— Ты не сказал мне, — обвиняющим тоном произнес Лу-Маклин.
Бестрайт виновато посмотрел на него. Крисви переводила взгляд с одного мужчины на другого и молчала.
— Я.. я не знал, что делать, сэр, — пробормотал Бестрайт. — Они поставили меня в сложное положение. Сначала они хотели переманить меня на свою сторону… — В каком деле? — громко спросила Крисви. — Что здесь происходит, Киис?
— Тихо, Крис. Сейчас узнаешь.
— Узнаешь, черт побери! Я хочу…
Она вдруг умолкла. Лу-Маклин бросил на нее резкий взгляд.
— Крис…
Женщина слышала этот тон раньше — жесткий, лишенный модуляций. Существовавшая в их отношениях фамильярность исчезла с приходом Бестрайта. Теперь Крисви была обыкновенной работницей, не более.
Она медленно села. Складки платья внизу опали, в то время как верхняя часть наряда продолжала парить в воздухе.
Лу-Маклин повернулся к вспотевшему Бестрайту.
— Они грозились убить меня, — сказал тот боссу, — если я не пойду с ними. Я не знал, что делать.
— Почему ты не пришел ко мне?
— Они все время следили за мной. Круглые сутки, сэр. Я не люблю насилия. Я всегда занимался регистрацией операций синдиката. Вы знаете Нубра, знаете, каким он был. Всегда готовый к насилию. Он никогда не любил меня, подонок. Он убил бы меня, если бы не вмешалась Амолин. Она сказала, что они ничего не могут сделать пока не… позаботятся о тебе. В общем… я согласился сотрудничать с ними, но пассивно. Нубра хотел большего, черт бы его побрал, но не знал, чего именно. Они еще не закончили разработку своих планов. Я не хотел сотрудничать с ними. Вы сделали для синдиката все, что обещали. Вы всегда были честны со мной. Я никогда не был ревнивым или властолюбивым, как Нубра и Амолин…
— Это всегда было твоим лучшим качеством, Бестрайт, — одобрительно сказал Лу-Маклин. — Ты не очень умен, но достаточно, чтобы распознать того, кто умнее тебя. Ты усидчивый работник, но безынициативный. В своем роде талант.
Тот перестал дрожать. Впервые после того, как узнал о смерти коллег, он начал успокаиваться. Но только немного. Уверенности в полной безопасности еще не было.
— В общем, сэр, именно поэтому вы не могли найти меня последние две недели. Я скрылся на Островах Баналатан в Южном океане. Я надеялся, что если не стану ни помогать, ни мешать им, они не вспомнят обо мне до моего возвращения. Я всегда мог сослаться на расстроенные нервы. Думаю, Амолин поверила бы. Ей нужно было мое мастерство финансиста, чтобы проверить данные по синдикату.