Страница 4 из 7
– Дмитрий, о чем вы? Я не понимаю… – Юля нажала на кнопку громкой связи, чтобы Шубин с Китаевым могли услышать его ответ.
– Это я не понимаю, – прогремел на весь кабинет голос Аджемова. – Это инсценировка или на самом деле Саблер мертв?
2
Она летела все выше и выше и не могла остановиться. Вся ее прежняя жизнь казалась ошибкой, чем-то несерьезным, временным, но вот поняла она это только тогда, когда увидела Сергея Саблера, когда тот подвозил ее на своей машине. Случайное знакомство, она никогда прежде не встречала этого мужчину. Они даже не разговаривали в машине, а когда он подвез ее к самому дому и попытался спросить номер ее телефона, она лишь широко раскрыла глаза и покачала головой: мол, что вы такое говорите, у меня двое маленьких детей и муж, моя жизнь устроена, и мне не нужны никакие новые знакомства, тем более связи. Но все это она сказала ему мысленно, вслух же поблагодарила за то, что он ее довез, достала кошелек, но водитель (красивый, с русыми кудрями, сероглазый мужчина) сделал жест рукой – не надо. Она пожала плечами и быстрым шагом направилась к подъезду. Дома ее ждала крохотная Сонечка, которую ей предстояло покормить грудью, и Горка, ее обожаемый сынок, нежный и трогательный мальчик с точно такими же кудрявыми волосами, как и у того водителя… Алиса приняла из ее рук сумки, стала рассказывать что-то про детей, о том, как они себя вели, что делали, но Надя слушала все вполуха: она знала, что забеременела третьим ребенком, и это стало для нее проблемой. Она не хотела этого ребенка, но боялась признаться в этом мужу, поскольку предполагала его реакцию. Конечно, он будет только рад, это же не ему вынашивать плод, не ему рожать, выкармливать… Она так устала от всего этого физически, что даже сама мысль о том, чтобы родить еще одного ребенка, казалась ей невозможной. Понимала она и то, что Дмитрий ни за что не одобрит ее желания прервать беременность, но ее тело – это только ее тело и ничье другое, и новая жизнь, которая там зародилась, тоже принадлежит ей, а потому она имеет право, ни перед кем не отчитываясь, избавиться от плода. Главное, чтобы муж не узнал.
Весь вечер она была рассеянна, отвечала на вопросы Дмитрия невпопад, представляя себя на операционном столе (еще днем она позвонила знакомому врачу и договорилась об операции на следующее утро), почти ничего не ела и последние часы перед сном провела в детской, играя на ковре с Горой и качая Сонечку. Алиса в это время читала в своей комнате. И вот в какой-то момент Надя подошла к окну и увидела возле подъезда ту самую машину, на которой ее подвез кудрявый незнакомец. Она откуда-то точно знала, что это именно та самая машина. Даже мысли не допускала, что машина может быть просто похожа на ту… Улыбнувшись, она подумала о том, что притягивает к себе внимание мужчин. Ей было приятно, что этому водителю хватило всего лишь нескольких минут, чтобы оценить ее привлекательность и даже заставить его дежурить возле ее дома… Но зачем? На что он рассчитывает? Смешно…
В детскую заглянул Дима. Он, улыбаясь собственным мыслям и чувствам, о которых было нетрудно догадаться, уселся возле жены и сына на ковер, сгреб обоих в охапку и расцеловал, счастливый. Надя спросила себя, любит ли она мужа так же, как прежде, и ответила себе, что любит, конечно, любит, он за три года их совместной жизни стал для нее родным человеком, и она не представляет себе жизни без него, но она так привыкла к нему, что не испытывает ни малейшего желания иметь близость с ним. Ей нравилось с ним спать, обнявшись, но, представив себе, что может последовать после того, как муж поцелует ее, затем еще раз и еще, как он, судорожным движением сорвав с себя пижамную куртку, взглядом покажет, чтобы и она разделась, ей становилось скучно. Все движения мужа, которые раньше доставляли наслаждение, теперь доставляют лишь неприятные ощущения. Ну почему он не понимает, что она устает с детьми, что дети вообще своим ангельским видом и молочным запахом отбивают в ней всякую охоту заниматься этим… Надо делать вид, что тебе хорошо, хотя на самом деле хочется побыть одной, забраться поглубже под одеяло и провалиться в спасительный сон… Она терпела это исключительно по одной причине: она не могла отказать, зная, как счастлив бывает Дмитрий в минуты этой нечастой близости, а мужа она любила… Как же все просто и сложно.
На следующее утро, проводив мужа на работу, она сказала Алисе, что у нее в городе дела, вызвала такси (брать свою машину она не рискнула, боялась, что будет не в состоянии после операции садиться за руль) и отправилась в клинику. Она ждала недолго. К операции подготовили за считаные минуты: она разделась, ее побрили… Потом она легла на каталку и ее повезли… Когда она открыла глаза, увидела склоненное над ней лицо знакомого доктора.
– Сможешь сама добраться до дома или вызвать Диму?
– Он ничего не знает, пожалуйста, Ольга Валентиновна…
Доктор понимающе кивнула головой: с какими только ситуациями ей, посвященной в женские тайны, не приходилось сталкиваться…
– Я доберусь. Вот позвоню сейчас в одну фирму, вызову такси, я всегда звоню по этому телефону…
Она оделась и, осторожно ступая по широким ступеням клиники, вышла на свежий воздух. Падал снег, почему-то хотелось плакать. Надя считала, что она совершила смертный грех – убийство ребенка, к тому же она скрыла все от мужа.
Такси она вызвала, машина должна была прийти с минуты на минуту. И тут она снова увидела ту большую черную машину. Темное стекло опустилось, и она увидела знакомое лицо. Оно было бледным. Надя отошла от машины подальше и встала с видом человека, никогда прежде не встречавшего ни этой машины, ни ее хозяина…
Его присутствие она почувствовала по шагам и близкому дыханию. Медленно повернула голову, и они встретились взглядами. Его взгляд был долгий, глубокий, страшный… Да, ей стало страшно, как если бы она предстала перед этим мужчиной в одной казенной рубашке, закатанной по самую грудь, и со стынущими ногами с потеками крови… Она почувствовала, что он все понял, а потому ей стало стыдно, словно он был там, в операционной, и все видел, осудил…
– Как вас зовут?
– Не думаю, что должна вам отвечать, – ответила она начавшими синеть губами.
– Давайте я отвезу вас домой.
– За мной сейчас приедет такси… Кто вы и что вам от меня нужно?
– Постоянно думаю о вас, хочу вас видеть… – он был немногословен, но речь его показалась Наде очень нежной.
– Хорошо, отвезите меня… Только, не доезжая до моего дома, остановитесь, хорошо? Я не хочу, чтобы няня увидела, на какой машине я возвращаюсь…
В машине ей стало плохо, и она, сидя рядом с ним, почему-то позволила взять себя за руку. Он держал левой рукой руль, а правая сжимала ее холодную ладонь. Ей показалось, что он жалел ее, переживал за нее и ревновал к тому, из-за кого все это произошло…
– Мой муж ничего не знает, где я была… И он не должен меня видеть в таком состоянии… Сейчас приду, выпью вина… Попрошу Алису, чтобы она приготовила мне ледяную грелку… Хотя нет, она ни о чем не должна догадываться. Сама все сделаю…
– Меня зовут Сергей. Сергей Саблер. Можно, я приеду за вами?..
– Вы с ума сошли. У меня двое маленьких детей, муж, у меня семья… А сейчас я потеряю сознание… Стойте… подождите… Вы должны проводить меня до самой двери, черт с этой Алиской, она шпионка, но прекрасная няня, и дети ее любят. Вернее, Гора ее любит, а младшая, Сонечка, ей все равно, она на редкость спокойный ребенок… Вы не должны больше приезжать сюда, это нехорошо…
Дома она повалилась на кровать и сразу же уснула. А когда проснулась и увидела рядом с собой мужа, то почувствовала то, чего раньше к нему никогда не чувствовала: неприязнь… Она винила только его в том, что с ней случилось. И в том, что он ничего не чувствует сейчас, когда ей так больно и плохо. Рассказать же о том, что она совершила, она не могла. Какой смысл произносить вслух такие страшные вещи? Да и вообще ситуация была банальнейшая, хотелось выть, скулить, плакать… Какая женщина после такой операции испытывает теплые чувства к мужчине?