Страница 14 из 50
Я стала потихоньку взбадривать Аррена, массируя руки, уши, лицо, он не открывая глаз повернул голову и поцеловал меня в ладошку.
— Тебе не надоело еще? — спросил он.
— Что мне должно надоесть? Мы не ругаемся, нервы друг другу не треплем…
— Не занимаемся любовью…
— Да, я скучаю по нашим бешеным ночам, но ты и так выжат досуха. Аррен, начни вновь «раскачиваться», ты очень сдал.
— Я не могу находить каждый день по часу.
— Перестань, ты прекрасно знаешь, как потом окупится этот час.
— Вы с Чехом что, по одной подсказке говорите?
— Ты Первый Синоби, глава рода, эталон…
— Хватит! Хватит… — уже спокойнее повторил он, и набрал кого-то на голосовом браслете.
— СинК, с сегодняшнего дня выкраивай в расписании три раза по двадцать минут и выдергивай меня на раскачку.
— Хорошо, лорд-отец, — ответил секретарь и отключился.
— Довольна?
Я пожала плечами, он не для меня должен это делать, а для себя. Аррен поднялся, мы оказались сидящими лицом к лицу.
— У тебя все хорошо? — спросил он.
Я отрицательно покачала головой.
— Даниэль получил разрешение временно удалиться от семьи, у него ЛЮБОВЬ.
Аррен уставился на меня с веселым недоумением.
— Вот сучонок… — удивленно сказал он.
Мда, сочувствия я от него не дождусь.
— Дело вот в чем — задания я буду делать сама? Или отложим и будем ждать его?
— Делай сама, ни мне ни Кристе сейчас не до этого, дней через двадцать может быть будет «окно» и тогда мы за вас опять возьмемся, но не раньше, — и Аррен мимолетно поцеловав, встал с постели и направился в ванную.
— Аррен… Я буду ночевать у тебя, — сказала я ему в спину. Не представляю, как я буду спать одна в пустом доме.
— Ночуй.
Приведя обожженного папашу к детям и представив его, я недолго посидела с ними и, убедившись, что контакт налажен, а папа перестал нервно трястись, я отправилась на встречу с Бялко-Хитроу, и чтоб успеть к назначенному времени пришлось выпросить у секретаря скоростной флаер. Вывалившись из него на парковке, я проклинала всех Синоби вместе взятых, во флаере был отключен компенсатор перегрузок и полет оказался… малоприятным.
Зато успела чуть раньше Бялко-Хитроу, мы встретились в маленьком уютном кафе, поскольку день был рабочий, и посетителей было немного, мы вполне сможем спокойно обсудить наши дела. Интересная у нас будет беседа, учитывая то, что и он и я будем бояться записи этого разговора. Придется поизощряться.
— Итак, леди некст Викен, я вас слушаю, — Хитроу был безупречно вежлив, безупречно аккуратен и безупречно скрывал свои эмоции. Господин Безупречность.
— Видите ли, господин Бялко-Хитроу, Илис Скинис нечужой мне человек, мы подруги еще со времен Тропезского космолетного, я хочу ей добра, и я также очень люблю своего брата, но они НЕ ПАРА. Вы, как Хитроу, со мной согласны?
Бялко-Хитроу согласился.
— Ваш брат, как я понимаю, «сова»?
— Нет, он «ученый» но неяркий, с уклоном в «сову», а Илис несомненный «волк».
Мой собеседник опять согласно кивнул.
— Так вот, мне больно видеть, как два близких и дорогих мне человека разрушают жизнь друг друга. Они несчастливы. И я хочу попросить у вас помощи, я хочу, чтобы вы нашли для Илис подходящего мужа среди Бялко.
— Младшего мужа? — с сомнением уточнил собеседник.
Я отрицательно покачала головой.
— Мой брат — посол, и ему скоро предстоит покинуть Синто. Он любит Илис хоть они и не созданы друг для друга, и хочет, чтобы его отъезд не был для нее ударом. Ни в малейшей степени, — акцентировала я.
— Он благородный человек, — рассеяно ответил Хитроу, пытаясь вычислить, чего же я хочу на самом деле.
— Да, причем настолько, что готов поставить интересы жены выше своих. Он готов даже поступиться своею гордостью, — я опять выделила последнюю фразу.
Хитроу изобразил интерес. Я зашла с другого бока.
— Я более чем уверена, что среди Бялко найдется человек с сильным характером, способный дать Илис ту поддержку и направление, в которых она нуждается, человек с которым она будет счастлива. Но вы должны понимать, что если выйдет… промашка, и Илис вдруг решит вернуться в семью, то это будет ужасно, мой брат добросердечный человек и не сможет ей отказать, и это станет еще большим мучением для них обоих.
— Да, я понимаю… Ваш брат готов пожертвовать своей гордостью в обмен на свободу. Полную свободу, — выделил он.
— Совершенно верно, — мы поняли друг друга.
— Что ж не буду скрывать, есть подходящие кандидатуры. Но вы должны понимать, что просите меня о риске — сейчас у нас все тихо и спокойно, в равновесии, а вы предлагаете мне устроить извержение «вулкана страстей», и результаты никто гарантировать не может, ведь это взрослые, самостоятельные люди.
— О, я все понимаю, более того, задача еще усложняется тем, что срок всего десять дней.
Господин Безупречность изобразил недоумение, но в его глазах явственно мелькнул спортивный азарт.
— Давайте прогуляемся по магазинам, — с многозначительной улыбкой предложила я.
— Ну что ж, давайте.
Мы шли по галерее, но Хитроу не спешил заходить ни в магазин техники, ни в ювелирный, ни даже в антикварный, чего я особо опасалась, он шел в задумчивости, я молча шла рядом.
— Я вот чего боюсь, — вдруг сказал он, — чтоб они не поубивали друг друга, если не убьют, то потом уж точно никогда не расстанутся, готов спорить на что угодно.
— Но ведь она иностранка, ее нельзя вызывать на дуэль, — удивленно ответила я.
— Ох, леди некст Викен, госпожа Скинис-Бялко иногда ведет себя так, что хочется открутить ей голову вопреки всяким кодексам.
Да, с этим утверждением не поспоришь.
— Но ведь вы прекрасный специалист, я уверена, вы сможете справиться и подготовить этого вашего кандидата.
— Спасибо за доверие. Десять дней… Ну что ж… А вот мы и пришли…
Мы стояли перед маленьким магазинчиком одежды, очень дорогой одежды. Мужские костюмы и длиннополые френчи, женские платья, жилеты, курточки, все было с изменяющимися вставками или же целиком из изменчивой ткани. Все вещи были очень красивы, безвкусицы, подобной той, что мы видели на Тропезе, не было. Я невольно засмотрелась на длинное облегающее платье изображавшее полет лепестков сакуры, лепестки просто кружились в вихре вокруг фигуры, то вдруг прилипали к ней, на доли секунды обрисовывая тело, то уносились прочь. То что это всего лишь ткань, просто не верилось. Это был шедевр.
— Да, я тоже восхищаюсь этим платьем, — заметил Хитроу.
Но мы пришли не за этим, про себя закончила я. Мы прошли к мужской одежде, я сразу догадалась, к чему меня подводил господин Безупречность. Темно синий почти черный комплект из брюк со стрелками и длиннополого френча, дополненный белоснежной шелковой рубашкой, на подоле, рукавах и стойке френча переливались и двигались сине-стальные, угловатые узоры, в целом это выглядело великолепно, и Хитроу в нем будет неотразим. Да…, а стоило все это счастье, как полгода аренды квартиры Ронана.
— Какой замечательный костюм и рубашка, — заметила я, — я пожалуй, куплю этот комплект в подарок своему младшему брату, он брюнет, как и вы, не согласитесь ли примерить?
Конечно же согласился.
— Надо же, как вам идет, ничего даже ушивать не потребуется. А для брата наверное придется чуть укоротить брюки, он на самую малость ниже вас, — я трепалась для отвода глаз.
— Рад, что смог помочь вам с выбором подарка.
Угу, подарка тебе, разоритель.
Вышла я из магазина с пакетом и мы стали прощаться.
— Десять дней — одними губами произнесла я.
Хитроу согласно склонил голову.
— У нас скоро праздник, день рождения Первого… — вскользь заметил он.
— Да, и когда?
— Да вот через три пятидневки.
Ну и отлично, сначала развод, потом костюм.
Мы расстались с Бялко-Хитроу вполне довольные друг другом.
На обратном пути я набрала Ронана.