В стране слепых

– Я думаю, настало время наконец разобраться, что к чему. – Он обвел взглядом стол. Детвейлер с дочкой. Стоун. Четыре мушкетера. Чарли с Бадом.

– Меня зовут Джимми Кальдеро, я представляю Ассоциацию утопических изысканий – истинную наследницу первоначального Общества Бэббиджа. – Стоун засопел, и Ред подался вперед. – У нас позади история, которая насчитывает больше 150 лет, Стоун, только сейчас нет времени о ней говорить, да вам и нет нужды все это знать. Если вы не читали бомонтовскую распечатку, лучше уж молчите.

Ред произнес это, почти не повысив голоса, но Стоун смущенно заерзал в своем кресле. Дженни Бэррон посмотрела на него, презрительно скривив губы. На Реда она не смотрела, но он время от времени чувствовал на себе ее быстрый, холодный, оценивающий взгляд. «Крутая сучка», – подумал он. Стариковское добродушие Детвейлера выглядело резким контрастом по сравнению с жесткой бесцеремонностью обоих младших его партнеров. «Даже здесь, – подумал он. – Даже сюда проникла гниль». Сара права – есть в клиологии что-то такое, что лишает человеческого облика тех, кто ею занимается. Должно быть, все дело в отстраненности. Когда человек из субъекта превращается в объект. А от отстраненности до господства всего один маленький шаг. Когда не терпится заставить людей вести себя так, как они должны бы себя вести согласно твоей науке. Разве редко случается, что психиатр злоупотребляет состоянием своего больного, а работники социальных служб обижают тех самых людей, которым обязаны помогать? За спиной у «ДБС» было полтораста лет весьма прибыльной пассивности; тем не менее он чувствовал, как чешутся руки у Стоуна, а может быть, и у Бэррон. Как им не терпится потянуть за ниточки, приводящие в движение марионеток. Что это – опьянение властью? И чем это отличается от его намерений воспользоваться Ассоциацией? Тем, что у него-то цели благородные?

Он вспомнил, как тоща, во время панического бегства в горах к дому Уокера, Сара сказала: «Все та же старая история». Та же старая история. Цель оправдывает средства. Но у него по крайней мере есть смягчающее обстоятельство – он взялся за эти ниточки против своей воли.

– А это мой старый боевой товарищ, – Ред показал на Чарли, который допивал свое пиво. – Он представляет Тайную Шестерку.

Это была, конечно, всего лишь догадка. Может быть, Тайную Шестерку, а может быть, группу «К». Или еще какую-то группу, о которой он никогда и не слыхал. И если так, то вполне можно собирать вещички и отправляться домой.

Бад со стуком поставил бокал на стол.

– Откуда ты знаешь?

Чарли удовлетворенно вздохнул, осторожно поставил свой бокал и вытер губы салфеткой.

– Замечательное пиво, – сказал он Детвейлеру, скрестил руки на груди и улыбнулся Реду. – Он не знал. Он угадал. Это ваши люди забрались в файлы Лайсэндера Спунера, да?

Ред увидел, что глаза Чарли зловеще сощурились. Чарли насторожился. Не знает, насколько можно доверять мне, да и вообще Ассоциации. Если уж на то пошло, что я на самом деле знаю про Шестерку? Что Чарли ее член? А кто такой Чарли? «Как обманчив внешний вид, не все золото, что блестит», – мелькнули у него в голове строчки из Гильберта и Салливана.

– Наши подлинные враги, – сказал он всем остальным, – не люди Чарли. («Во всяком случае, я на это надеюсь».) Это банда из Европы, которую мы называем «группой К».

Он рассказал им про чужой файл, про Говард, про то, как опоили чем-то Глорию Беннет.

Чарли поджал губы.

– Значит, вы о них знаете.

– Слишком длинный у тебя язык, – сказал ему Бад.

Чарли ткнул большим пальцем в Реда.

– Да он уже о них знал.

– Верно, но остальные не знали.

Чарли опять поджал губы.

– Нет, Джимми прав. Эта его «группа К» – действии тельно наш враг. Смотри, что они сделали с нашим отделением в Оберлине. Не беспокойся, Бад, с Кругом я потом все улажу, но я думаю, они меня в этом поддержат. – Он повернулся к остальным и положил руки плашмя на стол. – Дайте я начну с самого начала. Распечатка перепугала нас до полусмерти. Мы всегда считали… Да нет, что я вам буду говорить, сами понимаете. Мы решили выяснить, в чем дело. – Он взглянул на Реда. – Одна из утечек, которые обнаружил твой приятель Кеннисон, была наша. И телефонный звонок тоже. – Он стиснул кулаки и принялся их разглядывать. – Ну, звонок – это было сверх утвержденной программы, но Ора… В общем, люди из Общества Бэббиджа прикончили одного ее приятеля, репортера из «Таймс».

Ред поднял бровь.

– Гуваниса?

Чарли удивленно взглянул на него.

– Ты что, все списки в голове держишь? – Он повернулся в кресле и поманил к себе слугу. – Будьте добры, повторите, пожалуйста. – Он описал пальцем в воздухе несколько кругов, потом обратился к Детвейлеру: – Я полагаю, этот ваш человек в курсе всего?

Детвейлер улыбнулся и развел руками, но ничего не сказал.

– Давайте дальше! – сердито сказала Бэррон. Чарли усмехнулся.

– Спокойнее, спокойнее. Так вот, как я и говорил, мы пошарили в базах данных Кеннисона, и как вы думаете, что мы там нашли? Еще три утечки. Ничего себе, а? Помните ту сцену из «Хватай деньги и беги», где Вуди Аллен хочет ограбить банк, а тут появляется другая банда, которая тоже хочет ограбить тот же банк?

Он покачал головой. Слуга поставил перед ним бокал пива.

– Кеннисон обнаружил всего три утечки, – заметил Ред.

– Да? Так мы оказались умнее его. – Чарли сделал большой глоток, и Ред почувствовал раздражение: слишком уж он тянет. Он видел, что и остальные сидящие за столом нетерпеливо ждут. Коллингвуд заметил его взгляд и криво ему улыбнулся, как будто хотел сказать: «Теперь вы понимаете, каково это?» Ред почувствовал, что слегка краснеет, и вспомнил, как морочил головы Четырем мушкетерам, а еще раньше – Саре. Но от этого он, конечно, только проникся к Чарли еще большей симпатией: он понимал, что тот отчаянно старается собраться с мыслями и сообразить, что можно сказать, а что нельзя.

– Один из вирусов мы проследили до инвестиционной фирмы в Сент-Луисе, – продолжал Чарли.

– «Глобал Инвестмент Стратеджиз», – вставил Ред.

– Ты их знаешь?

– Это «крыша» Фредерика Ульмана.

– Я их знаю, – сказал Стоун и самодовольно усмехнулся. – Если они на самом деле те, кем вы их считаете, то они должны бы добиться куда больших успехов.

Ред взглянул на него, улыбнулся и почесал нос.

– Да они их и добились, Стоун. Добились. – Стоун побагровел, а Ред снова повернулся к Чарли. – Готов спорить, что этот вирус был встроен в саму архитектуру системы, так что детектор вирусов Кеннисона не распознал его как «лишние» биты.

Чарли пожал плечами.

– Кто тут рассказывает, ты или я? – Он подтолкнул локтем своего товарища. – Видишь, Бад? Эти чудаки из Общества Бэббиджа шпионят друг за другом. Вот чего мы раньше не знали. Мы подумали, что в Сент-Луисе сидит еще одна независимая группа, – сказал он, обращаясь к остальным. – Так вот, третий вирус им запустило, конечно, ФБР, и… А что тут смешного?

Ред вытер слезы.

– Ну, наконец-то! На сцене появляется законное правительство. Я уж начал думать, неужели все до единого, кто замешан в этой истории, так или иначе связаны с клиологией?

– Клиология? – сказал Чарли. – Это слово мне нравится. Мы назвали это мета-политэкономией. Наши отцы-основатели были по большей части профессора колледжей. – Он выпил еще пива. – А почему ты думаешь, что они-то не связаны?

– Кто?

– «Законное правительство», как ты выразился. Почему ты думаешь, что оно не занимается клиологией?

– О чем ты говоришь?

Чарли усмехнулся во весь рот.

– Разве где-нибудь еще есть группа, которая занималась бы социальным строительством в таких масштабах, как правительство? Или ты думаешь, что списки налогоплательщиков нужны только для сбора налогов?

– Тедди Рузвельт! – неожиданно произнесла Ллуэлин. Все посмотрели на нее. – Тедди Рузвельт и его партия прогрессистов! Вот когда впервые была высказана идея о правительстве как менеджере. Прогрессисты провозгласили цель – цитирую: «применять рациональные, научные методы в управлении бизнесом, трудовыми отношениями и самим правительством». Правда, любопытно, что никто не поймал их на слове?