Страница 3 из 11
— Ты всегда говорил, что хочешь, чтобы я стала сильным человеком и сама принимала решения… Я стараюсь быть именно такой.
Ливон трепетно относился к своей дочке, и эти слова заставили его прослезиться.
— Иди сюда, — прошептал он и обнял Ниал сильно-сильно.
— Старик, ты сейчас меня задушишь…
Ниал попыталась освободиться. Девочке не хотелось показывать, насколько ей приятно это объятие.
Вечером Ливон, как всегда, принялся ковать оружие. Он был не просто лучшим оружейником во всем мире — он был настоящим художником. Его мечи получались необычайно красивыми, от их блеска дух захватывало, это оружие как влитое лежало в руке хозяина и вдохновляло на подвиги.
Оружейник делал заостренные, словно острие иглы, пики. А лезвия его были остры, как бритвы, и украшены затейливыми узорами, которые совсем не утяжеляли оружие, а только придавали ему неповторимый вид. Ливону удавалось совместить в своем оружии пользу и красоту. Он возился со своими творениями, как с детьми. Ливон обожал свою работу за то, что она позволяла ему выражать творческие порывы, а те, казалось, были неисчерпаемы. К тому же ему нравилось бросать вызов своему мастерству.
Каждое его творение было вызовом ремеслу, и поэтому от раза к разу он предпринимал смелые эксперименты, использовал новые материалы, отливал сложнейшие формы и находил оригинальные технические решения.
Слава Ливона гремела далеко за пределами Салазара, у него никогда не было нехватки в работе. Он любил, когда Ниал ему помогала. Пока она подавала молот или раздувала меха, Старик раскрывал ей военные премудрости.
— Оружие — это не простая вещь, для воина меч — все равно что рука, лучший друг, с которым он не расстается никогда. Свой меч он никогда не променяет ни на что на свете. А для оружейника меч как ребенок, словно живое существо этого мира, которое он создает из огня и железа. — Договорив, Ливон громко расхохотался.
Не стоит удивляться, что у отца, который жил оружием и среди постоянных покупателей которого встречались солдаты, всадники и авантюристы, дочь выросла взбалмошной и совсем не женственной.
Они как раз занимались очередным мечом, когда Ниал задала вопрос, мучивший ее довольно давно:
— Старик?
— М-м-м…
Ливон с грохотом опустил молот на раскаленное железо.
— Я хотела спросить…
Очередной удар.
— Когда ты дашь мне настоящий меч? — поинтересовалась девочка как бы невзначай.
Молот Ливона застыл в воздухе. Он глубоко вздохнул и вновь принялся колотить сталь.
— Сожми щипцы крепче.
— Не уходи от разговора, — заявила Ниал.
— Ты еще слишком маленькая.
— Ах так? Зато не такая уж я и маленькая, чтобы искать мне жениха, да?!
Ливон положил молот и устало опустился на стул.
— Ниал, мы уже говорили об этом. Меч — это не игрушка.
— Я это прекрасно знаю, и я знаю, как с ним обращаться, причем намного лучше, чем все остальные ребята во всем городе!
Ливон снова вздохнул. Он часто думал о том, чтобы подарить Ниал один из своих мечей, но всегда боялся, что она может пораниться. С другой стороны, он знал, что со своим деревянным мечом Ниал творит чудеса. Пару раз она уже держала в руках настоящее оружие и показала, что знает все его возможности и все таящиеся в нем опасности.
— Старик? Ну же? — продолжала Ниал, заметив, что отец в замешательстве.
— Посмотрим, — загадочно проговорил Ливон, глядя в сторону.
Он встал и направился к шкафу, в котором хранились его лучшие работы: оружие, которое он сделал не на продажу, а просто так, для души. Достал кинжал и показал его Ниал.
— Я его сделал пару месяцев назад… — тихо сказал оружейник.
Это был прекрасный кинжал — рукоятка была выкована в форме корня дерева с маленькими корешками на конце и двумя медными изогнутыми ветвями, которые выступали вперед. Другие ветви обвивались вокруг рукояти до самого лезвия.
Глаза у Ниал загорелись.
— Он мой? — спросила она.
— Твой, если ты меня побьешь. Но если выиграю я, ты будешь целый месяц готовить и убирать дом.
— Договорились! Но ты большой и сильный, а я пока еще маленькая, правда? Ты сам всегда так говоришь! Поэтому, чтобы уравнять шансы, ты должен двигаться в пределах трех досок на полу.
— Думаю, это справедливо, — пробормотал Ливон.
— Итак, давай мне меч! — Ниал не терпелось скорее почувствовать в руке сталь.
— Нет, так не пойдет! Лучше я тоже возьму деревяшку.
Они вышли в центр комнаты — Ниал со своим деревянным мечом в руке и Ливон с деревянным посохом.
— Готова?
— Еще бы!
Схватка началась.
Ниал не встретила сильного сопротивления. Ее техника была далека от совершенства, но у нее была хорошая интуиция и фантазии — хоть отбавляй. Девочка отбивала каждый удар, выбирала верный момент для атаки и с чрезвычайной проворностью прыгала то налево, то направо. Она знала, что в этом было ее преимущество.
Ливон почувствовал гордость за эту синеволосую озорницу. Острие деревяшки ударило его в руку, и его посох полетел в угол.
Ниал приставила свое оружие к его горлу:
— Ну как, Старик? Я хорошо усвоила то, чему ты меня учил? Ты позволил девчонке себя обезоружить!..
Ливон отстранился от ее меча, взял кинжал и протянул его Ниал:
— Бери, ты его заслужила.
Ниал долго вертела кинжал в руках, взвешивая его и пробуя пальцем острие, стараясь скрыть, что рада до безумия — ведь это было ее первое настоящее оружие!
— Но помни: никогда не насмехайся над поверженным противником. Это дурной тон.
— Спасибо, Старик. — Ниал плутовато посмотрела на отца.
Она уже достаточно хорошо научилась хитрить, чтобы понимать, когда ей поддаются.
Глава 2
СЕННАР
С малых лет Ниал водилась с компанией мальчишек, носилась взад-вперед по Салазару, проказничала на каждом шагу. И хотя поначалу к ней относились с недоверием — то ли из-за того, что она была девочкой, то ли из-за ее странной внешности, — она довольно быстро сумела стать своей.
После пары дуэлей стало понятно, что, несмотря на то что Ниал девочка, она ничем не уступает другим сорванцам из их банды.
Со временем Ниал добилась все больших успехов. Вскоре в одной из схваток она побила Барода, бывшего предводителя, и с этого момента ей стали поклоняться, как идолу, и сделали ее своим командиром.
Ниал никогда не была одна, и все же иногда ей становилось одиноко. В такие моменты она поднималась на верхушку Салазара и смотрела вдаль с широкой террасы, которая выходила на степь, — просторы открывались бескрайние, лишь вдалеке виднелась вездесущая Цитадель Тиранно и едва заметные контуры других городов.
Глядя на бесконечные пространства, Ниал успокаивалась, и на время ее воинственный пыл умолкал. Странно — когда загорался закат, заливая огнем небо и степь, Ниал совершенно ни о чем не думала. Она слышала только шепот, который шел из самой души, бормотание на непонятном языке.
С тех пор как Ниал завоевала у Ливона кинжал, она стала еще более великолепна — теперь она расхаживала с висящим на боку оружием, чувствуя себя сильной, как настоящий всадник. Несколько раз она ставила кинжал на кон во время дуэлей и гордилась тем, что до сих пор ни разу его не проиграла.
Однажды утром своей тринадцатой в жизни осени Барод пришел к Ниал как раз по этой причине: какой-то мальчик, которого никто никогда раньше не видел, бросил ей вызов, желая завладеть кинжалом. Ниал не надо было повторять дважды, она отважно отправилась на верхушку Салазара, где проходили все дуэли.
Когда девочка увидела своего соперника, она чуть не умерла со смеху — высокий, тощий, года на два постарше, с растрепанными рыжими космами. Ниал было достаточно одного взгляда на противника, чтобы понять, что победа у нее в кармане. Мальчик был далеко не так подвижен — на нем был надет нелепый плащ до самых пят, украшенный на груди вышивкой геометрической формы. Как он мог сражаться в такой одежде?