Пытаясь понять Россию

Одновременно печальным результатом политики правительства явилось усиление центробежных тенденций в стране и превращение отдельных субъектов федерации в подобие феодальных княжеств (например, Татарстан и Башкирия). Виктор Черномырдин, безусловно, несет за все это ответственность наряду с Борисом Ельциным.

Нельзя также обойти молчанием попустительство Запада столь удручающему поведению российских властей. Запад, по сути дела, финансировал отсутствие реформ и в результате дискредитировал себя в глазах определенной части населения России.

Закончилась политическая карьера Черномырдина весьма печально. В марте 1998 года кремлевские интриганы убрали его с поста премьер-министра, так как он не устраивал их в качестве преемника Бориса Ельцина. В августе 1998 года, после финансового кризиса, его пригласили вновь стать премьер-министром, но на этот раз "прокатили" в парламенте. В 1999 году он играл достаточно заметную роль в попытке разрешить проблему Косово, однако особых лавров на этой ниве не снискал.

Он не понял, что его партия "Наш дом – Россия", перестав быть правящей, так и не обрела свое собственное лицо. В результате на выборах в Госдуму в декабре 1999 года партия потерпела поражение, а Черномырдин стал рядовым депутатом Нижней палаты парламента. Попытки стать председателем или хотя бы заместителем председателя одного из думских комитетов провалились. Таков итог.

ГЛАВА 7

Молодые реформаторы: А. Чубайс, Б. Немцов и другие

В российском политическом лексиконе есть термины, которые знают все, хотя их четкие дефиниции вы не найдете ни в одном справочнике. "Эпоха застоя", "олигархи", "семья", "молодые реформаторы" и некоторые другие. Все это реалии наших дней.

Когда говорят о молодых реформаторах, обычно имеют в виду небольшую группу сравнительно молодых политиков и экономистов, которым довелось в последнее десятилетие побывать в правительстве. Прежде всего, данный термин относится к А. Чубайсу и Б. Немцову, чуть в меньшей степени – к Е. Гайдару, С. Кириенко, А. Шохину, мне и некоторым другим. Григорий Явлинский также принадлежит к нашему поколению, но, ввиду длительного непричастия к исполнительной власти, именуется молодым реформатором довольно редко.

В 1990-1993 гг. термин этот отсутствовал, но уже тогда молодые, жесткие, напористые члены правительства вызывали крайнюю неприязнь бюрократов старшего поколения, членов парламента и региональных элит. Прежде всего потому, что они были другими, непохожими на сложившийся тип советских бюрократов. Реформаторов называли "завлабами", "мальчишками в коротких штанишках", "выскочками", "агентами Запада" и т. д., но пристал только ярлык "молодые реформаторы", причем, в основном к Чубайсу и Немцову.

Дело в том, что с начала 1997 года судьба реформ в значительной мере оказалась в руках двух сравнительно молодых, лично очень амбициозных и твердых политиков – Анатолия Чубайса и Бориса Немцова. Они шли к власти разными путями, получили разное образование, имели разный жизненный опыт и разные характеры. Тем не менее, у них есть немало общего – они действуют, они активны, они борются за власть и нередко достигают очевидных успехов. И представляют они одно поколение, которое является и моим поколением.

За время пребывания во властных структурах (восемь с лишним лет) Анатолий Чубайс, безусловно, сильно вырос как политик, возмужал и изменился. Особенно это стало заметно осенью 1994 года, когда после "черного вторника" он оказался во главе экономической политики России.

Надо сказать, что до той поры никто Чубайса крупным макроэкономистом не считал, до некоторой степени он находился в тени. Сначала реформы олицетворял в правительстве Е. Гайдар, потом я, затем А. Шохин и лишь в 1994 году пробил час Анатолия Чубайса.

В качестве администратора, политика, чиновника он сегодня, безусловно, является наиболее опытным и сильным лидером среди всех политиков молодого поколения. Единственное, чего ему явно не хватает, так это личной популярности, причина отсутствия которой всем ясна.

Как экономист Гайдар, наверное, много образованнее его. Немцов, пожалуй, больше нравится людям, так как он лучше – по личным качествам приспособлен для публичной политики. Однако для работы в правительстве Чубайс оказался подготовлен гораздо основательнее других, а за последние годы и вовсе приобрел колоссальный опыт практической работы.

Для характеристики Чубайса, на мой взгляд, наиболее подходят слова "железный", "собранный", "точный как часы", "обязательный". У большинства людей, имевших опыт общения с ним, он всегда вызывал уважение (но редко симпатию). У оппонентов Чубайса его жесткость и целеустремленность вызывали ненависть, раздражение, но одновременно и уважение к его силе.

Он умел подбирать ключи к высшим сановникам государства и становиться для них незаменимым даже при отсутствии у последних личной к нему симпатии. В этом смысле характерен пример его ухода из правительства в январе 1996 года, после которого он не опустил руки, а сумел совершить почти невозможное – войти в центр предвыборной кампании Президента. Причем он быстро стал там настолько необходимым, что вытеснил из окружения Бориса Ельцина почти всех других ведущих деятелей. А ведь сам Ельцин незадолго перед тем говорил, что если бы не Чубайс, то правительственное движение "Наш дом – Россия" набрало бы в 1995 году в два раза больше голосов.

Перед развертыванием президентских выборов Чубайс, казалось, сошел с политической арены. "Станцию по имени "Чубайс", – как говаривал Юрий Лужков, – мы проехали". Не тут-то было. У Чубайса, видимо, есть определенный запас политических жизней.

Понятно, что в повторном возвышении Чубайса сыграло свою роль естественное желание крупнейших российских банкиров и коммерсантов (будущих олигархов) обеспечить жесткий контроль над предвыборной кампанией Президента в 1996 году, дабы получить гарантию ее успеха и, что немаловажно, эффективного расходования денежных средств. Эти люди активно контактировали с ближайшими помощниками Ельцина, коррумпировали их, благодаря чему лучше всех в стране знали им цену. Предвыборная кампания, будь она сосредоточена в руках главы президентской охраны А. Коржакова, была бы обречена, а деньги разворованы.

Анатолий Чубайс понадобился в качестве жесткого менеджера, который был бы готов на многое закрывать глаза и идти на рискованные компромиссы, но при этом сам бы не воровал и мог обеспечить достижение нужного результата. Такой странной комбинации личных качеств больше ни у кого не было, и Чубайса срочно вызвали из отставки. Любопытно, что ходатайствовал о привлечении к избирательной кампании Анатолия Чубайса, насколько мне известно, в числе прочих и сам Ю. М. Лужков, который при случае любит признаться в своей ненависти к Чубайсу. Тогда ему, однако, Чубайс был нужен, так как они выступали на одной стороне.

Я, практически, ни разу не видел Чубайса по-настоящему подавленным, растерявшимся, сомневающимся. Возможно, только один-единственный раз – в конце 1993 года, когда Ельцин фактически уже решил снять его с должности заместителя председателя правительства и сделать представителем Президента в Госдуме. В тот день в первый и последний раз я увидел тень растерянности на его лице: "Как легко меня сдали!"

Мне кажется, это переназначение отыграли назад потому, что преемником Чубайса в Госкомимуществе должен был стать П. Мостовой, а его не очень любили в правительстве, тем более, что по статусу его надо было бы тогда делать вице-премьером, чего Черномырдину очень не хотелось. Так что Чубайс дважды избежал неминуемого, казалось бы, заката своей политической карьеры.

В 1993 году мы с Анатолием Чубайсом довольно плотно сотрудничали в правительстве и старались, по возможности, поддерживать друг друга. Во всяком случае, я ни с кем в то время так часто дружески не общался, как с ним. Из всех знакомых молодых реформаторов он тогда вызывал у меня наибольшую симпатию своей целеустремленностью и твердостью, а также личными достоинствами. Не могу сказать того же об упомянутых выше других либералах.