Страница 9 из 45
Телефонный звонок неожиданно прерывает мои размышления. Нет, это не Яков Михайлович. Это так - одна знакомая:
- С Новым годом! Приезжайте к нам. У вас же автомобиль! Приезжайте, если вы никуда не собираетесь...
Спасибо. Автомобиль долго заводить.
Я смотрел на свои тапочки и утешал себя гордой мыслью, что все-таки принял участие в борьбе обувной мастерской номер тридцать восемь за сверхсрочное выполнение годового плана.
- Не беспокойтесь,- сказал я,- мне будет хорошо и весело. Спасибо, кланяйтесь гостям.
Я положил трубку и пошел к Сфинксу...
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Анютка явилась на последний допрос перед передачей дела в суд в таком независимом виде, что следователь даже пожалел ее про себя. Вырядилась она действительно не к месту.
Следователь лица ее хорошенько не изучил, поскольку слушал и ее и свидетелей склонив голову. Он на них не смотрел. Ему смотреть на них было ни к чему. Все ясно. Обвиняемая получит свои восемь лет, материалы следствия в порядке, версии никакой нет - и не надо: совершила наезд, нарушив статьи 3, 4 и 41 правил движения по улицам и дорогам Союза ССР. Он и так затянул дело - то грипповал неделю, то еще какие-то небольшие организационные задержки. И сегодня следователь решил кончить дело - нового ничего не прибавится, да и не надо для восьми лет. Решил он кончить волынку и передать дело в суд.
Когда Анютка вошла, следователь, не глянув на нее, сказал:
- Следственная часть закончена... Распишитесь.- И, как бы спохватившись, добавил лениво: - Ничего нового к изложенному добавить не желаете?..
Анютка села у стола, поставив сумочку на колени, и сказала чистым голосом:
- Прошу приобщить к делу адреса новых свидетелей.
Следователь поднял голову. Перед ним сидела обвиняемая - свежая, подкрашенная, в меховой шапочке и сером, довольно красивом пальто. Сидела перед ним не убийца пострадавшего, а какая-то вольная птичка, никакого отношения к ответственности по соответствующим статьям Уголовного кодекса якобы не имевшая. Следователь посмотрел на Анютку и пожалел, что не посадил ее сразу в предварительное заключение, а валандался с ней по подписке, и вот пожалуйста, явилась как в театр!
- Каких еще свидетелей? - недобрым голосом спросил он. - Подписывайте протокол допроса и ждите суда... Можете прочитать...
Анютка вздохнула и повторила:
- Прошу приобщить к делу адреса новых свидетелей... Следователь откинулся, с интересом рассматривая Анютку.
- Вы что, сюда играться пришли? Вы скажите спасибо, что на воле до сих пор... Дело закончено. Подписывайте и идите... Если хотите еще до суда дома пожить...
Анютка посмотрела в глаза следователя без опаски. Глаза его были далекие, к встречному взору непривычные. Следователь глаза отвел. Анютка сказала ясно, но кашлянув от волнения:
- Имею право по процессуальному кодексу... Следователь улыбнулся:
- Поздно качать права, обвиняемая... Раньше надо было... Следствие закончено... Что же я с вами, по новому разу возиться буду?
- Будете! - четко сказала Анютка.
- Интересно! Что же, вы у меня одна?
«Колеблется, - подумала Анютка, избавляясь от страха, который все-таки не отпускал ее.-Колеблется... Значит, Роман Романович учил правильно».
- Гражданин следователь, - сказала Анютка, поднимаясь, - если вы не вызовете новых свидетелей, я допроса не подпишу и буду молчать, хоть убейте... И все!
Следователь тоже встал:
- Придется мне вас задержать.
- Пожалуйста, - сказала Анютка. - Только у вас теперь без прокурора не получится... Поздно! Я подписки не нарушала.
- Какая грамотная! - разозлился следователь. - 'Ты где это так научилась?!
- И про грубость вашу на суде скажу, - пригрозила Анютка.
- Про грубость! - Следователь сел.- Сразу про грубость! Людей поменьше убивайте! Людей убивать - это не грубость? Давай твоих свидетелей! Помогут они тебе, как мертвому гармонь.
- Прошу не тыкать! - звонко сказала Анютка. -- Ладно, садитесь... Давайте адреса.
Анютка улыбалась. «Действительно, прав был Роман Романович. Тюрьма! Какая там тюрьма! Еще поживем!»
Она присела, открыла сумочку, взяла листок. Следователь покосился.
- Откуда же они взялись?
- Они записались на месте происшествия!
- Больно аккуратно записались... Все на одном листке и мелким почерком...
- А это уже как могли,- отрезала Анютка.
- Вижу - как могли... Так в момент происшествия не записываются... Это не очередь за холодильниками. Сколько их у вас?
- Трое...
- Так, так, трое... И так они один за одним к вам подходили записываться?
Но Роман Романович и этот вопрос предвидел!
- Я их записала на общую бумажку дома, - ответила Анютка весело. - А записывались они так, если вас интересует: один визитную карточку дал, на ней адрес и фамилия другого, а третьего я карандашом записала на пудренице... Он мне и карандаш дал... Вот визитная карточка...
- А карандаш где?
- Я вам серьезно говорю! - оборвала Анютка и протянула визитную карточку.- Можете приложить к делу.
Надо было сказать «приобщить», но Анютка и без того напроизносила этих дурацких слов достаточно. Когда она с Сергеем разводилась, ей и говорить ничего не пришлось - все было написано, только подписала. А тут дело о жизни шло, и не захочешь - запомнишь.
Следователь карточку принял, повертел, прочитал вслух:
- «Роман Романович Крот».- Сказал: - Крот... Поглядим, что он выроет... А второй кто? И.В.Карпухин? И.В. Иван Васильевич, что ли?
- Не знаю, - ответила Анютка как отмахнулась, - мы с ним не знакомы.
Следователь посмотрел на Анютку пытливо: не врет? Но про себя решил, что врет. «Ловко сработано, кто же это ее надоумил?»
- Ну, а третий кто? - спросил следователь. Анютка прочитала с листочка:
- Яковлев Иван Ефимович...
- Я-ков-лев... Этого с пудреницы списала? Он вам и карандашик предоставил?
Анютка совсем освоилась:
- С пудреницы... И карандашик предоставил! Показать? Вот пудреница, а вот карандашик.
Но следователь от пудреницы отказался. Только спросил:
- Что же это вы раньше молчали, обвиняемая? Смотри какие свидетели! С визитными карточками!
- Зачем же людей беспокоить? Люди солидные, занятые... Следователь дернулся, как муху пришиб, и скороговоркой:
- Откуда вам известно, что они солидные и занятые? Вы их знаете?
Замахнулся, да промахнулся. Анютка вспыхнула:
- У нас все советские люди солидные и занятые!
И понял следователь, что ему придется по новому разу вести эту канитель. А так все было ясно! Что за люди! Недаром он не любил обвиняемых, которые шебуршили. Ему нравились обвиняемые серьезные, которые не тянут резину, знают свое положение и не качают прав. Потому что качай не качай, а выше закона не прыгнешь. У него, следователя, тоже работка не легкая, и обвиняемым хорошо бы это знать. Хорошо бы им знать, что и он человек и над ним начальство. А начальство не уважает, когда ему голову морочат. «Ну, ладно, - подумал следователь, - раз ты такая, так и я такой. Не хочешь восемь лет - получишь червонец». И как бы в последний раз сказал:
- Обвиняемая, ставлю вас официально в известность, не вводите следствие в заблуждение. Ваше чистосердечное признание может смягчить приговор суда... Учтите, вас не взяли под стражу, мы вам доверяем... Но ваши запирательства к добру не приведут, а только вам же будет хуже... Если выяснится, что свидетели подставные, пеняйте на себя... И им тоже не поздоровится... Так им и скажите, хотя вы с ними незнакомы. Я должен вас об этом предупредить, если им себя не жалко... Пока не поздно...
- Прошу вызвать свидетелей, - заученно сказала Анютка и посмотрела в глаза следователя не только что весело, а даже как-то нахально.
- Идите! - хлопнул рукою по папке следователь.- Идите, обвиняемая Сименюк! Вас вызовут!
От автора
Яков Михайлович Сфинкс открыл мне дверь, повел в комнату и усадил на диван. Я посмотрел в окно. Небо было серое, как конь в яблоках. Снежинки оседали медленно, как воспоминания о невозвратном прошлом. Они стелились плавно, безнадежно и навсегда. Некоторые наименее удачливые цеплялись за стекло, таяли и скатывались чистыми слезами. Дом гудел Новым годом - десятиэтажный корабль, плывущий сквозь легкую порошу вперед.