Невеста рыцаря

— Господи, — простонал он, — как же я ее оттуда достану?

— Погодите, ребята. Придумаем что-нибудь, — шепнул Малютка Иоанн. Стянув одежду с часового, он протянул ее Вилли. — Для меня великовата, — пояснил он. — Пошли за мной, только ради Бога, Коннал, придержи язык.

Коннал шел за Робином и Иоанном не чуя под собой ног. То и дело взгляд его устремлялся ввысь, туда, где висела Шинид. «Вот почему она не пришла ко мне», — думал он. Одно его успокаивало: он все еще чувствовал биение ее сердца.

Прижимаясь к стене, все четверо неслышно скользили в сторону западного входа, мимо кухни и маслобойни. Коннал подобрал ведро и, стараясь держаться как можно увереннее, зашагал к замку. Он молил Бога о том, чтобы никто из местных с ним не заговорил. Робин подхватил мешок с зерном и последовал за ним. Иоанн и Вилли отделились от группы и направились к другому входу.

Коннал вошел в замковую кухню, поставил ведро в угол, удивленный тем, что его появления словно бы никто и не заметил. Робин снял капюшон, и кухарка расплылась в улыбке. Легонько подтолкнув локтем девушку-помощницу, она кивнула в сторону гостя.

— Робин Гуд, — прошептала девушка и, ахнув, прикрыла рот рукой.

— Где леди Марианна?

— Думаю, в башне.

Роберт подошел к девушке и насыпал ей в ладонь горсть монет, а потом поцеловал ее в лоб. Коннал наблюдал за ними, приподняв бровь. Он видел, как жадно молоденькие служанки смотрели на него. Дай им волю, они бы так на него и набросились.

— Вот как, Робин? Девушек задабриваешь?

— Что поделаешь, я обаятельный, а быть разбойником в их глазах очень романтично. А деньги я им даю те, что отнимаю у лордов. Это из их налога принцу Иоанну.

Коннал усмехнулся и покачал головой. Робин дал ему знак молчать, и оба прижались к стене. Двое часовых вошли в зал. Робин надвинул капюшон и заступил одному из них путь. Коннал проделал то же самое с другим часовым, и через мгновение стражники без единого звука лежали на полу бездыханные. Затащив часовых в нишу, друзья быстро избавили несчастных от их одежды.

— Вот так-то лучше, — проворчал Робин, с довольным видом оглядев свое новое облачение.

Теперь красться смысла не было, и друзья быстро направились по коридору к башне.

— Что там за помещения на самом верху? — спросил Коннал.

Робин нахмурился.

— Личные апартаменты Юстаса.

— Вот туда мне и придется идти, чтобы вызволить Шинид.

Робин нахмурился, но кивнул в знак согласия, и приятели пошли дальше. Первую схватку пришлось выдержать у часовни.

— Всем бросить оружие! — приказал Робин. — С вами я драться не хочу.

Но стража принца была настроена агрессивно. Робин отбил первый выпад, меч его проткнул стражника чуть ниже живота, а Коннал тем временем сбил с ног другого и воткнул свой меч в его грудь. Еще двое пали от рук их друзей. На звук боя прибежали другие, но их ждала та же незавидная участь. Коннал знал, что выигрывает тот, кто нападает первым, и эта тактика всегда приносила плоды.

— Коннал, — наконец позвал его Робин с другого конца коридора. — Там две лестницы, и обе ведут наверх: одна в башню, другая к Юстасу.

Коннал растерялся, не зная, как поступить. Бросать друга одного ему не хотелось.

— Я иду к Марианне. — Робин стремительно обернулся, услышав шаги — невесть откуда взявшийся солдат едва не сбил его с ног, но Робин ловко увернулся и ударил стража головой о каменную стену. Оставив его стонать на полу — Робин не захотел его добивать, — он побежал наверх.

Шум поднял Юстаса с постели и выманил в коридор. Там было пусто, ни одного часового. Он побежал вниз и нос к носу столкнулся с Робином Гудом.

— Вы в осаде, — с улыбкой сообщил ему Робин.

— Не может быть!

— Понимаю ваше недоумение. Вы ведь не ожидали, что мы с Пендрагоном найдем общий язык, не так ли?

Опять Пендрагон! Юстас выхватил меч.

— Я должен был догадаться, что этот ирландский выродок сумеет выжить! Надо было мне самому его прикончить!

— Где она? — Робин приставил меч к его сердцу. Ноттингем нанес ответный удар, и зазвенела сталь.

— Она мертва.

— Лжешь! — Робин Гуд сделал выпад, и на груди Юстаса появилась кровь.

Он, скривившись от боли, зажал рану рукой.

— Разве я лгал тебе насчет твоего отца? Насчет твоих владений, которые теперь мои? — Последние слова Юстас произнес с такой глумливой улыбочкой, что Робин едва не потерял голову от ярости. А если он еще убил и Марианну… Нет, она не может умереть. Коннал поклялся, что Шинид ее защитит.

И тут Марианна громко позвала возлюбленного по имени, и Робин, только на миг взглянув наверх, улыбнулся. С утроенной силой он стал прижимать Юстаса к стене. Звон мечей гулко раздавался в пустом коридоре, и каждый удар мог оказаться смертельным.

— Сегодня ты умрешь.

— В самом деле? — Юстас схватил Робина Гуда за тунику и повалил на пол.

Робин Гуд ударился о каменный пол, но крик Марианны мгновенно подбросил его вверх, и, не дав Юстасу времени воспользоваться заминкой, он бросился на него и проткнул ему грудь.

Юстас смотрел на него широко распахнутыми глазами, не смея поверить, что смерть так быстро настигла его. Роберт отшвырнул еще полуживого врага ногой, тот упал навзничь и через несколько мгновений был уже мертв. Не медля, Роберт помчался наверх и за очередным поворотом лестницы увидел Марианну.

— Я знала, что ты придешь, — сквозь слезы прошептала она и упала в его объятия.

— Марианна, мое сокровище!

Он целовал ее и был счастлив. Наконец-то она была рядом с ним.

— Шинид, она…

— Нет! — успокоила его Марианна. — За нее бояться не надо. Она все может! Она освободила меня, как обещала, хотя после этого я ее не видела…

— Тогда еще не все потеряно! А теперь, любовь моя, я должен позвать своих товарищей.

Коннал распахнул дверь, ведущую в спальню Юстаса, и выглянул в окно.

— Шинид!

Она не отвечала, тело ее болталось, как шар на веревке. Коннал вылез на подоконник, попытался до нее дотянуться, но не смог. Он вернулся в комнату и принялся с лихорадочной поспешностью искать что-нибудь, чем он мог бы ее зацепить. За стенами вовсю шло сражение. Коннал догадался, что Робин успел дать сигнал Монро. Он послал горящую стрелу — знак того, что Марианна жива и здорова. Он был, конечно, рад за друга, но своя печаль тяжело давила ему на сердце. Надо попытаться достать Шинид. Коннал выбежал из спальни, пронесся мимо Марианны, выбил дверь, ведущую на парапет, да так, что она слетела с петель. Он сделает из принца Иоанна отбивную, если Шинид погибнет!

Коннал помчался к доске, лежащей на парапете и придавленной тяжелыми камнями. Как же они боялись Шинид, если обрекли ее на подобную пытку, лишь бы обезопасить себя! Коннал свесился через парапет. Сердце его сжалось. Туго спеленутая простынями, обвязанная бечевой поперек туловища, Шинид болталась на веревке, беспомощная, как младенец.

Время шло, и она, должно быть, уже задыхалась в своих тугих путах. Скорее всего ее опоили, лишив возможности применить колдовство. Коннал не придумал ничего лучше, кроме как поднять ее, перехватывая веревку. Он боялся, что, цепляясь за неровную поверхность дерева, веревка может истереться и лопнуть. То, что Шинид была легкой как пушинка, дела не меняло.

— Шинид! — позвал он.

Она не отзывалась, тело ее вращалось, как веретено. Коннал мысленно призывал ее очнуться, он кричал ей о своей любви, но весь мир его сейчас сосредоточился на куске дерева и на веревке. Он медленно, дюйм за дюймом, тянул ее вверх; он старался делать это осторожно, без рывков, чтобы не перетереть веревку.

«Коннал», — услышал он где-то в глубине сознания.

Он замер. «Шинид, ты ведь знаешь, что я здесь».

«Коннал, не надо ничего делать».

— Ты упадешь! — закричал он и лег плашмя на доску. Мускулы его натянулись как канаты, рана на боку открылась. Он проклинал принца. Обречь ее на такую жестокую смерть!

Вот он почти у цели. «Доверься мне, любовь моя!»