Мятежное сердце

– Объясни, чтобы я мог понять.

– Нет. Сначала ты скажешь, где был. И с кем. Неужели он слышал ревность в ее голосе?

– Может, ты его опустишь?

– Если мне не понравятся твои объяснения, я просто застрелю тебя.

Рейн сделал еще несколько шагов, пока дуло пистолета не уперлось ему в грудь, и странное, приятное чувство охватило его при виде печали в ее глазах.

– Ты волновалась.

– Нет.

– Ты думала, что я навсегда покинул тебя.

– Я думала, что кому-то удалось проделать дырку в твоей голове!

– А теперь это не терпится сделать тебе? – ухмыльнулся он.

– Да, Рейн. Говори и не искушай меня.

– Я отослал твоему дяде письмо с требованием выкупа, потом я объехал город, расспрашивая о тебе. Я уже посеял слухи о твоем похищении. Теперь мне надо было проверить, насколько они распространились.

– Ты хотел вывалять мое имя в грязи?

– Я хотел, чтобы общество и заговорщики поверили, что я намерен искать тебя и что я к тебе неравнодушен. – У нее был скептический вид. Да, если он хочет завоевать доверие этой женщины, то ему понадобится огромное терпение и полная откровенность. – Когда мы появимся как муж и жена, я не хочу, чтобы люди думали, что у нас с тобой не было никаких отношений.

– Довольно разумно. – Микаэла вытерла слезы, помолчала и спросила: – И что же ты узнал?

– Твой дядя не сообщил властям.

– А ты ожидал другого? – горько усмехнулась она. – Я думала, ты лучше соображаешь.

– Ты у него единственная родственница.

– Я единственный источник его дохода, Рейн. Он даже не платит по собственным счетам. Это делаю я.

– Почему?

– Он живет не по средствам и пользуется моим кредитом. Без моей подписи на чеках он стал бы нищим.

– Он мужчина, генерал, далеко не бедняк и способен, черт возьми, содержать себя! – Голос Рейна напоминал хруст ломающихся веток. Он знал, что Микаэла достаточно обеспечена, но не думал, что Дентон пользуется ее наследством. – Почему ты от него не отделаешься?

– Он мой законный опекун. Такова была воля папы. У меня небольшой выбор.

Господи, там же явный шантаж! Рейн подавил свою ярость, решив подождать момента, когда сможет вернуть Микаэле то, что принадлежит ей по праву. Замужество было выходом, и он удивлялся, почему Микаэла не сделала этого раньше. Ладно, с генералом придется иметь дело ему. И как можно быстрее.

– Ну, и сколько же я стою, Рейн? – с болью спросила она.

– Больше, чем я запросил. – В ответ на его искренний тон у нее в груди зажглась маленькая искорка. – Тысячу фунтов стерлингов.

– О! А почему не драгоценности королевы? – Микаэла умолкла и с тревогой взглянула на него. – Ты его провоцируешь, чтобы он попытался вернуть меня без выкупа, да?

– На какой же умной девушке я женился! – ухмыльнулся Рейн. – Я хочу, чтобы они сосредоточились на мне, а не на тебе. Хочу, чтобы каждый, произносящий твое имя, считал, что какой-то ужасный тиран похитил тебя из-за твоих денег.

Он слишком много знает о ее жизни, с беспокойством подумала она.

– Больше не будет ни писем, ни требований. Пока нам они не нужны. Все подозрения, включая имеющиеся у двойного агента, будут вытеснены слухами о похищении.

Да, Рейн действительно позаботился обо всем.

– А если он где-то найдет деньги? – Микаэла не верила, что такое возможно. Он жаждал получить золото, предназначенное для английских солдат, а это огромное состояние, не сравнимое с ее наследством. – Нет. Он либо оставит меня на съедение волкам, либо найдет способ заплатить выкуп моими деньгами.

– Забрать выкуп некому. Если ты не появишься, ему придется вернуть деньги.

– Он просто оставит их себе, – холодно ответила Микаэла. – Я ни на минуту не сомневаюсь, что для этого человека мое существование связано лишь с размером моего кошелька.

– Очень жаль это слышать. – Рейн подумал об Авроре и Рэнсоме, о любви, которую они подарили чужому ребенку, о том, как ему повезло.

– Отец перевернулся бы в могиле, узнай он об этом. Когда я должна появиться в обществе?

Как быстро она раскрыла перед ним свои чувства, а затем опять спрятала их.

– Лишь после того, как Николас найдет предателя. А если ты раньше высунешь наружу хотя бы кончик носа, убийца объявится снова. Мы должны выждать. Пусть разговоры стихнут и убийцы поверят, что, разыскивая тебя, я делаю работу вместо них.

А потом они выследят его. Зачем он берет на себя ее ношу?

– Ты уверен, что был осторожен? Трудно пройти незамеченным через весь город, несмотря на твой маскарад. – Микаэла оглядела простые штаны из домотканого полотна и рубашку из грубого муслина. Весьма необычная для ее мужа одежда.

– Я делал все возможное. Ты еще хочешь нажать на курок?

– Пока не решила.

– Ты должна решить. Муж я тебе или нет? Мы партнеры или враги? – Рейн осторожно забрал у нее оружие. – Что ждет нас впереди, жена? Поединок или немного доверия?

Как просто. Немного доверия. Открыть ему свои тайны, разделить их с ним в надежде, что они исчезнут. Рассказать ему. Он вынес ее обвинения, насмешки общества, он должен понять… Губы у нее дрожали, беспокойный взгляд скользнул по его рукам, лицу. Забрав пистолет, Рейн обнял ее.

– Спасибо, – шепнул он ей на ухо.

– Из тебя вышел бы превосходный шпион, Рейн. Я тебя не застрелила, но это вовсе не означает, что ты прощен. – Она вырвалась, желая оказаться на некотором расстоянии от его завораживающих глаз. – Мне не нравится, что ты без спроса распоряжаешься моей жизнью.

– Прости. Впредь я буду все обсуждать с тобой.

– Ты расскажешь немедленно. Пожалуйста.

– За обедом. Я умираю от голода. – Рейн направился к двери, но она не двинулась с места. – Ты идешь со мной?

– Только потому, что давно не ела.

– Кабаи тебя не кормил? – Он пропустил ее вперед, и Микаэла недовольно оглянулась.

– Я не домашнее животное, Рейн. Наш свадебный обед был довольно хорош.

– Я бы остался, если бы мог.

Она недоверчиво усмехнулась. Зачем так расстраиваться? Она не готова разделить с ним супружеское ложе, а именно это и должно произойти. Тем не менее она казалась себе жалкой, непривлекательной, она пешка в том плане, который Рейн подготовил, чтобы закончить игру: жениться на ней, а потом оставить. Но ведь она вообще не собиралась выходить замуж, ей следует быть ему благодарной. Господи, она рассуждает как невыспавшийся ребенок.

Внизу Рейн ласково повернул ее лицом к себе.

– Ты волновалась. Признайся.

– Мы женаты. Конечно, я буду волноваться. «Много часов я не находила себе места и расхаживала по этому безопасному убежищу, дойдя до крайней степени отчаяния», – подумала она. Нет, это слишком эгоистично. Верит она ему или нет, Рейн взял на себя все грозящие ей опасности. Как настоящий муж. Она не могла требовать большего.

– Из-за того, что теперь мы носим одно имя? – Тон его был доверительный и страстный.

Что ему ответить, если она не понимает сама себя? Рейн дал слово Николасу защитить ее любой ценой и выполнил свое обещание. Теперь она старалась представить, что с ней будет потом, когда он узнает, что под ее пристойной оболочкой скрывается женщина, на которой грязи больше, чем могло оставить на нем его прошлое. Брак их фиктивный и его можно аннулировать.

Рейн заслуживает настоящей жены.

Но, глядя ему в глаза, Микаэла думала только об одном.

«Нет, мои чувства вызваны не тем, что мы носим одно имя, просто ты мне очень нравишься. Ты дал мне надежду на будущее, когда я уже решила, что умру от одиночества. Я хочу быть той, за кого ты меня принимаешь, достойной твоих усилий. Но я не такая, а потому недостойна».

Встревоженный ее молчанием, Рейн ласково поцеловал ее в губы и прошептал:

– Я волновался. И скучал по тебе.

Микаэла сдалась, прильнула к нему, обняла за шею и ответила на поцелуй со всей страстью, желая испытать наслаждение и чувство близости, которых она так долго была лишена.

Рейн задрожал, он хотел ее, сию минуту, прямо здесь, и он поставит себя в дурацкое положение, если не остановится.