Как помочь папе

– Но я же не прошу у тебя денег, – упорствовала она.

– Чем ты зарабатываешь на жизнь? – требовательно спросил Калеб.

– Я учу.

– А чем я зарабатываю на жизнь? – не прекращал он натиска.

– Ты проектируешь.

– Правильно. И если кто-то приходит ко мне с просьбой спроектировать дом и может за это заплатить, ты что, думаешь, я буду делать это бесплатно?

– Конечно, нет, но ты же собирался сделать игровую площадку.

– Нет, это сделает мой сотрудник, а ему за работу заплатит компания. Я попросил тебя позаниматься с моим сыном. Я в состоянии заплатить за это. И действительно предпочитаю заплатить, и тогда мы будем квиты.

Джулия прищурилась, пораженная его логикой. Она была так настроена ничего у него не брать, что ей не приходило в голову взглянуть на ситуацию с его точки зрения.

– Ты уверен в том, что предлагаешь? – задумчиво произнесла она.

– Я плачу за твою машину до ноября в качестве платы за твои занятия с Уиллом, – сказал Калеб, сдерживая нетерпение, пока она обдумывала это предложение, и боясь, что она откажется.

– Я чувствую в твоих словах какой-то подвох, но не могу понять, в чем он. И потому принимаю твое предложение, – ответила она, надеясь, что поступает правильно.

– Хорошо, – Калеб быстро сменил тему, пока она не передумала. – Как ты собираешься попасть на комиссию? – спросил он.

– Вызову такси.

– Не надо. – Калеб встал и вытащил из кармана ключи. – Лучше возьми мою машину. Ты знаешь, где она стоит.

Он положил ключи на стол перед ней, и Джулия уставилась на них. Почему он дает ей свою машину? Она, наверно, стоит гораздо больше ее дома. И потом, все мужчины, которых она встречала, очень трепетно относились к своим автомобилям, а Калеб совершенно спокойно протягивает ей ключи от машины, как будто…

Как будто что? Как будто он заботился о ее удобстве? Или хотел, чтобы она поскорее вернулась в офис?

– Что-то не так? – поинтересовался Калеб.

– Нет, все в порядке. – Она нервно крутила на пальце ключи. – Но твоя машина слишком дорогая. А что будет, если я ее стукну?

– Ничего. Она застрахована. Ты свою машину наделила именем, словно она живая, а для меня машина – просто механизм. Как компьютер, на котором ты работаешь.

– Что ж, спасибо.

– А что до Мэлдона, пожалуй, позвони ему сейчас и попроси, чтобы он принес мне материалы, которые я должен взять домой.

Он направился к себе в кабинет. Остановившись в дверях, повернулся и добавил:

– И дай мне знать, когда будешь уходить.

– Конечно.

Час спустя Джулия закончила последнее письмо, выключила компьютер и встала. Она заторопилась в туалетную комнату, чтобы отмыть руки от краски принтера.

Быстро проведя щеткой по волосам, подмазала губы, почистила жакет темно-зеленого костюма и с удовлетворением кивнула своему отражению. Она выглядела очаровательной и деловой женщиной. Имидж, который хочет иметь каждая учительница младших классов.

Вернувшись в офис, она взяла сумку и ключи от машины Калеба.

– Уходишь? – спросил он, когда она вошла в кабинет.

– Да. Отправляюсь в пасть льва.

Калеб засмеялся, и у Джулии закружилась голова.

Она смотрела, как он приближается к ней; сердце у нее застучало молотом, когда он подошел поближе, и стук его стал отдаваться в ушах барабанной дробью, когда он приблизился к ней вплотную.

Она завороженною следила, как он поднял руку и нежно коснулся ее щеки.

– Что… – Голос отказал ей. Справившись с собой, она продолжила: – Что ты делаешь?

– Собираюсь поцеловать тебя и пожелать удачи, – ответил он.

– Удачи?

– Не спугни ее.

У нее перехватило дыхание, когда она почувствовала, как его руки сомкнулись вокруг нее, и замерло сердце, когда он сжал ее в объятьях.

Желание пронзило ее. Когда он накрыл своим ртом ее губы, ноги перестали ее держать.

После долгого-долгого мгновения Калеб поднял голову и посмотрел на нее. Его глаза блестели, словно внутри него горел огонь.

Запечатлев последний поцелуй на ее губах, он сказал:

– А теперь иди, девочка.

– Почему… – пробормотала она.

– Потому что тебе нужна эта работа.

– Нет, почему ты целуешь меня? – Джулия выпалила это и смутилась, не сумев продолжить свой вопрос. Она хотела знать, почему такой искушенный мужчина, как Калеб Таррингтон, целует ее, простую школьную учительницу.

– Потому что у тебя нежные, мягкие губы, которые просто просятся, чтобы их поцеловали. Потому что у тебя невероятно чувствительная женская натура и тебе удобно в моих объятьях. Потому что целовать тебя – наслаждение, – сказал он.

И потому еще, подумал он про себя, что, если бы я сделал то, чего действительно хочу, то есть схватил бы тебя и отнес куда-нибудь, чтобы заниматься с тобой страстной, сумасшедшей любовью, ты бы убежала от меня в ярости и навсегда перестала бы со мной разговаривать.

– О, – пробормотала Джулия, когда до нее дошли его слова. Значит, Калеб целует не просто женщину, оказавшуюся рядом. Он хотел поцеловать именно ее, Джулию Раффет.

Взяв сумку, она вылетела из офиса как на крыльях. В этот момент ей казалось, что все в ее жизни замечательно.

Входя в лифт, она улыбнулась выходящему из него незнакомому мужчине, даже не заметив, что он обернулся и смотрел ей вслед, пока двери лифта не сомкнулись. Ее сейчас интересовал только один мужчина в мире, Калеб Таррингтон. Он был великолепен, его поцелуи соответствовали ее фантазиям. Он…

И тут Джулия поняла, что влюбилась в Калеба Таррингтона. Ее эйфории пришел конец.

Ужасное открытие обрушилось на нее со страшной силой, и она, инстинктивно защищаясь, выставила руку, чтобы удержаться на ногах.

Нет-нет, пыталась она сопротивляться внезапно вспыхнувшему в ней озарению. Она не любит его. Она… Он… он ей нравится. Ей нравится Калеб Таррингтон. Просто нравится.

Джулия вздохнула, потому что эти слова показались ей насмешкой. Она не умела обманывать себя.

Я люблю Калеба Таррингтона, твердила она себе, глядя на кнопки лифта. Я по уши влюблена в Калеба Таррингтона. Я – абсолютная дура, добавила она, но это нисколько не изменило состояние ее духа.

Умом она понимала, что любовь к Калебу Таррингтону не имеет будущего, но в сердце не было такой уверенности. Ведь Прекрасный Принц все-таки женился на Золушке. Значит, такое возможно?

Двери лифта с тихим гудением раскрылись, и Джулия вышла. Сейчас не время думать о ее чувствах к Калебу. Сейчас она должна сесть в незнакомый автомобиль и подумать, как бы получше преподнести себя и свои педагогические идеи приемной комиссии. Сейчас это ее главнейшая задача, твердила она себе по пути. А после решим, что можно сделать с любовью к Калебу.

Но и после аттестации Джулия не обрела покоя. Напротив, к тому времени, как она вернулась в офис, нервы ее были напряжены до предела.

Чтобы понять это, Калебу было достаточно одного взгляда на ее застывшее лицо. Он отобрал у нее ключи и сумку. Положил ключи в карман, сумку – на ее стол.

Затем, взяв ее за плечи, развернул к себе спиной и стал мягко массировать сведенные мышцы.

– Ты ведь не из-за машины так расстроилась?

– Откуда ты знаешь? – облегченно вздохнула она, в то время как его сильные пальцы разминали ее плечи.

– Потому что я знаю тебя. Если бы ты попала в аварию, то выглядела бы виноватой. А ты разгневанна, как тысяча чертей. Потому я предположил, что это как-то связано с комиссией.

Джулия поморщилась.

– Да. Я едва не назвала одну даму из комиссии идиоткой, но сдержалась.

Калеб засмеялся.

– Вероятно, она и вправду идиотка. Так в чем дело? Расскажи мне.

– Эта кретинка считает, что дети из малообеспеченных семейств интеллектуально отсталые и не способны учиться! Ты можешь себе это представить? – Джулия от гнева повысила голос. – На самом деле они могут учиться ничуть не хуже, чем дети обеспеченных родителей. Они порой недополучают чего-то в воспитании, но учиться могут прекрасно!