Отступник

Валентин шевельнулся, и человек мгновенно отреагировал на посторонее движение. Его рука схватилась за чехол, что висел на поясе. Повернувшись лицом к Валентину, человек вскинул голову, и Валентин сразу же узнал того самого Василия, который командовал безуспешным процессом выдворения ночного диверсанта.

Василий, видимо, тоже немедленно понял, кого он видит перед собой. Но, к удивлению Валентина, он опустил руки и невесело усмехнулся:

— Да ты, и верно, чокнутый… Зачем ты вернулся?

Спокойный вопрос и немного равнодушный голос поразили Валентина.

— Должок один вернуть надо… — процедил он, не спуская глаз со своего врага. Сейчас Валентин вдруг пожалел, что не взял у Шепа какого-нибудь простейшего средства самозащиты.

Противник, однако, не выказывал никаких агрессивных намерений. Слегка пожав плечами, он скривился:

— Другой бы на твоем месте был бы уже далеко отсюда… Ну что ты здесь забыл, скажи на милость? Жить надоело?

— А если надоело? — пробормотал Валентин, не понимая реакции Василия.

— Ну, в этом я тебе не помощник. Боюсь, что мне сейчас не до тебя… — проворчал Василий и повернулся спиной к Валентину: — Надоело жить — пройди в дом и подожди Григория в холле наверху. Он вернется и обслужит тебя… С превеликим удовольствием.

Василий свернул в боковой коридор и пошел вперед. Сделав несколько шагов, он вдруг обернулся и нетерпеливо взглянул на Валентина:

— Послушай, Варзанов… Здесь вообще-то всем не до шуток. Уноси ноги, парень, пока не вернулся Пряжкин. Он будет, конечно, рад, что ты сам пришел к нему в руки, но мне, право же, хватило и тех трупов, с которыми мне уже пришлось повозиться по твоей милости…

Валентин вдруг почувствовал странную сухость в горле.

— А сколько их было? — едва слышно проговорил он.

— Что-что? — переспросил Василий, подходя ближе.

— Спрашиваю, скольких я положил?

— Это неважно, — был ответ.

— Тебе, может быть, и неважно! — взорвался Валентин, бросаясь к Василию и пытаясь вцепиться ему в горло. — А мне важно! Говори!

Василий едва высвободился и оттолкнул Валентина. Он хотел что-то сказать, но вдруг схватился за шею и привалился к стене. Между стиснутых пальцев показалась кровь.

— Ты что? — быстро произнес Валентин.

— А то ты не знаешь? — прохрипел Василий. И Валентину пришлось вспомнить, как он втыкал в горло беспомощно лежавшего Василия свой еще не умерший нож.

— Потерпишь, бедняжка, — нервно фыркнул Валентин, и снова стиснул плечи задыхающегося мужчины: — Ты ответишь на мой вопрос?

— Твоих жертв могло быть больше. Но могло быть и меньше, если бы я был подогадливее, — неопределенно отозвался Василий. — Теперь у Пряжкина будет по горло самых неотложных забот — из-за того, что прошлой ночью мы с тобой друг друга не поняли… Теперь тебе нужно скорее уходить, иначе все может очень плохо кончиться…

— А тебе-то что? — удивился Валентин, поняв вдруг всю нелепость своей попытки применить силу к тому, кто совершенно не сопротивлялся и разговаривал с ним довольно спокойно. — Что ты за меня волнуешься, да еще после того, как я тут такое учинил?..

— Ты хотел помочь лешим, я так понимаю… И теперь я не знаю, что мне делать: проклинать себя за то, что совсем не помог тебе в этом, или похвалить себя за то, что не успел тебе по-настоящему помешать… пробормотал Василий и отнял руки от горла. Ранка на шее сильно кровоточила.

— Значит, лешим сочувствуешь? — обозлился Валентин. — Жалеешь их, да?! Что же ты раньше их не пожалел, подонок?!

— От такого слышу… — оскалился Василий. — Что ж ты сам прошел мимо запертой клетки в лешачнике, когда ключи были у тебя под рукой?

— Заткнись! — Валентин с силой пнул Василия кулаком под ребра.

— Ты глупец, Варзанов… — простонал Василий, сгибаясь. — Уходи-ка ты отсюда поскорее, а то я и тебе не смогу помочь при всем желании…

Он распрямился и с трудом перевел дыхание.

Валентин медленно приходил в себя. Он никак не мог понять намерений Василия, но начал понимать, что слова его по большей части справедливы.

Взглянув в остановившиеся глаза своего странного противника, который все еще тискал кровоточащую шею, Валентин грубовато предложил:

— У тебя есть, чем перевязать? Давай, помогу!

— Спасибо, но в первый раз поболело и прошло. Если бы ты сейчас не разбередил рану, к завтрашнему дню все уже зажило бы… — Василий поморщился. — Так ты сам уйдешь, или тебя все-таки вытолкать взашей?

Валентин вздохнул и покачал головой:

— Я действительно хотел вернуть должок…

— То есть побиться с Пряжкиным врукопашную? — уточнил Василий и усмехнулся. — Не стоит пробовать. Он хороший профессионал, прирожденный убийца. Не тебе тягаться с ним. Ты, судя по всему, из гнилой породы интеллигенции… Хотел мне морду набить, да уже передумал…

— За это не переживай, я туда-сюда довольно быстро передумываю! — запальчиво возразил Валентин, по прежнему обезоруженный непротивлением своего врага.

— Да я уж вижу, — улыбнулся Василий. — Иди, Варзанов, иди в лес, спрячься получше. Домой тебе нельзя, Григорий тебя там достанет. И здесь тебе задерживаться опасно. Может вернуться кто-то из ребят, и тебя не пожалеют…

— Да что тебе за забота?!! — возмутился Валентин.

— Не кричи на меня, — оборвал его Василий. — Я тебя не боюсь… Да и ты, кстати, меня не бойся. От тебя мне скрывать нечего…

Василий поднял вымазанную в крови ладонь к лицу и принялся покусывать ногти на руке, размягчая слюной ногтевые валики. Потом он несколько раз тряхнул рукой и протянул ее Валентину, держа ладонь вниз. Кончики пальцев Василия были совершенно обычными. Но вот ногти его, торчащие на нормальную с человеческой точки зрения длину, вдруг стали плавно удлиняться, становясь одновременно площе и жестче.

— Бог ты мой… — промямлил Валентин и взглянул Василию в лицо.

— Да, Варзанов, — серьезно кивнул Василий. — Тебе придется поверить.

Я тоже леший.

— Да откуда же ты взялся? Как ты сюда попал? — изумился Валентин. Да прежде всего, что ты делаешь тут рядом с Пряжкиным?!

— Вас ищу, — мрачно ответил Василий, втягивая ногти обратно и принимаясь снова посасывать пальцы с гримасой боли на лице.

— Кого „нас“?

— Леших, где бы вы ни жили… И за всю мою жизнь ты — первый лешак, которому мне удалось открыться…

— Да ведь я не лешак вовсе, — растерянно вздохнул Валентин. Он вообще уже с трудом отличал бред от яви.

— То есть как? — глаза Василия удивленно распахнулись, и Валентин теперь уже ясно заметил их густо-зеленый оттенок. — Разве ты человек?

— А разве не заметно? — в тон ему отозвался Валентин.

— Не очень… Хотя… У тебя щетина выросла, об этом я как-то не подумал… — протянул Василий. — Так ты не леший? Ты человек?

Валентин кивнул.

— Тогда почему ты полез сюда? — Василий обалдело вытаращился на него.

— Я приходил за сыном.

— Но малыш…

— Да, он лешонок…

Василий внимательно изучал собеседника с головы до ног и наконец покачал головой:

— Признаться, я теперь вовсе не склонен тебе верить.

— Можешь и не верить. Меня это не волнует, — равнодушно процедил Валентин. Он глубоко вздохнул и почувствовал усиливающийся запах гари. Тебе не кажется, что уже пора вызывать пожарных?

— Ты прав, я побегу к телефону. А тебя, кем бы ты ни был, Варзанов, чтобы я ни здесь, ни поблизости больше не видел! — бросил Василий и быстро пошел по коридору подвала.

— Подожди! Подожди! — встрепенулся Валентин, бросаясь вдогонку. Мне… Мне надо знать…

— Ничего тебе не надо знать, парень, — тоскливо сказал Василий. Если бы ты был лешим, я, возможно, кое-что и рассказал бы тебе, но у меня нет права секретничать с человеком…

— Я отец лешонка! — возразил Валентин.

— Очень может быть… И все же никаких подробностей ты от меня не услышишь. По крайней мере пока я не побеседую с кем-нибудь из леших, отрезал Василий.

— Но я могу передать твои слова Шепу, — настойчиво повторил Валентин.