Страница 72 из 80
Папа любил рассказывать про людей, живущих на далекой звезде. Он говорил, что они красивые, умные, добрые. Они знают много хороших песен и удивительных волшебных сказок. Солнышко у них не такое яркое, как у нас, и поэтому глаза у людей большие-большие.
Иногда папа брал его с собой на дежурство. В чистом белом домике было очень интересно. Везде горели разноцветные огоньки, бегали по приборам стрелки, кто-то огромный печально вздыхал за стеной. Но всего интереснее был большой рыжий пес, который всегда лежал в тени у крыльца, свесив набок красный мокрый язык. У пса было звучное имя — Электрон, и он умел громко-громко стучать хвостом по земле, когда ему протягивали кусочек сахара.
Новая волна с шипением вынеслась на берег, довершив разрушение с таким трудом возведенной постройки.
Но человек не огорчился. Неукротимый дух исследователя звал его вперед и вперед. Он побрел по песку, оставляя смешные маленькие следы, которые быстро таяли, превращаясь в ямки, наполненные соленой водой.
Один из камней показался ему подходящим для новой постройки. Человек с трудом поднял его и долго нес по берегу, высоко поднимая ноги, когда расшалившиеся волны щекотали ему ступни.
Облюбовав подходящее место, он бросил камень и стал старательно закапывать его в мокрый песок. Затем отыскал несколько камней поменьше и пристроил их рядом. На песке появились очертания диковинного замка, который фантазия строителя уже заселила разбойниками, зверями, бармалеями и снегурочками.
Злая взъерошенная волна с разбега ударила в стены замка и бессильно упала на песок. Еще и еще раз бросилась она вперед, но каменные стены были несокрушимы. Сердито бормоча, волна съежилась и уползла в море.
Пока шла работа, солнце поднималось и поднималось. Полосатый тигр потихоньку уполз на обрыв, под самые основания антенн, незаметно поворачивающихся вслед за далекой звездой. Воздух стал неподвижным, песок — горячим.
Постепенно работа замедлилась. В знойном воздухе руки двигались вяло и неуверенно. Все чаще грязный кулачок поднимался к глазам, стирая с них что-то невидимое и липкое. Но постройка была почти готова. Требовался последний завершающий штрих.
Человек оглядел берег. Неподалеку лежал овальный черный камень, обросший зеленым мхом. Человек поднял его и осмотрел. Камень ему понравился. Зачерпнув из ямки воды, он стал старательно протирать плоскую, будто срезанную ножом поверхность камня. И под рукой у него камень засветился. В воздухе, напоенном жаром южного солнца, прозвучали строгие и грустные аккорды.
Камень стал почти прозрачным, и в нем зажглись и поплыли красные, синие, зеленые волны. Они дрожали, расплывались, сворачивались в узоры, недоступные пониманию маленького человека, который пробудил их к жизни после миллионолетнего сна.
Малыш пристроил камень поудобнее на коленях и смахнул с него последние песчинки. Цветные спирали вздрогнули и оборвались, и в потемневшей глубине камня замигали звезды. Возникли здания неведомой архитектуры. Аккорды стали мягкими и баюкающими. Камень снова засветился, и в нем появилось умное, задумчивое лицо человека со странными большими глазами, которые занимали почти половину лица. Он что-то говорил, наверное рассказывал телевизионную сказку, но солнце горело так жарко, а веки стали такими липкими, что слушать его не было никакой возможности…
Потом на лицо спящего мальчика упала тень. Высокий человек постоял над малышом, обнимавшим овальный черный камень, одна сторона которого была срезана как ножом. Потом засунул в карман комбинезона подобранные на берегу мокрые сандалии и поднял сына на руки. Черный камень упал на берег у самой воды. Набежавшая волна бросила на него горсть песка. Было так жарко, что весь мир казался заснувшим — и солнце в вышине, и ленивые теплые волны, и причудливые переплетения антенн над морем. Но тот, кто шел по берегу со спящим ребенком на руках, знал, что антенны никогда не спят — днем и ночью они ищут в пространстве голоса неведомых друзей и когда-нибудь обязательно найдут их.
Владимир Фирсов
ТЕЛЕФОН
На столе пронзительно зазвенел телефон. Я поднял трубку.
В этот момент внутри аппарата что-то брякнуло. Не прерывая разговора, я потряс телефон. В нем перекатывался какой-то предмет.
Телефон был совсем новый — беспроводной аппарат новейшей модели с громкоговорящей приставкой и экраном. «Только поставили, и уже что-то отвалилось», — недовольно подумал я, нащупывая в ящике стола отвертку.
Закончив разговор, я отвернул нижнюю крышку аппарата. На ладонь мне выкатилась двухкопеечная монета.
— Ну и ну, — подумал я, устанавливая крышку на место и недоумевая, кому понадобилось засунуть монету в новый аппарат.
Воскресная улица встретила меня ранней июньской жарой. Через несколько минут я изнемогал от жажды.
Не углу около тележки с зонтиком толпилась очередь за газировкой. Я стал в хвост очереди, нашаривая в карманах мелочь. Как нарочно, ее не оказалось. Только монета, извлеченная из телефона, сиротливо ютилась в уголке кармана.
Толстая тетя в белом переднике лениво цедила воду. Очередь продвигалась медленно.
— Два без сиропа, — сказал я, положив монету на мокрое блюдечко и протягивая руку к стакану.
— Гражданин! — вдруг сказала продавщица высоким голосом, придерживая стакан с пузырящейся водой, который я собирался взять. — Фальшивые деньги не принимаем!
— Что такое? — удивился я. Очередь с любопытством переглянулась, Продавщица сунула мне монету обратно.
— Постыдились бы! — процедила она и, не удостаивая больше меня вниманием, протянула стакан следующему.
Я машинально взял монету, еще не решив, обрушиться ли с негодованием на наглую продавщицу, разменять ли пятерку и взять воду с сиропом или апеллировать к очереди. Но в ту же секунду все эти проекты выскочили у меня из головы. Монета действительно была фальшивая!
Я что-то пробормотал в свое оправдание и, провожаемый насмешливыми взглядами, отошел в сторону, чтобы как следует рассмотреть свою находку.
Блестящий желтый кружочек, лежавший у меня на ладони, почти ничем не отличался от двухкопеечной монеты — ничем, кроме изображения на лицевой стороне, той самой, которую называют «решеткой» или «решкой». Оно было вывернуто наизнанку! Наверное, так должен был выглядеть штамп для изготовления металлических денег.
Монета была зеркальным отражением настоящей монеты, но только с одной стороны. Оборотная сторона с гербом была совершенно правильная.
Разменяв деньги в ближайшем магазине, я тщательно сравнил свою монету с настоящей. Ни размерами, ни цветом, ни блеском они не отличались. Для чего-то я попробовал удивительную монету на зуб и чуть не лишился его.
Дома я продолжил исследования. Сделав на пластилине оттиск с монеты, я изучил его через лупу, но не нашел никаких отклонений от нормы. Большая цифра 2, буквы, год выпуска — все совпадало. Я взвесил монеты на лабораторных весах, поскреб их ножом, капнул кислотой — никакой разницы. Немудрено, что я сразу не обратил внимания на особенность монеты. Для этого нужен был наметанный глаз продавщицы.
Я не мог догадаться, как монета попала в телефон. Перебрал все возможные и невозможные варианты. Вот таинственный фальшивомонетчик, застигнутый на месте преступления, прячет улику — драгоценный штамп в телефонный аппарат. Но фальшивомонетчики вывелись десятки лет назад. Да это и не штамп — он наверняка делается из металла попрочнее, например из стали. И зачем делать на штампе правильное изображение обратной стороны? К тому же, нелепо подделывать две копейки. Уж если штамповать, так рубли или хотя бы полтинники.
Одним словом, дедуктивный метод, хорошо изученный в детстве по «Воспоминаниям о Шерлоке Холмсе», мне не помог. Я решил отнести редкую диковинку в клуб нумизматов — там разберутся лучше меня.
Но тут я вспомнил, какими взглядами провожала меня очередь. Было очевидно, что меня поднимут на смех, если я попытаюсь рассказывать о необыкновенной монете, найденной в телефонном аппарате. Сам я никогда бы не поверил.