Страница 66 из 80
Вот уже туловище расплющилось, ноги вросли в ботфорты. Еще одно усилие.
Но, видно, не суждено аудитору продолжать свое существование. Негромкий звук и… совсем, совсем ничего не остается на платформе. Так, какие-то тряпки, ошметки и лента, на которой начертано «Аудитор девятого класса».
Был аудитор, и не стало его.
— Аудитор десятого класса! — выкликает герольд.
Питониус молодцевато подходит к прокрустатору и сокращается вполне успешно, только слегка замедленно.
Нетерпеливо сведя ножницы, служитель Департамента Соразмерностей отстригает парик и верхнюю часть головы Питониуса. Теперь он как раз достигает границы самого нижнего членика прокрустатора.
— Прикрыть! — глухим голосом командует аудитор первого класса.
Второй служитель берет с полу крышку от кастрюли и прикрывает голову Питониусу.
Снова появляются герольды.
Первый герольд. Слушайте! Слушайте! Слушайте!
Второй герольд. Внимайте! Внимайте! Внимайте!
Первый герольд. Внимайте новому Главному Установлению Верховного Аудитора!
Второй герольд (разворачивает свиток и читает). Постановляю: аудиторов второго и девятого класса, как несоответствующих нашим видам, отчислить и незамедлительно похоронить за собственный счет.
Первый герольд (берет свиток и продолжает чтение). Приказываю всем аудиторам: усердствуйте, усердствуйте и еще раз усердствуйте, чтобы занять освободившиеся места аудиторов второго и девятого класса.
Питониус (в сторону). Усердствовать?! Ну, за этим дело не станет. Усердствовать, усердствовать и еще раз усердствовать!
ПРОИСШЕСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Сводчатый подвал. Из черного провала вырываются языки пламени. Над провалом надпись:
«УПРАВЛЕНИЕ ИЗЯЩЕСТВА И ПРОГРЕССА»,
пониже:
«ДЕПАРТАМЕНТ СЛЕДСТВЕННО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ».
Стоят наготове секретари в длинных мантиях с гусиным пером за ухом и мелом в руке. За низким столом — Питониус.
Аудитор хлопает в ладоши.
Дверь распахивается и, приплясывая, появляются три группы чертей — черные, оранжевые и фиолетовые. Каждая группа держит по длинной кочерге.
— Начнем! — приказывает Питониус.
Черти помешивают кочергами в провале. Пламя усиливается.
— Немного терпенья, — напевают черные черти.
— Оставив сомненья, — отзываются оранжевые.
— Получим признанье, — низкими голосами заканчивают фиолетовые.
— Испанские сапоги… Дыбу… Клещи… — отрывисто командует аудитор.
Служители с требуемыми орудиями исчезают в провале.
— Признавайся, кто с кем связан? — спрашивает аудитор.
Доносится слабый голос магистра:
— Синус косинуса, помноженный на тангенс гипотенузы, получается два мышиных хвостика и птичий клюв в остатке. Синус связан с косинусом и тангенс связан с котангенсом.
— Он признался! — кричат черти.
«Синус связан с косинусом и тангенс связан с котангенсом», — огромными буквами, скрипя мелом, записывают секретари на черной грифельной доске.
— Синус с косинусом и тангенс с котангенсом, — приглушенно, разными голосами, наклоняясь друг к другу, повторяют все: черные, оранжевые и фиолетовые черти, часовые с алебардами, секретари.
Когда шепот смолкает, Питониус вскакивает на стол и пронзительным голосом кричит:
— Синус связан с косинусом и тангенс связан с котангенсом. Что и требовалось доказать! Что и требовалось доказать!
В дверях появляется аудитор первого класса.
— Кого допрашивали?
— Магистра, изобретателя «Машины времени».
— В чем признался?
— Признался, что связан с синусом и тангенсом. А синус связан с косинусом. И тангенс связан с котангенсом.
— Отлично. Казнить магистра!
Протягивает герольду свиток. Тот читает: — «Постановили: Карла Фридриха Питониуса, аудитора десятого класса, в ознаменование проявленного усердия произвести в аудиторы девятого класса, если означенный аудитор представит к утру по установленной форме в соответствующий департамент удовлетворительные сведения о сорока двух поколениях своих предков.
Если же в назначенное время вышеназванный чиновник не представит требуемых сведений в соответствующий департамент, казнить означенного чиновника».
ПРОИСШЕСТВИЕ ПЯТОЕ
Тот же сводчатый подвал. Но теперь здесь тихо и пустынно. Только Питониус бродит из угла в угол и громко разговаривает сам с собой:
— Итак, я почти аудитор девятого класса… или почти покойник. Гм… не исключено ни то, ни другое. Что может быть прекраснее и изумительнее, чем стать аудитором девятого класса! Какая музыка в этих словах!
Словно эхо звучит своеобразная мелодия, в которой можно уловить скрипение перьев, шелест бумаги, заглушенные крики.
— До сих пор я мог топтать только всех неаудиторов, — под эту все усиливающуюся музыку продолжает Питониус. Он не просто говорит, а декламирует, почти поет. — Конечно, очень приятно топтать неаудиторов. Но что они такое? Что они такое в сравнении со мной? Теперь я получу право топтать и всех аудиторов десятого класса. Всех без исключения. Всех моих вчерашних сослуживцев. Даже собственную тень. Собственных детей, потому что это дети, рожденные, в конце концов, только ничтожнейшим чиновником десятого класса. Даже свою жену, потому что эта тварь делила ложе с жалким аудиторишкой последнего класса.
Музыка усиливается, почти заглушает слова и вдруг обрывается сильным барабанным боем.
— Гм… А возможно, я потеряю голову. И это не исключено.
Удар гонга, и, закрывая всю стену, возникает огромная папка с надписью Ahnenpab [в дословном переводе с немецкого — «паспорт предков»; так как в русском языке подобного понятия не существует, в дальнейшем мы переводим «Ahnenpab» весьма условно и неточно, как «личное дело»] Карла Фридриха Питониуса.
Папка, раскрывшись, опускается на пол.
— Предки! Явитесь! — возглашает Питониус. — Предки, явитесь. Вас вызывает аудитор десятого класса, ваш потомок Карл Питониус. Сорок два поколения предков, встаньте из гробов и явитесь сюда, в Следственно-Аналитический Департамент Управления Изящества и Прогресса, помня, что в противном случае вы будете отвечать по закону. Предки, встаньте из гробов и явитесь!
ПРОИСШЕСТВИЕ ШЕСТОЕ
Откуда-то льется слабый синеватый свет. Слышится шум падающей земли, лязг костей.
— Предки, явитесь! Явитесь!
Лязг костей и шум шагов усиливаются. В фосфоресцирующем синеватом свечении постепенно проступают и приближаются фигуры в саванах самых различных покроев, с гробами за спиной.
Мертвецы выстраиваются. Питониус обходит строй, подает команду:
— Смирно! Ррравняйсь! Не лязгать костями!
Мертвецы вскидывают головы и подтягиваются.
Питониус. Здравствуйте, господа!
Мертвецы (вразнобой). Здравия желаем, господин аудитор!
Питониус. Не могу сказать, что я доволен вашей выправкой и, так сказать, внешним видом… Я уж не касаюсь формы. В вашем положении следить за инструкциями, регулирующими изменение формы, представляет известные… гм… известные затруднения. Но содержать форму, то есть саваны, так сказать, в порядке, это прямой ваш долг, господа. Пока вы состояли предками аудитора последнего разряда, подобные упущения были более или менее допустимы. Но я думаю, сейчас своевременно обнародовать, что в самое ближайшее время вам предстоит превратиться в предков аудитора девятого класса.
Среди мертвецов раздается шелест и почтительный скрип костей. Когда шум затих, Питониус продолжает:
— Да, именно в самое ближайшее время. И в некотором смысле изменение моего… нашего положения зависит от вас, господа. Итак, не будем терять времени. — Командует: — Гробы к но-ги!
Гробы опускаются.
— По порядку номеров рассчитайсь!
Голоса мертвецов: Первый… второй… тридцать девятый… сороковой…
Питониус. Сорок? Я же вызывал сорок двух предков. Где же сорок первый и сорок второй? Опаздывают? Не могу одобрить такую распущенность. Предупреждаю, что в будущем буду принимать суровые дисциплинарные меры. Однако приступим, не ожидая опоздавших. Номер первый!