Страница 33 из 47
— Понятия не имею. Давай выкладывай. — Помнишь Мэри Грейс?
— Мэри Грейс! — воскликнула я. — И как она? Чем занимается?
— Она расскажет, когда приедет.
— Прекрасно!
— Я так и думала, что это доставит тебе удовольствие, — мама как-то таинственно улыбнулась, и я почувствовала какой-то подвох.
Наконец она произнесла:
— Возможно, ее брат приедет вместе с ней. Майор Доррингтон. У него небольшой отпуск, и, если он приедет, мы будем только рады ему.
Надо сказать, я почувствовала себя неловко. Ричард Доррингтон когда-то был увлечен мной и даже предложил выйти за него замуж. Но я полюбила Джоуэна, и с тех пор мы с Ричардом не встречались. Мои родители видели в нем потенциального мужа для меня и, подобно всем родителям, желали, чтобы их дочь удачно вышла замуж. А Ричард Доррингтон был, по их мнению, самым достойным. После приключений Дорабеллы они надеялись, что хоть у меня все будет нормально.
Я всегда угадывала мамины мысли. Она надеялась, что мы с Ричардом возобновим наши отношения. Ведь она не верит, что Джоуэн вернется.
Однако я с удовольствием увиделась бы с Мэри Грейс. Я помню, как еще в дни нашей юности она нарисовала наши с сестрой миниатюрные портреты. Мы с Дорабеллой обменялись миниатюрами и никогда не расставались с ними. Кстати, благодаря этой работе Мэри стала получать и другие заказы.
Неделя подходила к концу, но мы так и не знали, приедет ли Ричард. Было известно, что ему дали увольнительную, но ведь ее могли и аннулировать в самый последний момент..
Лондонский поезд прибыл вовремя, из вагона вышли Мэри Грейс с братом. Высокий, стройный, Ричард великолепно выглядел в военной форме. Он взял меня за руку и взволнованно произнес:
— Как удивительно снова видеть тебя, Виолетта!
Вечером мы долго сидели за обеденным столом: нам так о многом хотелось поговорить. Конечно, мужчины говорили о войне.
— С Перл-Харбора все изменилось, — заметил Ричард. — Даже пессимисты не сомневаются, что мы победим.
— Гитлеру приходится нелегко, — согласился отец.
— Он совершил большую ошибку, начав войну на два фронта. Ясно, что Россию ему так легко не победить. Он решил, что пройдет там так же, как по Бельгии, Голландии и Франции. Ему следовало бы более тщательно обдумать свои шаги. К счастью, он этого не сделал.
— А сейчас и американцы вовлечены в войну.
— Теперь решает только время, — заверил Ричард. — А оно идет и идет, — вмешалась мама. Мы ждали, что война кончится еще к первому Рождеству.
— Тогда мы не были готовы, а сейчас вся страна работает на победу.
— Даже я, — добавила Мэри.
— Ты продолжаешь рисовать? — спросила я ее.
— Продолжаю…
Мэри с Ричардом приехали в пятницу и должны были уехать после обеда в воскресенье. Времени было мало, но мы все же неплохо провели эти два дня. В субботу мы совершили прогулку верхом и пообедали в сельском трактире, много смеялись и говорили. Жаль, что они уехали так быстро. На станцию мы провожали их всей семьей.
— Приезжайте к нам опять, и как можно скорее, — сказал отец, а мама добавила:
— При первой же возможности.
— Может быть, вам захочется посетить Лондон? — спросил Ричард, глядя на меня.
— Моя мать будет рада видеть тебя, — сказала Мэри Грейс. — Она часто о тебе вспоминает.
Подошел поезд, и мы, стоя на платформе, помахали им вслед.
Мама казалась довольной.
— Очень удачные выходные, — прокомментировала она, и я знала, что папе она скажет, что эти два дня были полезны для меня.
Я получала письма от миссис Джермин. Писала она о том, что в усадьбе все хорошо. Миссис Кантер оказалась настоящей находкой, и миссис Парделл пришлась по душе раненым, хотя они и подшучивали над ней слегка. Миссис Джермин боялась, как бы это не обидело миссис Парделл, но той вроде бы все нравилось.
«Ваша сестра говорит, что вас умиротворяет пребывание в вашем старом доме. Я была уверена, что это вам поможет. Дорогая Виолетта, вы должны оставаться там столько, сколько потребуется. Я знаю, как счастливы ваши родители, что вы живете с ними, и надеюсь, что Дорабелла тоже рада возможности побыть дома.
Ну а здесь вас всегда примут с радостью, если вы захотите приехать.
Не забывайте: как только мне что-то будет известно, я сразу же сообщу вам».
Да, действительно, я чувствовала себя лучше вдали от тех мест, где мы были вместе с Джоуэном.
Пришло письмо от Мэри Грейс:
«Моей маме было интересно услышать рассказ о нашем пребывании у вас, ее занимала каждая деталь. Она всегда говорит, как рада была бы увидеть вас двоих. Приезжайте, вы доставите всем нам огромное удовольствие. Бомбардировки сейчас довольно редки. Я говорила с Гретхен, вы могли бы остановиться у нее. Кажется, иногда она чувствует себя одинокой. У нее только одна служанка, которая помогает в воспитании Хильдегарды, поэтому Гретхен очень занята и редко выходить из дома, она почти не видится с друзьями. Она будет без ума от радости, если вы приедете».
Когда я показала письмо маме, она сказала:
— Я волнуюсь за Гретхен. Ей нелегко, да и все эти события в Корнуолле вывели ее из себя. Бедняжка, в своей стране она чужая, а здесь… всегда будет присутствовать пусть маленькая, но доля подозрения. Я хотела бы, чтобы она жила у нас, но это далеко от службы Эдварда.
— Надо к ней съездить, — решила я. Дорабелле, конечно, эта мысль пришлась по душе — там где-то рядом находился капитан Брент. Мне же просто хотелось немного побыть с Гретхен.
Гретхен чрезвычайно обрадовалась нашему приезду. Дом ее, снятый еще до войны, был удобен и уютен. Служанка помогала по хозяйству и следила за Хильдегардой, но у Гретхен все равно не было свободного времени. К тому же она так никогда и не узнает, что произошло с ее родителями.
Дорабелла была в прекрасном настроении: ее любовь с капитаном Брентом продолжалась и, думается, таинственность его деятельности еще более вдохновляла мою легкомысленную сестру.
Вскоре мы побывали у Доррингтонов, где нас тепло встретила миссис Доррингтон. Во время ужина неожиданно приехал Ричард.
— Услышав, что у нас гости, — сказал он матери, — я предпринял кое-какие шаги, и, как видите, это сработало. Как вам нравится военный Лондон? — спросил он нас.
— Необыкновенно! — воскликнула Дорабелла.
— А Виолетте?
— Так же, — ответила я. — Особенно сегодня вечером.
Мы много говорили и веселились. Ричард обратился ко мне:
— Если у меня будет свободное время, вы с Дорабеллой сходите со мной в театр?
Я ответила, что мы будем просто счастливы. Домой мы возвращались пешком, поскольку Гретхен жила неподалеку.
Ричард позвонил на следующий день. Он поинтересовался, как идут наши дела, а под конец сообщил, что во вторник будет свободен.
Отвечала Дорабелла — она всегда первой бросалась к телефону, так как думала, что звонит капитан Брент.
— Ричард спрашивает, можем ли мы пойти в театр во вторник. — Она лукаво посмотрела на меня и ответила в трубку: — Я не смогу. У меня дела, но Виолетта, как мне известно, свободна.
— У тебя во вторник свидание? — спросила я ее после.
— Не важно. Но ему бы хотелось, чтобы я оказалась занята. Не могла же я разочаровать беднягу.
— Откуда ты знаешь?
— Еще бы не знать. Вся проблема в том, что в тебе нет никакой… хм… чуткости. Он хочет быть с тобой, а не со всей твоей семьей. Я-то ведь все понимаю. Роль сопровождающего или непрошеного гостя не по мне.
— Ты идиотка.
— В некотором смысле может быть, но в таких делах я достаточно умна.
Вот так во вторник вечером я оказалась в театре с Ричардом. Не помню, как называлась пьеса, какая-то комедия. Но ясно помню, что зал был полон людьми в военной форме, от души хохотавшими над самыми плоскими шутками, как будто они решили посмеяться во что бы то ни стало.
Во втором акте на сцену вышел человек и сообщил, что объявлена воздушная тревога и что те, кто хотят покинуть театр, должны уйти тихо, без шума, чтобы не мешать тем, кто решил остаться.